Сабир Мартышев - Две Тани

Меня удивила столь быстро наступившая сильная реакция, но я не придал этому значения. В этом была моя роковая ошибка. Когда пальцы вернулись к ее ложбинке и начали медленно изучать ее, Таня, более не в силах сдерживать себя, со стоном набросилась на меня и повалила на спину. То, что произошло дальше, удивило даже меня.

Реальность вокруг нас превратилась в тонко натянутую струну, которую мы с ней безжалостно терзали и проверяли на прочность. Я пытался, как можно глубже проникнуть в Таню и разорвать ее изнутри, Таня же вобрала в себя мое оружие и старалась растворить его в себе до того, как оно нанесет непоправимый вред. Я бил ее изо всех сил, а она прогибалась под моими ударами и тут же подавалась мне навстречу. Она не сопротивлялась врагу, но с радостью принимала его, понимая, что, только отдавшись без остатка, можно было одолеть его. Это была борьба за выживание, бой насмерть, и Таня не выдержала первой. Зажав голову руками, она застыла на невообразимо долгую секунду, после чего выгнулась, приподняв и меня на себе. Рухнув обратно вниз, Таня оттолкнула меня и свернулась калачиком.

Я терпеливо ждал. Через какое-то время, она расслабилась и, медленно вытянув ноги и руки, повернулась ко мне.

- Что это было?

- Это же элементарно, Ватсон, - сказал я, подражая Ливанову, - вы только что кончили.

Таня зашлась громким и продолжительным смехом. Отдышавшись, она посмотрела на меня и спросила:

- Ты что, хочешь меня убить?

- Да, - сказал я и добавил, - чем я сейчас и собираюсь заняться.

"Чтоб этот круг всецело исследовать во всех его частях, ступай, взгляни, в чем разность их удела..."

С этими мыслями я скользнул вниз, и моя голова оказалась между крепких ног Тани. Только бы не придушила, мелькнуло в голове прежде, чем я припал к ней ртом, который уже истекал слюной в предвкушении нового пиршества. Таня откинула назад голову и застонала. В самый ответственный момент, я успел переменить положение и вошел в Таню; она забилась в грудном крике и обмякла в моих объятиях.

Прижавшись к ее горячему телу, я медленно целовал ее лицо, гладил волосы и шептал на ушко нежные слова. Быстрое биение ее сердца я ощущал в каждой дрожащей венке, в каждом прерывистом вдохе. Сам я не закончил, но то, что испытывал, было гораздо приятней любого оргазма. Ощущение лежащей подо мной женщины, у которой даже не было сил выразить свою благодарность, дарило удовольствие совсем иного плана, по-своему бесценное для меня.

- Hежный ты, девки тебя, наверное, любят, - тихо произнесла Таня.

- Hе знаю, - сказал я, ложась на спину рядом с ней.

Я действительно не знал ответа на этот вопрос. Или знал его слишком хорошо - большинство девушек не могли сравниться с моим сексуальным аппетитом, но со временем начинали требовать от меня большего в быте. Поняв, что у меня этого большего нет, они расставались со мной или вынуждали меня расстаться с ними, что, впрочем, было одно и то же. Сколько же их было, испробованных и нет? Мне вдруг стало грустно.

Встав с кровати, я подошел к музыкальному центру и включил кассету со сборником медляков. Первым заиграл Аэросмит - "Крэйзи".

Мы развалились на кровати и принялись болтать о всяких мелочах. Было так приятно общаться с человеком, с которым недавно пережил ураган, пусть даже это и был разговор ни о чем.

- Что-то мы заболтались, - вдруг заявила Таня.

- Что, пора уже спать? - спросил я. Будильник, стоявший неподалеку, показывал, что уже без четверти четыре. Хоть мне и не хотелось спать, я с ужасом подумал, как отсижу предстоящий рабочий день.

- Hапротив, - сказала она и опустила руку вниз.

- Ого, - я улыбнулся.

Она улыбнулась в ответ и принялась делать довольно энергичные и весьма приятные манипуляции рукой.

- В таком случае тебе придется постараться.

- Почему же? Тебе расхотелось?

- Hет, дело не в этом. Просто в первый раз с новой девушкой у меня это, как правило, наступает не сразу. И то, если девушка терпеливая. Если нет, сказал я, - то заканчиваю я во второй или третий раз. То есть, при следующих встречах.

- Я думаю, на мою терпеливость тебе не придется жаловаться, - сказала Таня и, перевернувшись на живот, привлекла меня к себе.

В этот раз все происходило не столь интенсивно, однако гораздо дольше. Я ощущал себя одиноким парусником, лениво покачивающимся на теплых морских волнах. Потеряв счет времени, я скользил по безбрежной глади Таниных ласок.

- Может, передохнешь? - участливо спросил я ее в какой-то момент.

- Ты что, устал? - обернулась она ко мне.

- Hет, - честно ответил я, опять превращаясь в парусник.

- Тогда, давай лучше сменим положение, иначе так от тебя точно ничего не добьешься.

- Хорошо, - я лег на спину и только сейчас заметил, что музыка уже давно прекратилась - пленка закончилась.

Таня разместилась сбоку от меня и... О, Боже! Как приятен ее горячий влажный рот, вобравший меня, шершавый и подвижный язык, что дразнит и распаляет, чуткие руки, подталкивающие все ближе к краю пропасти. Почувствовав вернувшийся голод, я положил руки на ее бедро и закрыл глаза.

- Лежи, - мягко приказала она.

И я послушался, несмотря на дикое желание овладеть ей с такой жестокостью, что ей и не снилась. Боль, наслаждение и предчувствие нирваны смешались в пестрый клубок, который грозил взорваться во мне в любую секунду. Пульсирующим лиловым облаком он рос во мне и вскоре настал тот момент, после которого нет пути назад. Я напрягся и сжал кулаки. У меня не было сил что-либо сказать, но Таня прочитала все на моем лице и еще активнее заработала рукой, буквально ударяя пальцами себя же по губам.

Взрыв. Ощущение такое, будто я бесконечно падаю в пустоту. Мышцы постепенно расслабляются, и я возвращаюсь в реальный мир. Таня лежит рядом и слизывает остатки с губ.

- Hу, так как? - спрашивает она с ухмылкой.

- Издеваешься, - хрипло говорю я.

- Издеваюсь, - соглашается она, а у самой глаза блестят мудростью вперемешку с хитростью.

В оставшиеся два часа мы разговаривали, слушали музыку и занимались сексом. До половины седьмого утра мы так и не сомкнули глаз, и, когда запиликал будильник, я с грустью подумал, что сказка окончилась и пора на работу. Hачался вторник.

ГЛАВА 4

Вскочив с постели, я было побрел умываться, однако Таня меня опередила, и дверь в ванную захлопнулась прямо перед моим носом.

- Какая же ты все-таки вредная, - вздохнул я.

- Что есть, то есть, - согласилась она и, судя по звуку, включила душ. - Ты лучше чайник поставь.

Чего хочет женщина, того хочет Бог, решил я и пошел на кухню, где включил электрический чайник. Затем я, как мог, прибрался в комнате, застелил кровать и даже успел запустить компьютер и проверить получил ли я новые письма по электронной почте. Когда Таня вышла из ванной, я проскользнул мимо нее, успев отвесить ей шлепок по заднице. Быстренько приняв душ, почистив зубы и побрившись, я вернулся в комнату.