Александр Образцов - Миллионноглазый (сборник)

Сам Александр уверял своих наставников, что « единственное его желание – найти достойную подругу, которая украсила бы его семейный очаг и доставила бы ему то, что считает он высшим на земле счастием, – счастие супруга и отца… » Но помолвка с малолетней принцессой была отложена до весны, и только 16 апреля 1841 года состоялся брак Александра Николаевича с гессен-дармштадтской принцессой Максимилианной-Вильгельминой-Августой-Софией-Марией. Теперь ее стали величать великой княгиней Марией Александровной.

Супружество их было долгое время счастливым. Мария Александровна очень хотела быть идеальной русской императрицей. Она всегда держала себя в руках. Она хорошо выучила русский язык на уроках фрейлины Анны Тютчевой, дочери русского поэта. Тютчева стала почти единственной наперсницей императрицей вне круга ее семьи. Вместе они вели философские беседы о России, Тютчева рассказывала Марии Александровне о незыблемости на Руси монархии, о том, что « она носит у нас религиозный и сверхъестественный характер, который действует на воображение». Может быть, эти рассуждения таким образом повлияли на молодую царицу, что мир христианской молитвы стал для нее самым родным и понятным. Надо сказать, что немецкие принцессы, попадая на российский императорский трон, все, за редчайшим исключением, вели себя в роли императриц безупречно. Любовь их к новой отчизне была так сильна, что возникает законное предположение о том, что сами принцессы – потомки тамошних славян и в них всего лишь пробуждался забытый голос крови. Тогда история Романовых приобретает подлинно эпический характер.

В воспоминаниях сестры Александра Второго, великой княгини Ольги Николаевны, есть замечательные строки о том, как проходила церемония перехода Мари в православную веру. Ольга Николаевна заметила, что первые слова «ВЕРУЮ» Мари произносила робко и тихо, но дальше. ее голос окреп и звучал увереннее. Иногда сама Тютчева признавалась, что из Марии Александровны получилась бы хорошая монахиня. « В своем окружении матери, жены, Государыни она казалась как бы чужой и не освоившейся. Она была нежно привязана к мужу и к детям и добросовестно исполняла обязанности, которые налагали на нее семья и ее высокий сан. Но в этом усилии чувствовалось отсутствие непосредственности в этих отношениях. Она искала и находила власяницу там, где характер более открытый нашел бы удовлетворение интимных стремлений и применение природных способностей. И все же ее кротость, доброжелательность и ровность настроения ее слегка насмешливый ум таили в себе тысячу чар».

При дворе было замечено, что, что популярность Александра Николаевича чрезвычайно возросла благодаря жене… Мари сопровождала его во время маневров в лагеря, на смотры и на приемы, и храбро со своей простой манерой говорила по-русски с генералами и офицерами частей. Потом, когда Саше внушили недоверие к такому влиянию и представили это как слабость с его стороны, Мари отступила на задний план совершенно добровольно.

Мария Александровна любила читать истории святых и жития, особенно житие святой Моники и письма святого Августина и окружала себя только теми людьми, от которых могла поучиться. Мария Александровна прекрасно была осведомлена в русской истории… Так, на открытии памятника тысячелетию Руси, на котором присутствовала царская семья, в Новгороде, в 1862 году, она поразила представителей дворянства знаниями русских древностей и святынь не только Новгорода, но и других российских городов.

Некоторое время общий интерес супругов состоял в чтении. Во дворце в Царском Селе Тургенев на вечерах читал «Дворянское гнездо». Императрица любила романы И.А. Гончарова и поэзию Ф.И. Тютчева, но особенно дружественные отношения складывались у царя и царицы с Алексеем Константиновичем Толстым. Толстой был другом детства императора. Их познакомил В.А. Жуковский. Алеша Толстой допускался в комнаты к юному цесаревичу и они весело играли, и даже боролись в рукопашную с Николаем Первым. Александр надеялся, что Толстой станет в дальнейшем его помощником, и предложил ему выбрать любой пост при дворе. Алексей остановился на должности царского егеря, заявив, что ему ненавистен мундир чиновника, и слишком дорого искусство. Это охладило отношение Александра к другу детства. И впоследствии он недовольно отзывался о литераторах.

Мария Александровна, наоборот, всю жизнь привечала Толстого и была первой слушательницей многих его стихотворений, старалась избавить их от цензуры. Когда стихотворения были особенно щекотливые и острые, Толстой читал их царице в темноте. « Изо всех моих слушателей в настоящем и будущем я с наибольшим удовольствием читал ей. Ничто от нее не ускользает, она понимает все, на ее подвижном лице отражаются все оттенки самого произведения и это ободряет чтеца», – писал Толстой другу Болеславу Маркевичу.

Но любовью к охоте Александр Второй мог посоревноваться с Толстым. Казалось, ни один царь не уделял такое значительное внимание охотничьему делу. Он охотился с азартом на крупного зверя: медведя, кабана, зубра, лося. Царь охотился в Гатчине и в Беловежской пуще.

В 1872 году он подвергся смертельной опасности. Медведь был слишком большим. Загонщики повели облаву слишком жарко и разъярили зверя, который выскочил на линию стрелков прямо против государя и скоком побежал на него. Александр выстрелил и промахнулся. Пуля попала медведю в плечо. Зверь яростно бросился на царя. В это время рогатник Николаев принял медведя. А унтер егерь Иванов выстрелом в упор убил. Они были очень хорошо награждены.

Много внимания Александра уделил Беловежской пуще, до него там никто не охотился, это место было только зверинцем зубров. Первая охота произошла в августе 1860 года. Желая потешить царя после охоты крестьяне начали пляски, на берегу вспыхнули бенгальские огни. На месте, где стоял Александр на охоте, он сам посадил молодой ливанский кедр.

Александр Николаевич совершил много преобразований в культуре. Преподавание в университетах в его царствование получило больше свободы. В университетских аудиториях появилась посторонняя публика, мужская и женская. В студенческую жизнь было внесено такое же оживление, какое царило тогда во всем обществе. В начале царствования императора Александра II (при министре А. В. Головине) доступ в гимназии открывается для детей «всех состояний без различия звания и вероисповедания». Появляются гимназии двоякого типа: классические (с древними языками) и реальные (без древних языков, с преобладанием естествознания).

Классическая гимназия, вызвавшая столько неудовольствий и ненависти в обществе из-за зубрежки древних языков, была моделью идеального образования, и за основу взята мысль о высоком воспитательном значении классицизма. Считалось, что классицизм сможет направить юношество прочь от революционных утопий.