М. Тендрякова - «Детский мир» Ушинского и западноевропейская учебная литература. Диалог дидактических культур

Следующую часть первого раздела первого тома «Детского мира» занимают четыре очерка о временах года. Традиция размещения данных тем в тематическом каноне начального чтения восходит к первым секулярным европейским учебникам эпохи Просвещения. Главки, разделы о временах года были популярны в немецкоязычных книгах для чтения первой половины XIX столетия ( см. Hermanuz, Schah 1843 ) [20]. Ушинский вполне на немецкий лад, но без отсылки к первоисточникам объясняет, что «перемены времён года прежде всех других явлений природы обращают на себя детское внимание» и описания их «приводят в некоторый порядок понятия и представления, уже существующие в детском уме» ( Детский мир 1, XV ). Природа – наиболее удачный путь к уму и душе ребёнка, хороший повод «к весьма лёгким и вместе с тем весьма полезным умственным упражнениям, при которых должны работать и память, и ум, и воображение, а вместе с тем затрагивается и самое чувство. Пробудить же в детях живое чувство природы – значит возбудить одно из самых благодетельных, воспитывающих душу влияний» ( Детский мир 1, XV ).

Воспитание через пробуждающееся в детях чувство природы – одна из замечательных педагогических утопий XIX в. Рассказы о временах года выстроены Ушинским как познавательные статьи, в которых излагаемые по возможности лёгким языком сведения перемежаются иногда обращёнными к читателю вопросами. Вот, к примеру, как строятся отрывки о птицах: «Зимою гораздо менее птиц в лесах… Многие птицы улетают на зиму в тёплые края, иногда за тысячи вёрст. Ласточки, грачи, дрозды, жаворонки, соловьи покидают нас ещё с осени. Дикие гуси, утки, лебеди ещё с осени тянутся по небу с севера на юг длинными вереницами. Они очень хорошо чувствуют, что чем южнее, тем теплее, и ищут таких стран, где не бывает зимы. (Знаете ли вы, какие это страны?) Таких птиц называют перелётными. Галки, вороны, сороки, тетерева, рябчики зимуют с нами и потому называются зимующими. Остаются также и воробьи в своих тёплых гнёздах… Весна… Птиц вместе с весною появляется множество. (Откуда они возвращаются к нам? Почему они улетают на зиму?) Первые прилетают грачи и криком своим напоминают, что весна началась. Они появляются почти всегда около 9 марта. Но вот и жаворонок, поднявшись высоко в воздух, запел свою звучную песню. Быстрые, острокрылые ласточки прилетают несколько позже. Скворцы, дрозды, кулики, дикие голуби, кукушки появляются одни за другими и населяют поля, леса и рощи, недавно ещё безмолвные» и т. д. ( Детский мир 1, 8–11 ).

В круг природы вписана и деятельность человека. По ощущению естественной связи этих тем или по образцу других, более ранних европейских пособий (полный круг знакомства Ушинского с которыми ещё предстоит выяснить) в первом и во втором издании «Детского мира» изрядное место уделено строению и возможностям человека [21]. Текст «О человеке», представляющий собой сильно расширенный вариант из пособия Е.О. Гугеля, завершает первый отдел первого тома данного учебника. Во втором издании он сильно сокращён, часть материала переведена в «Статьи по естественной истории», отдел третий второго тома пособия. Первый том учебника во втором издании даёт сведения о форме тела и названиях его частей, о телесных чувствах, внутренних и наружных органах, о скелете и костях, мускулах, кровеносных сосудах (жилах), способностях человека (дар слова, память, воображение, ум, «душевные внутренние чувства»: удовольствие, благодарность и т. д., совесть, воля, вера в Бога, желание стать лучше, т. е. умнее и добрее). Гимном человеку, наиболее лёгким из-за наглядности предмета, заканчивается первый отдел. Начиная с шестого издания и далее раздел «О человеке» дополнится поэтическим описанием единства человеческого организма («Чудный домик»).

Человек служит переходным объектом к изучению всех других природных созданий – животных, птиц, рыб, земноводных, пресмыкающихся, беспозвоночных, растений, неорганических тел. «Детский мир» становится для детей начальной ступенькой в познании природы, хотя к шестому изданию удельный вес естествознания сильно уменьшится за счёт географии, истории, художественных произведений. Темой человека завершается «первое знакомство с детским миром» – так называется рассмотренный нами раздел учебника. Наступают более детальные, «второе и последующие» знакомства с «детским миром» как содержанием того, что необходимо знать детям на третьем и четвёртом году обучения. Из собственно учебника тема детства и детского мира после первого отдела уходит. Даже разговоры отца с сыном в последнем отделе второго тома учебника, имеющим знаковое название «Первые уроки логики», уже не касаются тем детства. Оставленное в роще по дороге в школу детство продолжается преимущественно в пределах хрестоматии, где есть не только рассчитанный на детское восприятие рассказ о том, как органы тела перессорились друг с другом, а потом помирились [22], но и рассказы собственно о детях («Брат и сестра», «Любопытство») или о детях и взрослых («Персики», «Гуси», «Раскаяние», «Паук», «Грядка гвоздики»). Они присутствуют и в хрестоматии ко второй части «Детского мира»: «Овсяный кисель», «Утро на берегу океана», «Воспитание», «Истинно христианская жизнь» – но в самой второй части практически отсутствуют.

Детский мир в процессе обучения, «умственного упражнения и наглядного знакомства с предметами природы» постепенно затихает и благодаря педагогике становится образованным, мудрым и повзрослевшим. Пособие Ушинского играет в этом процессе роль своеобразного поводыря-мага, меняющего годы учёбы на знания мира. В дальнейшем Константин Дмитриевич несколько отходит от концепции пособия по чтению с незначительной долей художественных текстов. Усиление «литературности» его учебника сослужило добрую службу, выведя в круг лидеров среди учебников по начальному обучению словесности. Многочисленные переиздания красноречиво говорят об этом. Помимо «обладателя прекрасного языка» их автор впоследствии будет назван «глубоким знатоком детской природы» ( см. Ганелин, Голант 1940: 316 ).

Архив К.Д. Ушинского: В 4 т. 1959–1962 / В. Я. Струминский, сост. и подгот. к печати М., 1960. Т. 2.

Батюкова З.И. Сравнительное постижение зарубежного педагогического опыта в отечественной педагогике (середина XIX – начало ХХ века) // Постижение педагогической культуры человечества: В 2 т. Т.1. Общие вопросы. Зарубежный педагогический опыт / Г.Б. Корнетов, ред. М., 2010. С. 192–197.

Богомазова О.В. 150-летний юбилей В. О. Ключевского в публикациях 1991 года и поиски новой культурной идентичности // Историк, текст, эпоха: тезисы IV Междунар. научно-практ. конференции Уральского отделения Российского общества интеллектуальной истории. Екатеринбург, 2012. С. 17–19.