Саша Камских - Институт экстремальных проблем

— Грязный, поганый ментяра, мусор вонючий, — Максим даже прижмурился от удовольствия, еще немного и он бы облизнулся, как кот, увидевший полную миску сметаны. — Тупой жирный взяточник, крыша для проституток и торговцев наркотиками. Правильно говоришь, умница…

— Ладно, Максим, не заводись, — попросил Денис. С недавних пор Зорин считал Ирининого брата своим другом, и ему неприятно было слышать и то, что сказал Генка, и то, что сам про себя говорил Максим. — Никто так не думает, а сгоряча – сам знаешь, что можно наговорить.

— Значит, сгоряча, — криво усмехнулся Устюгов, и вдруг малейшие следы улыбки пропали с его лица, а глаза стали жесткими. — Думают, еще как думают, вслух только не все говорят. Если кто не думает, то это исключение лишь подтверждает общее правило.

Игорь косо взглянул на Устюгова, припомнив, как едва увернулся от удара, когда помешал Максиму ворваться в бокс БлИТа, где находилась Светлана. Вообще, у молодого врача благодаря его бросавшейся в глаза внешности – жгучий брюнет со смуглой кожей и темными глазами – было не очень-то доброжелательное отношение к милиции из-за постоянных проверок его личности; пару раз, когда у Федотова не оказывалось при себе никаких документов, его забирали в отделение, где по несколько часов держали в «обезьяннике», якобы проверяя по своим базам, тот ли он на самом деле, за кого себя выдает.

Максим по дороге из Белого Лога в город сумел сбежать от спасателей, причем сделал это легко и просто. Когда «Газель» спасателей остановили на одном из постов ГАИ, Устюгов, не мудрствуя лукаво, открыл дверь машины, выбрался из нее и спокойно направился к застекленной будке, напоминавшей аквариум. Пока один из инспекторов придирчиво осматривал запыленную машину и подозрительно принюхивался к Середкину, одновременно изучая его документы, Максим успел отыскать общих знакомых, завести приятельские отношения с остальными и теперь весьма эмоционально, так, что было слышно даже снаружи, рассказывал о том, какая замечательная племянница появилась у него. Генка, едва сдерживаясь, то и дело злобно посматривал на Максима, Устюгов же, ловя эти взгляды, улыбался еще шире. Когда он увидел, как инспектор возвращает Середкину документы, то превратился в подобие Чеширского кота – одну сплошную улыбку:

— Мужики, вы уж меня не ждите, все равно я вам не помощник, — со значением сказал Максим, выглянув наружу. — Привет всем!

Денис усмехнулся, оценив ситуацию, а Середкин с Федотовым обменялись вполголоса парой слов. Максим, конечно, их не слышал, но выразительные взгляды в его сторону, не сулившие ничего хорошего, однозначно передавали смысл сказанного. Ругая Максима последними словами, спасатели и врач вернулись в институт и там узнали, что Олег Худяков вскоре после их отъезда тоже куда-то уехал. Об этом рассказал Меньшиков, разрывавшийся между корпусами клиники: в «травме» он не хотел надолго оставлять Антона одного в палате, несмотря на то, что врачи считали состояние его друга достаточно стабильным, а в «терапии» ему нужно было убеждать Петровича в том, что со Светланой, хотя и находившейся в боксе интенсивной терапии, все в порядке, ей просто нужен хороший отдых, а Олег с Игорем перестраховщики, каких поискать.

— И что, получилось? — хмуро спросил Генка.

— Получилось, — вздохнул Сашка, — вчера вечером получилось и сегодня утром получилось, но боюсь, что вечером уже не получится.

— Узнай, кто у нашего Петровича лечащий врач, — попросил Генка Игоря, которому, естественно, не понравилось, что его обозвали перестраховщиком, и он сердито косился на Меньшикова, — и скажи, чтобы ему дали успокоительное. И посильнее.

— Ага, язва – она от нервов, — подхватил идею Денис.

— Хотите его усыпить? — мрачно усмехнулся Игорь. — И надолго?

— Да хоть на несколько часов! Я уже задолбался эту комедию разыгрывать! Мне «Оскара» пора давать! — не выдержал Сашка.

— А где Фриц? — поинтересовался Середкин. — Чего наш артист не пришел к тебе на подмогу? Развернулся бы во всю мощь своего таланта.

— Не знаю, где он, я с вечера его не видел, — буркнул Меньшиков.

— Он, по-моему, был явно не в себе, — заметил Денис, — исчез, не сказав ни слова.

— Без него обойдемся, — бросил Генка. — Давайте лучше думать, куда могли исчезнуть Вадим со Светланой. Где их искать?

— Они в Рудянке, — Игорь сам не знал, откуда к нему пришла такая уверенность.

— Что им там сейчас делать? — пожал плечами Середкин.

— Не знаю, — покачал головой врач, — но, по-моему, больше негде.

— Поехали, — Меньшиков направился к машине. — Мне тоже кажется, что командир увез Свету туда.

— Зачем? — Зорин был, скорее, на стороне Середкина.

Сашка пожал плечами, не желая делиться смутными догадками, которые, кроме недоумения, ни у кого ничего не вызвали бы.

— Не хотите с нами? — Игорь уже сидел в машине. — Не надо, справимся без вас, Саша дорогу знает.

— Нет уж, поехали все вместе, — Генка оттолкнул Меньшикова и сам сел за руль.

Вадим долго не мог понять, что с ним и где он находится. Было темно, тихо, он лежал на спине и не мог не только пошевелиться, но даже поднять веки. Смутные обрывки мыслей мгновенно исчезали, не успев сформироваться во что-то определенное. Потом появились лоскутки воспоминаний, и разум начал сшивать их в единое полотно сознания. Что-то взорвалось… Он упал… Врачи… Света… Ее лицо закрыто маской, видны только глаза…

«А-а, ну конечно, я в клинике, — мысли стали более или менее связными; Медведев решил, что ему сделали очередную операцию и он никак не может очнуться после наркоза. — Сейчас придет Света и разбудит меня». Внезапно в сознание прорвались непонятные звуки: кто-то царапал дверь, скулил и повизгивал. «Собака? Откуда в клинике может быть собака? Опять у меня сепсис», — решил Вадим, потому что вдобавок вспомнился явный бред – он плывет по подземной реке, карабкается по склону горы, страстно ласкает Светлану. «Да где уж мне…» – Медведев разочарованно вздохнул и открыл глаза, ожидая увидеть приевшуюся больничную обстановку, но разглядел в сумраке большую полупустую комнату с бревенчатыми стенами.

Внезапно он вспомнил все. Лабиринт! Света!!! Вадим повернул голову и увидел открытые глаза девушки.

— Света!.. — голос Медведева сорвался, онемев от счастья, он склонился над любимой. — Светочка!..

— Димка…

— Вадик! Светлашенька, солнце мое, для тебя я хочу быть Вадиком! Ну назови меня так! Пожалуйста!!!

— Вадик… — Светлана слабо улыбнулась. — Я думала, ты никогда не догадаешься…

— Ну ты же знаешь, какой я тупой! — радостно рассмеялся Вадим и нежно поцеловал ее. — Наконец-то ты проснулась! Все так переживали, а я вообще чуть с ума не сошел!