Коллектив авторов - Развитие личности ребенка от пяти до семи

В МИРЕ МУДРЫХ МЫСЛЕЙ

Хорошее воспитание надежнее всего защищает человека от тех, кто плохо воспитан.

Для пяти-шестилетнего ребенка одной из наиболее острых становится потребность в безусловном эмоциональном принятии. В принципе это ведущая потребность любого ребенка, но в период от пяти до семи – период интенсивного общения – ребенку свойственно совершать бóльшее количество ошибок, испытывать разочарования, у него часто меняется настроение. Успешно справиться с этим ребенок может только при условии, что у него есть некая опора, нечто незыблемое, гавань, ниша, укрытие. Естественно, что такой защитой является семья.

В рамках системы мотивов и жизненных предпочтений складывается и детский характер. На него оказывает влияние все происходящее во внешнем социальном пространстве. Но оформляются и некоторые собственные, индивидуальные особенности, которые напрямую с реакцией на внешний мир могут быть и не связаны. К пяти-шестилетнему возрасту характер ребенка может быть определен как достаточно «легкий» и достаточно «трудный». Зависит это не только от желания или нежелания ребенка заниматься какой-либо деятельностью, но также и от его элементарной активности, гибкости и пластичности эмоций, силы или слабости нервной системы.

Так, например, выделяются два типа нервной системы: сильный и слабый (названия достаточно условны). Сильный тип нервной системы предполагает бóльшую устойчивость к дискомфорту, бóльшую адаптивность, приспосабливаемость. Такие дети более выносливы, у них чаще всего более организована мыслительная деятельность, они легче приспосабливаются к ситуации, изменяясь соответственно ей. Дети со слабым типом нервной системы более раздражительны, чаще проявляют неуверенность, тревожность. У них имеются определенные сложности, связанные с работоспособностью, восприятием большого объема информации. При этом такие качества ребенка, как чувствительность, ранимость, открытость, доброжелательность , от типа нервной системы не зависят.

Дети с «трудным» характером, как правило, обладают набором черт, затрудняющих контакт, общение с ними. Они более упрямы, неулыбчивы, конфликтны, обидчивы, строптивы и при этом нередко активны, решительны, временами агрессивны. Впрочем, агрессию может проявлять любой ребенок, она для него является естественной, защитно-оборонительной реакцией. Чаще всего мы можем наблюдать ее в виде реакции протеста, но и это тоже способ защиты. У детей с «легким» характером есть ряд безусловно позитивных моментов, но в то же время у них, как правило, менее сформированы волевые установки. Они чаще склонны к уходу от ответственности, переводу серьезной деятельности в игру. Разумеется, это не более чем некое общее правило, из которого существует немалое количество исключений.

Вообще, применяя понятие «свобода» к ребенку, к развитию его личности, необходимо учитывать особенную относительность этого понятия. Сам ребенок в своей свободе естествен, то есть фактически свободой для него является повседневное поведение. С другой стороны, свобода предполагает выход за ограничительные рамки, то есть фактически отсутствие границ. И здесь сразу же возникает проблема – совсем без границ невозможно, в этом случае мы получаем ситуацию хаоса, но за рамки жестких ограничений ребенок всегда стремится выйти просто в силу своей активности, кроме прочего, дети редко понимают обоснованность ограничений на логическом уровне. Для ребенка понятие границы часто тождественно понятию запрета. На самом же деле эти два понятия не идентичны. Под границей (границами) мы понимаем некую рамку собственно воспитательного процесса. Эта рамка будет выкладываться из ценностных ориентиров, представлений о норме, о том, что правильно и что неправильно. Казалось бы, все вышеназванное составляет естественную социальную основу развития ребенка. Однако эта видимая логика – логика взрослого, а следовательно, ребенок далеко не всегда ее понимает и потому не подчиняется ей. Если следовать логике детской, то есть представлению ребенка, что такое хорошо и плохо, правильно и неправильно, картинка получается совершенно иная, интересная, но для реальной жизни практически неприемлемая. Возникает закономерный вопрос: что делать в этой ситуации?

Отвечая на него, мы неизбежно возвращаемся к проблеме общения ребенка и взрослого, но уже в контексте необходимости нахождения общего языка. Сложность состоит даже не в том, чтобы определиться в понятиях или найти этим понятиям устраивающее всех содержание. Основная трудность заключается в том, чтобы изменить наше взрослое мышление: не подогнать его под уровень мышления ребенка – это невозможно и не нужно, но «сделать» его таким, чтобы в любой момент можно было обойти любой острый угол. Иными словами, взрослое мышление в рамках общения с ребенком должно быть максимально гибким . Гибкость мышления как раз и есть главное условие, обеспечивающее компромисс в общении.

Второе обязательное условие лежит в области особенностей характера. К пяти годам свой собственный характер или, как минимум, его основа у ребенка уже есть. Характер взрослого и характер ребенка чаще всего «стыкуются» очень плохо, и проблема здесь, прежде всего, заключается в общепринятом стереотипе. Суть его в том, что ребенок формирует свой характер под влиянием взрослого, и это действительно так, при его, взрослого, ведущей позиции, что уже совершенно неверно. И взрослый и ребенок теоретически должны являться равноправными участниками процесса социального взаимодействия, в первую очередь общения. На практике же ни о каком равноправии речи не идет: абсолютное большинство взрослых убеждены (нередко не отдавая себе в этом отчета, то есть бессознательно), что ребенок еще маленький, его основная задача расти, внимательно слушать, что ему говорят, и делать, как ему говорят. То есть на первый план выходит знаменитая формула: я старше, значит, я умнее; опыта у меня больше, знаний и умений тоже, значит, я прав. Ошибочность этого заключения очевидна. Правда, очевидность эта становится видимой только при тщательном анализе, который заключается не только в разборе конфликтных ситуаций. Каждый момент времени такой анализ делать невозможно, не говоря уже о том, что его нужно еще и уметь делать, а самое главное – желать делать. Таким образом, на фоне бытового, повседневного поведения мы не обращаем внимания на все эти психологические изыски и двигаемся привычными тропами, проторенными до нас предыдущими поколениями.