Дмитрий Герасимов - Мир как ценность. Разговоры о язычестве
- Название:Мир как ценность. Разговоры о язычестве
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Ридеро
- Год:неизвестен
- ISBN:9785448360930
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Дмитрий Герасимов - Мир как ценность. Разговоры о язычестве краткое содержание
Мир как ценность. Разговоры о язычестве - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Но, как уже отмечалось, помимо чисто формального, логического разграничения используемых терминов (как определенных концептов, относимых к той или иной организации мышления), возможно интуитивное следование природному способу мысли, характерному для язычества – в чувственно акцентированных деятельностях и обрядовых практиках последнего. Принципиальное отличие языческого универсума мира и мысли состоит в опоре не только на смысл, но и на ценность . Языческий мир «населен» вещами, обладающими сразу «двумя сущностями» – не только сущностью мышления, но и сущностью переживания. Данное обстоятельство служило источником постоянного сопротивления навязанной «сверху» одномерной матрице ценностно-безразличного мышления, что проявлялось как раз в попытках переосмыслить изначально чуждые природному мышлению понятия, такие как «совесть», «дух», «спасение», «смысл жизни», «добро и зло» и т.д., в исконно языческом смысле. На уровне общих слов и понятий неизбежно происходила своего рода ползучая ценностная реабилитация язычества, хотя и в терминах, с самого начала для этого не предназначенных. В итоге христианство, само того не желая, предоставляло превосходно разработанный философский (умственный) аппарат в руки тех, с кем оно вело постоянную идейную борьбу.
Ныне языческий Ренессанс – это возрождение природного мышления и основанного на нем исконно языческого мировоззрения сразу и одновременно во всех областях человеческой деятельности – в религии, философии, науке, искусстве, политике и т. д. То есть это именно кардинальное изменение способа мысли , способа отношения к миру и человеку, возвращение ценностных традиций европейского мышления. При этом косвенным свидетельством начавшихся глубоких исторических изменений является резкое повышение идеологической активности иудео-христианства, направленное на борьбу с язычеством, как и с остатками политического и религиозного влияния ортодоксального христианства (так называемого античного, или языко-христианства), вобравшего в себя многочисленные «синкретические», этнические элементы, в которых (преимущественно в бессознательной форме) сохранилось древнее языческое наследие Европы.
Поэтому с точки зрения культурных перспектив языческого возрождения, следует различать два совершенно разных, даже взаимоисключающих отношения природного сознания к христианству, обусловленные двойственной (переходной от яхвизма к язычеству) природой последнего: есть (1) критика христианства «слева», и есть (2) критика христианства «справа». Абстрактная, крайне отвлеченная («вообще» и «в целом») либеральная, как и марксистская критика «слева» (вроде бессмысленных, априори недоказуемых, но зато эффектно звучащих обличений «церковь всегда преследовала ученых», «христианство – враг свободы личности» и т.д.), имеющая своей целью освободить место для еще более «отвлеченных от жизни», чем само христианство – иудео-христианства, христианских ересей, «ничтойности» яхвизма (религии древних евреев), секулярной морали, нигилизма и атеизма, в конечном счете, ослабляет не христианство, а язычество – как раз в том, в чем подлинное язычество и подлинное христианство (языко-христианство) совпадают – в их отношении к универсуму природной жизни. Вот почему, присоединяясь к критике христианства «слева», некоторые язычники тем самым превращают родное язычество всего лишь в одну из маргинальных сект современного реформированного иудаизма. Только последовательная и четко сформулированная критика христианства «справа» (как общего с яхвизмом способа мысли, общих с ним нормативных требований, гносеологического монизма и вытекающей из него «духовности» и т.д.) позволяет избежать формального отождествления язычества с иудео-христианством, выявляя самостоятельную концептуальную позицию язычества, в том числе и в отношении культурных перспектив собственного возрождения. Отсюда фундаментальная роль «правых» идей и «правого» движения вообще в формировании язычества: именно «правые» (внутренне преображающим действием «назад», к «истокам») идеи делают современное «мейнстримовое» оккультно-магическое, во многом сформированное мистическим яхвизмом – каббалой , неоязычество в подлинном смысле природным Язычеством – неодномерным мышлением, сконцентрированным на прирожденной «сути» вещей, отброшенной иудео-христианством. И наоборот, несомненно обратное воздействие прирожденного сознания на формирование современных «правых» идей, которые обретают свою цельность и завершенность только в прямой связи с исконным языческим мировоззрением.
Последнее ведет к переосмыслению традиционно представленных религий, «вер» через их отношение к природному миру, чьи законы репрезентируют намерения Высших Сил: если Природа и ее законы признаются созданными высшей силой, то религия – всего лишь смертными людьми, которым свойственно ошибаться. Поэтому религия может быть полезной, но может и работать во вред обществу, особенно если она сознательно отрицает мир. Искренность молящегося раскрывается в соединении с Природой, в поклонении ее величию и таинственному порядку бескрайнего макрокосма. Так мыслящий человек, с одной стороны осознает себя «никем», несущественной частицей пред ликом Природы, но с другой – обнаруживает в себе высшую ценность, ценность звена цепи всеобщей судьбы, без которого эта цепь разорвется . Так рождаются гордость и почтение. Так приходят к гармонии с природой, а с ней возвращаются сила, мир и уверенность.
Важным моментом критики «справа» является осознание господствующей ныне секулярной «морали» с ее ориентацией на ценностно-безразличные «права» и «свободы» отвлеченного «индивида» в качестве прямого наследника библейской религии или даже ее «максимума», и следовательно, препятствия столь же сильного или даже гораздо более сильного, чем само иудео-христианство. «Мораль» (не какая-то определенная, а мораль как таковая и «вообще», т.е. нечто предельно абстрактное, очищенное уже и от бога и от религии), в развитие собственных идей, заложенных в библейской идеологии, появляется только в XIX в. – с развитием капиталистических отношений, когда человек окончательно отрывается от семьи и рода, становясь «индивидом». Вот почему, вслед за Аленом де Бенуа, «можно сказать, без всяких парадоксов, что мир никогда не был настолько пропитан иудеохристианством, как сегодня» 2 2 Бенуа Ален де. Как можно быть язычником. М.: Русская Правда, 2004. С. 233.
, когда, как кажется, церкви пустеют, и вера в христианские догмы является минимальной.
Интервал:
Закладка: