К. Секачева - Люди под Дождем. Избранные беседы за 5 лет

Желнов:Давайте им привет передадим сейчас?

Березовский:…Воровали документы и так далее. Более того, если бы я даже захотел отвечать на этот вопрос, я бы никогда не смог на него ответить точно, постольку-поскольку из-за особенностей конъюнктуры рынка трудно сказать, во сколько оцениваются активы, которые у меня есть. Я могу ответить на этот вопрос только одним образом: у меня достаточно средств для того, чтобы я продолжал поддерживать для своей семьи и для себя тот же самый уровень жизни, которым я жил. Он никогда не был феноменально роскошным, но выше среднего, безусловно. Процесс против Абрамовича, например, по стоимости не превосходит процесс, который идет по наследству.

Желнов:Почему вы так доверяли Патаркацишвили, если все оказалось оформленным вкривь и вкось?

Березовский:Это, к сожалению, мой идеализм, если можно так сказать. Не знаю, может, по глупости, может, потому, что действительно я не в состоянии разобраться в моральных качествах людей. Глупый или умный – вот это я понимаю абсолютно. А предатель, не предатель… Более того, меня предали почти все, просто почти все, как я понимаю это. Я еще раз говорю, у меня никаких претензий к ним нет: это был мой выбор друзей, соратников – того же самого Путина, Волошина, Ромы Абрамовича, того же самого Бадри. Это был мой выбор, и претензии у меня могут быть только к себе.

Желнов:Почему тогда произошла такая ситуация? Семья, восемнадцать родственников?

Березовский:Да. Понятно почему. Это первая причина. Поскольку, когда Бадри умер и когда Инна подписала официально документы…

Желнов:Инна Гудавадзе?

Березовский:Да, жена Бадри. Подписала от имени всей семьи, что все, весь бизнес, который остался, – это бизнес 50/50. И через короткое время она попросила о встрече, мы с ней встретились в гостинице «Лэйнсборо», здесь в Лондоне, и она мне сказала: «Боря, я только что приехала из Москвы. Я встречалась с очень высокими людьми из ФСБ, и они мне сказали, что, если я продолжу отношения с тобой, я могу потерять не только весь бизнес, но больше». Это факт, который я сообщил своим адвокатам.

Желнов:В суде будут эти доказательства о переговорах Гудавадзе с людьми из ФСБ?

Березовский:Безусловно.

Желнов:А вы можете подтвердить ваш и Патаркацишвили интерес к «Металлоинвесту» Алишера Усманова?

Березовский:Когда мы продали активы «Русала» Дерипаске, мы с Бадри напополам на эти деньги, приблизительно 600 миллионов, приобрели 25 % Михайловского горно-обогатительного комбината. И в то же самое время акционером Михайловского ГОКа стал Алишер Усманов (50 %) и Василий Анисимов (25 %). Вот то, что мне известно. И у нас с Бадри 25 %, – значит, по 12,5 %. Как теперь представляется в результате раскрытия по требованию суда материалов, связанных пока что с делом Абрамовича (но в этом процессе также участвовал Анисимов как ответчик), то, что мы дали – это был единственный кеш, который вообще пошел в этот проект. То есть Анисимов не дал ни копейки, а Алишер Усманов под этот кеш взял в ВТБ деньги, необходимые для покупки Михайловского ГОКа. По-моему, стоимость Михайловского ГОКа тогда равнялась 1600–1700 миллионам.

Желнов:Получается, вы единственные, кто дал кеш?

Березовский:Получается, что Анисимов просто сжульничал. Мне Бадри сказал, что тоже кладет деньги, а выходит, по крайней мере, из тех документов, которые мы видели, что он их не положил. А к Алишеру Усманову я не могу предъявить никаких претензий, постольку-поскольку он внес существенный вклад в бизнес, получил кредит, правда, не положив своих ни копейки. Позже на базе Михайловского ГОКа был создан «Металлоинвест», там пропорции изменились, появился Скоч.

Желнов:Андрей Скоч?

Березовский:Такой авторитетный человек. А у Анисимова и у нас с Бадри осталось 20 %. Мне и Бадри 10 %: мне – пять, значит, и Бадри – пять. Собственно, в этом и состоит претензия к Анисимову. Как вы знаете, недавно 20 % акций были проданы. Формально считается, что их купил ВТБ.

Желнов:Ваши акции?

Березовский:Все 20 % одним пакетом. Есть оценка моих пяти процентов, которая представлена как оценка «Дойче банка» (у меня не было возможности ее проверять) – это 625 миллионов. И по решению суда, и по моему согласию эти акции обременены вот этим судебным иском. Анисимов положил на спецсчет здесь, в Лондоне, 600 миллионов долларов. То есть мои претензии были частично компенсированы вот этой суммой в 600 миллионов долларов. Почему частично? Потому что я не разбирался еще в оценке, мне кажется, она занижена. И второе: за эти годы мне причитаются дивиденды, которые я не получал и на которые я тоже претендую. Да, будет отдельный процесс осенью по «Металлоинвесту». Это иск не только против семьи Бадри, но и против «Металлоинвеста» и против компании Salford, совместного инвестиционного фонда, который был создан мной и Бадри.

Желнов:Кто будет ответчиком по делу «Металлоинвеста»? Очевидно, Анисимов и Усманов?

Березовский:Нет, я называл в числе ответчиков только Анисимова. Безусловно, без упоминания Усманова там не обойтись. Его роль для меня совершенно неоднозначна, постольку-поскольку Усманов утверждает, что он ничего не знал о том, что Бадри и я – акционеры, что Анисимов его дезинформировал. А мне доподлинно известно, что это не так. Будем разбираться в суде.

Желнов:Но неужели, если бы они хотели поступить с вами так, как с Ходорковским, то не поступили бы? Ведь они, пусть через Абрамовича, но выкупили у вас бизнес, хотя и не за рыночную цену, как вы утверждаете. Вы живете в Англии спокойно. Неужели?

БЕРЕЗОВСКИЙ: ВЫ НЕ УЧИТЫВАЕТЕ РЯДА ПОКУШЕНИЙ, КОТОРЫЕ ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИЛИ, НЕ УЧИТЫВАЕТЕ ТОГО, ЧТО УБИЛИ МОЕГО ДРУГА ЛИТВИНЕНКО, ОТРАВИЛИ ПОЛОНИЕМ. ТАК ЧТО СЛОВО «СПОКОЙНО» Я БЫ ОЧЕНЬ АККУРАТНО ИСПОЛЬЗОВАЛ.

Когда я говорю о большой политике и о предательстве – это в чистом виде, безусловно, Волошин. Это предательство началось, еще когда я был в России, когда он лоббировал четыре закона и один указ, по существу изменяющий структуру власти.

Желнов:О полпредах?

Березовский:О полпредах, о возможности снимать губернаторов, если против них возбуждено уголовное дело.

Желнов:Это не путинское, значит, а волошинское?

Березовский:Это инициатива команды. Я считаю, что этим был сделан первый шаг к построению вертикали власти, которая и разрушила демократическое устройство России. И в этом смысле Волошин, безусловно, предатель, предатель идеи демократической России, ровно так же, как Сурков. Я считаю, что Чубайс тоже предатель. Об остальных я не буду говорить, они, в общем, бизнесмены, а мы говорим только о политике.