Анатоль Ливен - Анатомия американского национализма

Поскольку американский национализм переплелся с израильским национализмом шовинистического толка, он совершенно разрушительно действует также и на отношения США с мусульманским миром и способствует, таким образом, активизации террористической деятельности. Можно сказать, что Америка держит семейку демонов в подвале своего великолепного и гостеприимного дома. Обычно эти демоны находятся под контролем, но 11 сентября 2001 они вырвались наружу.

Америка обладает таким влиянием в мире, каким не обладало ранее ни одно государство. Она доминирует в мире не только в военном, но и в значительной степени в культурном и экономическом отношении и извлекает для себя огромную выгоду из такого положения дел на мировой арене. Кроме того, после падения коммунизма как альтернативной модели модернизации общества американская либеральная демократия, основанная на принципах свободного рынка, является преобладающей в мире идеологической системой. Исходя из этого Соединенные Штаты должны были бы защищать существующий международный порядок и распространять свои ценности на основе собственного примера, выступая как гегемон, стремящийся к стабильности. Как бы то ни было, после Второй мировой войны именно Соединенные Штаты играли ведущую роль в создании институтов, которые администрация Буша в период с 2001 по 2003 год стремилась подорвать 2.

При Джордже Буше Америку заставили играть роль державы, неудовлетворенной существующим порядком вещей и даже склонной к революционности, роль страны, которая сама целенаправленными усилиями подрывает основы собственного могущества. В частности, многие наблюдатели расценили концепцию превентивной войны против потенциальных угроз (взамен упреждающей войны против неизбежных угроз) как существенный сдвиг к односторонней, даже революционной позиции в международных делах, направленной против существующего расклада политических сил, что больше напоминает Германию времен кайзера Вильгельма до 1914 года, чем викторианскую Британию 3.

В этой книге я стремился объяснить, как случилось, что страна, которая после терактов 11 сентября 2001 года могла возглавить союз всех крупнейших стран мира, включая мусульманские, против исламистского революционного терроризма, предпочла проводить политику, результатом которой стал раскол Запада, отчужденность мусульманского мира и значительное возрастание угрозы для самой Америки. Это произошло в первую очередь вследствие определенных особенностей американского национализма, изучению которого посвящена данная книга. Он представляются мне сложным, многогранным явлением, состоящим из целого ряда особенностей политической культуры страны.

Эта книга ставит своей целью изучение политической культуры и истории ее происхождения и не дает подробных объяснений конкретных событий или решений. Имеющиеся исследования русского или немецкого национализма также не содержат выводов о том, каковы непосредственные причины, послужившие основой для тех или иных действий, предпринятых царем Николаем II или кайзером Вильгельмом в июле и августе 1914 года. Авторы подобных исследований, скорее, стремятся всесторонне изучить идеологический и духовный контекст, ставший базой для таких решений. Что же касается США, я надеюсь, что моя работа поможет объяснить, почему реакция многих американцев на трагические события 11 сентября 2001 года могла быть именно такой, какой она была, почему администрации Буша позже удалось перенести «войну с терроризмом» в Ирак и сохранить при этом поддержку большинства американцев. Проанализированные в этой книге интеллектуальные, духовные и политические традиции также позволят спрогнозировать возможную реакцию Америки в будущем на случай нового массового теракта, который представляется весьма вероятным.

Поведение американцев далеко не всегда рассматривают с точки зрения влияния на него американского национализма. Большинство американцев считают то чувство привязанности, которое они испытывают к своей стране, патриотизмом, иногда принимающим крайние формы. Американцы и иностранцы, настроенные критично по отношению к США, как правило, ведут речь о так называемом американском империализме. В Соединенных Штатах в настоящее время действительно существуют влиятельные круги, которые можно назвать империалистическими по своим взглядам и целям. Однако эти люди, несмотря на значительность своего влияния, относительно немногочисленны. Их можно встретить, прежде всего, среди интеллигенции, а также среди руководства служб безопасности и структур, отвечающих за внешнюю политику. Зачастую люди с такими взглядами входят в обе эти группы одновременно. Кроме того, такие взгляды разделяют и многие так называемые неоконсерваторы.

В отличие от многих англичан, французов и других народов во времена их империй, рядовые американцы в большинстве своем не воспринимают себя как империалистическую нацию и не считают, что их государство является империей. События, последовавшие за войной в Ираке, свидетельствуют о том, что американцы, кроме всего прочего, совершенно не готовы принимать на себя широкие долгосрочные обязательства или идти на жертвы ради установления прямого американского правления на Ближнем Востоке и в других точках мира.

Современная культура значительно изменила отношение населения к военной службе и повлияла на готовность к самопожертвованию, но наряду с этим американской культуре всегда была присуща отчетливая тенденция к изоляционизму. Это свойство американской культуры – явление отнюдь не простое, его не стоит трактовать лишь как желание отдалиться от остального мира. Американский изоляционизм, скорее, представляет собой очередное проявление как американского шовинизма, так и американского мессианства, которые трансформируются в святую веру в уникальность Америки. Как следствие, американский изоляционизм тесно взаимосвязан с односторонней националистической позицией этой страны в международных делах, поскольку отчасти способствует формированию убеждения: если Соединенным Штатам действительно не остается ничего иного, как все-таки вступить в контакт с отвратительными и недостойными их иностранцами, в этом случае полный контроль над этим взаимодействием – прерогатива США, они ни в коем случае не должны допускать, чтобы иностранцы управляли ими, пусть даже и в совещательной форме.

Национальная самоидентификация США, в отличие от ранее существовавших империй, и так называемый американский символ веры основаны на приверженности демократии. Несмотря на несовершенство и издержки в осуществлении принципов демократии в самих Соединенных Штатах и лицемерную проповедь этих принципов за рубежом, вера американцев в демократию действительно определяет пределы распространения власти Соединенных Штатов над другими народами. Таким образом, с 1945 года Соединенные Штаты представляли собой неявную империю, напоминая, скорее, Голландию XVII–XVIII веков в ее отношении к своим колониям в Юго-Восточной Азии, нежели Британию в Индии.