Саша Камских - Институт экстремальных проблем

Вадим лежал молча, слегка улыбался и только по Светиной команде осторожно поворачивал голову то вправо, то влево.

— Ну вот, теперь на человека похож, а не на дикобраза, — удовлетворенно заметила Светлана, убирая бритву.

— И что, это все? Мы, кажется, о чем-то еще договаривались! — Он не успел договорить, как почувствовал прикосновение нежных губ к щеке. — Халтура! — возмутился Вадим. — Я же просил по-настоящему!

Он неожиданно быстро, не обращая внимания на резкую боль в позвоночнике, повернул голову и поймал Светины губы своими, а свободной рукой постарался поближе притянуть ее к себе. Вадим постарался вложить в поцелуй любовь, восхищение и благодарность, хорошо зная, что словами не сможет высказать всех своих чувств. Он стянул полупрозрачный берет, закрывавший волосы, зарылся в них лицом и на миг забыл обо всем.

— Олег мне голову оторвет, если увидит, чем мы с тобой занимаемся!

Света высвободилась из его объятий и, поспешно заправив волосы под шапочку, снова надела маску.

— Пусть только попробует! — заявил на это Вадим. — Я ему тогда не только голову, но и все остальное оторву и в помойку выброшу, чтобы назад не пришили!

— Чего это ты развоевался?! Ишь какой! — В боксе появилась Оксана и погрозила Медведеву пальцем. — Светочка, он к тебе приставал? Целоваться лез? Ты ему воли не давай! — со смехом посоветовала она. — Будет руки тянуть куда не надо, ты его сразу окорачивай, а то знаю я этих типов…

— Боже, сейчас начнется! — простонал Вадим.

И началось…

К своим обязанностям Оксана приступила по-деловому:

— Михалыч сказал, что тебе пора переворачиваться на бок.

— Вы что, спятили? Совсем с ума сошли? — Вадим такого не ожидал. — Как? Я даже голову толком повернуть не могу!

— Я разве говорила, что ты сам должен это делать? — пожала плечами Оксана. — Мы со Светочкой сейчас тебя осторожненько перевернем вдвоем, а чуть погодя она и одна справится.

Оксана убрала капельницу, стянула с Медведева простыню и начала командовать:

— Светочка, придержи трубки, чтобы ничего не придавить, и подхватывай его под коленки. А ты не ленись, помогай нам, — она толкнула Вадима в левое плечо, — хватайся за боковину. Раз-два, взяли! Света, следи, чтобы позвоночник не перекрутился!

Медведев судорожно вцепился рукой в металлический поручень, сжался и даже зажмурился, ожидая, как боль взорвет тело, но ничего не произошло. Давным-давно забытое ощущение – он лежал на боку, подушка давила не на затылок, а на щеку, голая спина ощутила легкое движение воздуха. Вадим осторожно открыл глаза.

— Ну как? Больно было? — Оксана гордо подбоченилась.

— Нет.

— А ты боялся! — рассмеялась Оксана и дальше начала свои обычные насмешки и издевки над Медведевым: — А кто это тут у нас такой непослушный? Кто опять пластырь с себя отдирал? Кого я сейчас отшлепаю? — Все свои действия медсестра сопровождала умильными восклицаниями, будто нянчилась с младенцем: — Чья тут такая попка? Наша это попка, наша… Ой, это что такое? Надо же, прыщик вскочил! А вот мы его сейчас зеленкой! — Медведев, сдерживаясь из последних сил, закрыл глаза. — Света, я присыпку принесла, подай мне, пожалуйста, банку. Мы эту нашу попку сейчас припудрим, и будет она сухая и розовая, как у поросеночка! — Оксана даже причмокнула. — Побрился сегодня, умничка, какой красивый мальчик стал, глаз не отвести. Ах, ты, мой сладкий, давай-ка я тебе волосики расчешу.

Света, еле сдерживая смех, постаралась спрятаться в угол, чтобы Вадим ее не увидел. А он, не в силах слышать Оксану, издал сдавленное рычание:

— Хватит! Пошла отсюда! Света, прогони ее!

— Фу, какой злюка! — медсестра, довольно улыбаясь, неторопливо выплыла из бокса.

— На что она рассчитывает? — сердито спросил Медведев у Светланы. — Что в один прекрасный день я вскочу и пришибу ее? Хочет таким способом заставить меня встать? Она другого добьется – кровоизлияния в мозг! У меня сейчас давление, наверное, за двести!

— Димка, успокойся, — улыбнулась Света, — не обращай внимания на ее слова.

— Легко сказать, — проворчал Вадим. — Что я ей, ребенок, что ли? Попка! Прыщик! Пусть с внуками своими так разговаривает!

Светлана укрыла его простыней.

— Тебе удобно лежать? Ничего не болит?

— Шею тянет, — после некоторого размышления ответил Медведев, — голова куда-то опрокидывается.

— Подушка низковата, — предположила Света, и через минуту Вадим почувствовал, как она приподнимает его голову и подсовывает еще одну небольшую подушку. — Так лучше?

— Другое дело. Посиди со мной, не убегай никуда, раз Оксана уже на работе.

Светлана присела на край кровати и прикоснулась рукой к спутанным волосам, погладила спину.

— А Оксана права, у тебя на голове скоро настоящий колтун образуется, пора с тобой что-то делать.

— Потом, Светочка, ладно? Потом…

Медведев начал задремывать, убаюканный ласковыми прикосновениями, да и снотворное еще не до конца прекратило свое действие. Через несколько минут Вадим крепко уснул. Время давно уже деформировалось для него – мимолетная дремота казалась полноценным сном с запутанными сновидениями, а многочасовое забытье воспринималось как один миг между периодами бодрствования. Мозг, месяцами не получавший новых впечатлений, творил из имевшихся в нем воспоминаний настолько причудливые фантасмагории, что Медведев иной раз начинал думать, все ли в порядке у него уже не с нервами, а с психикой. Наркоз, вернее, выход из него, сопровождавшийся сильной тошнотой, а то и рвотой, и галлюцинациями, сам по себе был мучением, к тому же он раз от разу усиливал то, что Светлана называла эмоциональной лабильностью – спокойное благодушное настроение Вадима мгновенно сменялось вспышками дикого раздражения, даже ярости, которая в свою очередь могла моментально пройти, и на его лице появлялась улыбка. Впрочем, чаще всего он находился в мрачно-угнетенном состоянии.

Вадим никак не мог понять, что хуже: кошмары, после которых он просыпался в холодном поту, но тут же с облегчением понимал, что все происходившее было сном, или хорошие светлые сновидения, после которых реальность казалась еще более горькой. В такие дни Медведев изводил всех, и даже Светлана едва справлялась с его дурным настроением, когда Вадим, в лучшем случае, угрюмо молчал, демонстративно игнорируя всех, кроме нее и Кленова. Игорь привык к продолжительным периодам хандры Медведева, а вот Алексея Юрьева, молодого улыбчивого врача, однокурсника Федотова, которого тот переманил со «Скорой», такое отношение со стороны пациента слегка обижало.

Оксана же, будто нарочно, делала все, чтобы вывести Вадима из себя. Света, в очередной раз с трудом успокоив его, как-то спросила: