Саша Камских - Институт экстремальных проблем

— Неси, — кивнул Вадим, — может, что в дело и пойдет.

В клинике было настоящее столпотворение, дело дошло до того, что в палаты пришлось ставить дополнительные койки, чтобы разместить небывалое количество пострадавших в авариях, и готовились к тому, что придется кого-то устраивать если не в коридорах, то в холлах. Лифт пришлось ждать минут десять, пассажирский застрял где-то на верхних этажах, а грузовой хоть и остановился два раза, но там для трех человек не было места – в него еле поместились две каталки с пациентами и четыре санитара.

— Час пик, — покачала головой Ирина, когда они наконец смогли спуститься вниз, — на дорогах самый настоящий кошмар творится, столько аварий я никогда не видела.

— Девчонки, я вас прошу, пользуйтесь сейчас институтским транспортом, не рискуйте, — попросил Вадим. — Света, не нужно со мной сидеть допоздна, а потом лететь сломя голову на последний автобус. Можешь уложить меня сегодня пораньше или доверить Палычу.

— Хорошо, ляжешь сразу после ужина. Я хотела объяснить Ире, что с тобой нужно делать, можно сегодня этим и заняться.

— Ире ничего со мной делать не нужно! — Медведев пришел в ужас, представив, как Ирина будет раздевать его или, хуже того, менять памперсы. — Есть Андрей, есть Палыч, да и вообще Ире сейчас никакие тяжести поднимать нельзя.

— А я и не собираюсь носить тебя на руках, — усмехнулась Ирина. — Я адекватно оцениваю свои физические возможности.

— Ириша, ты, главное, следи за тем, чтобы он не уговорил опять Андрея…

— Света, — перебил девушку Вадим, — сколько можно припоминать мне ту несчастную колбасу!

— Вадиму можно обезжиренный творог и любые маложирные молочнокислые продукты, вареное мясо, яблоки и бананы, — Светлана выразительно посмотрела на Медведева, тот виновато опустил глаза.

— Я буду контролировать содержимое его холодильника, — грозно пообещала Ирина.

Вадим только тяжело вздохнул.

Остекленевшие деревья и кусты ослепительно сверкали на солнце. На гладких ветках еле удерживались птицы, безуспешно пытавшиеся разбить клювом корку, покрывавшую ягоды рябины и боярышника. Их гомон заглушал тонкий хрустальный звон, который при слабом дуновении ветра издавали покрытые льдом кусты и деревья.

— Бедные! Чем же они теперь кормиться будут? — Света проводила глазами вспорхнувшую при приближении людей стайку свиристелей.

— Да, эти не будут драться с воробьями на помойке за заплесневевшие куски. — Вадим внимательно разглядывал птиц, перелетевших на соседний куст. — Какие красивые!

Медведев поднял руку и дотянулся до ветки, низко склонившейся под совместной тяжестью ягод и льда. Он зажал одну из кистей между ладонями в стремлении растопить ледяную глазурь.

— Холодно! — Через несколько минут Вадим отпустил ветку с полуоттаявшими ягодами и сунул руки в карманы куртки. — Нужно что-то придумать, кормушки сделать, а ягоды в тепле разморозить и насыпать в них.

— Правильно, — поддержала его Ирина, — давайте нарвем прямо сейчас, я пойду свою работу проверять и разложу рябину на столе, пусть оттаивает.

Она потянулась к ветке, но чуть не упала, поскользнувшись на своих высоченных шпильках. Вадим еле успел подхватить ее, буквально бросив к себе на колени.

— Ира! — испуганно вскрикнула Света.

— Зачем ты ходишь на таких каблучищах? — Медведев не отпустил Ирину, а, наоборот, притянул поближе, на мгновение крепко прижав к груди, и почувствовал, как часто стучит ее сердце.

От неожиданности Ира на миг застыла, но тут же начала сердито выдираться из его объятий.

— Совсем рехнулся! Твоя коляска сейчас развалится! — Освободившись, Ира внезапно улыбнулась: — На трех человек она никак не рассчитана.

— Ты по головам не считай, — рассмеялся Вадим. — В тебе весу, как в цыпленке, даже малыш добавки никакой не дал! Сейчас ты должна быть особенно осторожна, — Медведев внимательно смотрел на Ирину, стоявшую перед ним.

— Не пялься на меня, у меня даже живот еще не вырос, — снова рассердилась она. — Что за наказание – все меня разглядывают так, как будто надеются, что от этого дело быстрее пойдет!

— Никаких «быстрее», — за спиной Вадима раздался немного хриплый мужской голос. — Чтобы все было как положено, точно в срок! Слышишь, Ирка?

Медведев не успел обернуться, как обладатель голоса оказался перед ним.

— Здравия желаю всей честной компании! — Крупный темноволосый мужчина в форме капитана милиции, улыбаясь, отдал честь. — Максим Устюгов, — он протянул руку Вадиму. — Давай знакомиться, родственник.

Вадим пожал протянутую руку. Максима он видел на свадебных фотографиях Ирины и Сергея, а вот личное знакомство с семьей Устюговых пока не состоялось. Хотя Ирина уговорила старшего брата устроиться на работу к ним в институт, с Павлом Вадим тоже еще не встречался; оба почему-то стеснялись предстоящего знакомства и откладывали его под разными предлогами.

— Здравствуйте, Максим, — чуть смущенно поздоровалась Света.

Она познакомилась с Устюговым на свадьбе Томских, но потом они больше не виделись, и ей было неловко и тогда, и сейчас говорить «ты» малознакомому человеку, старше ее лет на пятнадцать.

— Светлана, ты меня обижаешь! Почему вдруг так официально? Еще бы по имени-отчеству меня назвала или «товарищ капитан». Нет, тогда бы я решил, что ты надо мной смеешься, и не обиделся бы! Или переходишь на «ты», или я тоже буду говорить «вы» и «гражданка Медведева»!

Он состроил уморительную гримасу, при виде которой невозможно было удержаться от смеха. Неловкость первых мгновений встречи исчезла от широкой улыбки Максима. Даже Вадим, до сих пор избегавший людей, через пять минут почувствовал себя так, будто знал Ириного брата всю жизнь.

— Ты только не вздумай ревновать, — предупредил Вадима Устюгов, галантно целуя Светину руку. — Я женат на самой лучшей женщине на планете, а Светланой восхищаюсь совершенно бескорыстно. К такой красоте только слепой может остаться равнодушным, но и он будет покорен этим голосом.

— Максим, вы мне льстите, — Света покраснела.

— Гражданка Медведева! Я сейчас составлю на вас протокол «за оскорбление при исполнении»!

— Макс, уймись! — слегка оттолкнула его Ирина. — Света больше не будет.

— Я больше не буду! — рассмеялась Света. — Прости, Максим, мне нужно привыкнуть.

— Другое дело! — довольно ухмыльнулся Устюгов.

— Ирка про тебя все уши прожужжала, — Максим, наклонившись, обнял за плечи Вадима, — а мы видели тебя до сих пор только на фотографиях. С отцом твоим осенью познакомились, а с тобой – никак. Бабуля наша хочет еще одного внука увидеть, а тебя никак в гости не удается заполучить.

— Я пока что нетранспортабелен, — криво усмехнулся Медведев.