Олег Колосовский - Литература. XXI век. К вопросу о стандарте среднего общего образования по литературе

Воланд – центральная фигура если не по замыслу, то по факту. Он затеняет остальных своей энергетикой, обаянием, таинственностью. Он не рядовой черт, который являлся Карамазову. Воланд – сам Сатана. Кто же это такой? Обратимся к классике, к «Фаусту». Мефистофель – король нечисти, ловец человеческих душ, воплощение зла. Его образ по-европейски однозначен. Смертным он приносит несчастья, поступая в соответствии с самоопределением. Представляясь Фаусту, Мефистофель сперва лукавит: «Я часть силы той, что без числа творит добро, всему желая зла», но тут же признается: «Я – то, что ваша мысль связала с понятьем разрушенья, зла, вреда». Итак, у Гете Дьявол – абсолютное зло. И это есть одна из аксиом европейской культуры. Булгаков ее отверг и предупредил читателя «урезанным» эпиграфом: «Творит добро». Писатель последователен. Его Сатана наказывает жуликов и проходимцев, вызволяет Мастера из лечебницы, спасает рукопись и т. д. Конечно, его роль в судьбе Мастера двусмысленна. Но школьник, наивная душа, воспринимает Воланда попросту, позитивно: он спас Мастера, поджег осиное гнездо – «Грибоедова», сопроводил Мастера и Маргариту в дарованный ему Покой и романтично попрощался («Желаю вам счастья!»). Добрый волшебник, не иначе.

Учитель, следуя учебнику, говорит примерно так: «Добро и зло взаимопроникают. Все в мире относительно. Даже зло может творить добро», даже Сатана. Учитель, не навреди! Вредит. Релятивизм категорически не показан детям. Брошу камень в того, кто учит детей релятивизму.

Есть одна мина замедленного действия. По Булгакову, с Сатаной допустимо договариваться. Поверженный Мастер принимает его помощь (Маргарита – особый случай). Напротив, европейская культура в конце концов пришла к запрету: «Нет и нет! Прочь!» – так гонит от себя нечисть героиня фильма Ф. Феллини Джульетта.

Есть еще вторая мина. У Гете Фауст держится на равных с Мефистофелем. В глубине души он сознает свое духовное превосходство над князем тьмы. Человек, а не сатана – главный герой. Это – западное миропредставление. У Булгакова, напротив, Воланд-сатана – главный герой. При этом с художественной стороны Воланд есть лучший образ сатаны в мировой литературе. Он всесилен, обаятелен, великодушен и т. д. Люди по сравнению с ним ничтожны. Сказанное не абстракция. Напрашивается политическая параллель. Булгаков относился к числу людей, кто восхищался всесильным Вождем и Учителем. Это – восточное миропредставление.

5.Судьба Мастера.

Мастер живет во враждебном и абсурдном мире. Все против него – слабого одиночки. Никто не хочет ему помочь. Никто, кроме возлюбленной в союзе с Сатаной! До этого не додумался даже Гоголь.

6.Булгаковский Иешуа (Христос) есть реальный человек. Это известная точка зрения (Ренан, Толстой и др.). Не будем ее обсуждать. Интереснее вспомнить, как художники во все времена представляли себе Христа. Один из лучших образов создал Леонардо в «Тайной вечере». В его Христе чувствуется смирение и трагизм, и осознание своей великой миссии. Этим он выделяется среди окружающих его апостолов, обычных людей. Так оно и должно быть. У Булгакова Иешуа – бродячий философ, которых было много в библейские времена, внешне напоминающий князя Мышкина. С моей, светской точки зрения, это есть потеря масштаба, а с богословской – не мне судить.

7.Художественные особенности. Жанровый эксперимент.

Напомню определение художественности по Достоевскому как «способности до того ясно выразить в лицах и образах свою мысль, что читатель совершенно также понимает мысль писателя, как сам писатель понимает ее». Исходя из сказанного, художественные достоинства романа налицо. Но не романа в целом, а его не связанных смысловым образом частей: сатиры, фантастики и проповедничества. Смешение жанров – неудачный эксперимент. Классики до таких экспериментов не опускались. Если бы Шекспир ввел в «Гамлета» элементы сатиры, то пьесу освистали зрители, а потомки забыли. Жанровое своеволие затрудняет понимание замысла. В этом случае читатель волен понимать его по-своему. Я, например, усматриваю замысел, в том, что мир устроен столь мерзопакостно, что Мастер в нем обречен и только Сатана ему сочувствует… Школьник не в силах сориентироваться в головокружительной смене разножанровых сцен. Особенно не сочетается под одной обложкой отвратительный бал полуразложившихся мертвецов (хочется держать книгу в перчатках) с возвышенной историей об Иешуа и Пилате. Сочувствую учителю, сочувствую ученику.

Приведу контрпример – роман Д. Гарднера «Осенний свет» [24]. Как изящно автор решил задачу параллельного изображения жизни фермера и фантастических приключений торговцев марихуаной. Это не жанровый винегрет. Это два разных блюда, стоящие рядом на белоснежной скатерти на столе. Выбирай, смакуй, сопоставляй.

8.К вопросу о писательской этике.

В пособии для учеников Б. Сарнов сказал, что жизнь и смерть Иисуса Христа – «величайшая тема, которая представляется искусству». Как бы не так! Не представляется, не должна представляться! Когда художник эксплуатирует эту тему, он неминуемо агрессивен в отношении верующих. Во-вторых, здесь присутствует элемент плагиата. В данном случае из Евангелия. В-третьих, Булгаков предложил собственную версию ключевого момента христианства – казни Христа. Уточняю, не собственное видение, а версию, принципиально отличающуюся от канонической. В ней мировой масштаб события он уменьшил до частности – поступка Пилата.

Напомню, что в цивилизованном обществе религиозные темы принято обсуждать в жанре фантастики и делать это в иных мирах, «на пыльных тропинках других планет». Вот это – этично.

Из сказанного следует, что в романе трудно усмотреть доминанту, сатирическо-развлекательная часть занимает более 40 % текста. Роман подобен пазлу, который невозможно сложить. Учитель говорит: «Можно». Ученик говорит: «Не понимаю как!» – и раздражается. Предлагается исключить «Мастера и Маргариту» из программы.

Изучать ли «Белую Гвардию», лучшее произведение Булгакова, которое подкупает искренностью, у меня все же есть сомнение. Дело в том, что сюжет не прямолинеен, развитие действия не просматривается, содержание может понять взрослый человек, скорее, даже старый человек, с жизненным опытом и представлением о тонком культурном слое, который смыла революция. Для ученика это невозможно. Усилия учителя не оправдаются результатом. Оставим вопрос на усмотрение специалистов из Министерства образования.

Удивительно, что педагоги предлагают изучать не лучшие (ранние) произведения Пастернака, а неудачный роман «Доктор Живаго». Он включен в программу. Это ошибка. Мои доводы следующие. Во-первых, напомню автокомментарии. Они помогут понять замысел и его воплощение. Я… «решил рассказать правду об опыте своего поколения и судьбе страны… герой романа… нечто среднее между мной, Блоком, Есениным и Маяковским…». В романе раскрыта «тема бесстрашия жизни, идущей путем страдания». Опустим причисление себя к классикам. Важно, что сформулирован замысел.