Журнал Наука и Техника (НиТ) - «Наука и Техника» [журнал для перспективной молодежи], 2006 № 07 (7)

Противники разошлись, оставив на поле боя горы трупов и раненых. Различные источники называют совершенно разные цифры потерь обеих сторон. По мнению историка А.А. Васильева, проанализировавшего французские документы, потери Великой армии Наполеона при Бородине составили 30…35 тыс. человек. Потери русской армии он оценивает в 38…44 тыс. человек. Другие историки аргументировано ссылаются на то, что после бегства наполеоновской армии из России на Бородинском поле было сожжено 58 520 человеческих трупов в французской униформе и 35 478 конских трупов. Недаром Бородино было названо современниками “могилой французской кавалерии”

В любом случае, Наполеон не сумел добиться главного — разгрома русской армии.

Л. Кившенко. “Совет в Филях”

1 (13) сентября 1812 г. в подмосковной деревне Фили Кутузов провел совет для решения участи Москвы. После Бородинского сражения русская армия из-за больших потерь отошла к Москве, и на Воробьевых горах была избрана оборонительная позиция для новой генеральной битвы с войсками Наполеона. Формально на совете обсуждался вопрос — давать или не давать новое сражение? Но, по существу, решалась судьба первопрестольной русской столицы. Совет проходил в обстановке секретности без ведения протокола, поэтому неизвестно количество участников (от 10 до 15 человек). Точно установлено, что присутствовали: М.И. Кутузов, М.Б. Барклай де Толли, Л.Л. Беннигсен, Д.С. Дохтуров, А.П. Ермолов, Н.Н. Раевский, П.П. Коновницын, А. Остерман-Толстой, К.Ф. Толь. На основании некоторых свидетельств современников можно лишь предполагать, что среди участников были М.И. Платов, К.Ф. Багговут, Ф.П. Уваров, П.С. Кайсаров и B.C. Ланской.

Барклай де Толли первым аргументированно обосновал точку зрения о необходимости в создавшейся ситуации оставить город для спасения армии и победного исхода кампании. Его главным оппонентом выступил Беннигсен, настаивавший на проведении сражения для защиты Москвы во избежание негативного морального воздействия на армию и общество в целом. Среди генералитета также высказывалась мысль о встречном атакующем движении против армии Наполеона, но эта мысль после высказанной критики не получила поддержки. В результате поименного голосования по двум первым предложениям мнения участников совета разделились примерно поровну. Окончательное и нелегкое решение принял Кутузов. Он приказал оставить город и сберечь армию для будущих боевых действий, ибо, по его словам, «…с потерей Москвы не потеряна еще Россия!»

Русские войска, совершив фланговый марш-маневр на юг, остановились у д. Тарутино. Сам же Кутузов, хотя и подвергся резкой критике со стороны ряда высших военачальников, был произведен императором в звание генерал-фельдмаршала.

Вопрос о том, кто победил в Бородинском сражении, вот уже более полутораста лет вызывает споры.

В тактическом плане, несомненно, победу одержали французы — основные укрепления (батарея Раевского, Багратионовы флеши) были взяты, а русские войска отступили. Вполне очевидно, что Кутузову не удалось ни разгромить наполеоновскую армию, ни остановить ее наступление. Более того, французы сохранили свои резервы (гвардию) численностью примерно 20 тыс. человек, не участвовавших в сражении, а на следующий день получили подкрепление — свежую дивизию в 6 тыс. человек. Резервы же русской армии на тот момент были практически исчерпаны. Именно по этому Кутузов на совете в Филях высказался за оставление Москвы.

А стратегически? В какой мере каждой из сторон удалось выполнить поставленные накануне сражения задачи? Наполеону не удалось ни уничтожить русскую армию, ни заставить ее командование просить о мире. Затягивание боевых действий было для его армии — с растянутыми тылами, на чужой территории (с партизанами), оторванной от центров комплектации, — смерти подобным. И русская и французская армии потеряли почти четверть своего личного состава (25 % и 23 % соответственно). Но, несмотря на тяжелые потери, русская армия была боеспособна и могла продолжать кампанию. На подходе к русским были внушительные резервы. Ну а главное — многочисленные источники свидетельствуют о том, что сам Наполеон был поражен мужеством и стойкостью русских солдат, их явной готовностью скорее умереть, чем отступить. Моральный же дух наполеоновского воинства стал стремительно падать. По меткому выражению одного из современников: «На Бородинском поле погиб сам дух Великой Армии». Оказалось, что выиграть сражение и выиграть войну — это не одно и то же. Бородинская битва, если и оказалась победой для Бонапарта, то уж точно «пирровой победой» [2] После победы эпирского царя Пира над римлянами (474 г. до н. э.) тот, узнав о количестве своих потерь, в ужасе вскричал: «Еще одна такая победа — и мы погибли!» .

В. В. Верещагин“Поджигатели. Расстрел в Кремле”

Мнение историков об исходе Бородинской битвы.

Ж. Мишле:

«Наполеон, который так сильно желал большого сражения, думая, что оно положит Россию к ногам его, выказал себя перед Москвой колеблющимся, нерешительным, как отзываются все историки. Победа его была неполная, он очень мало воспользовался ею, не преследовал сильно ослабленных русских… Русские ушли и потом подкрепили свои войска и привели их в боевой порядок. Наполеон, следуя рутинной системе своей, воображал, будто выиграл все, взяв столицу».

М.Н.Покровский:

«…Результаты Бородинского боя были несравненно ниже того, на что позволяли надеяться имевшиеся в распоряжении Кутузова данные. Он достиг только того, что не был разбит наголову… К вечеру все наши позиции были в руках французов; неприятель имел двадцатитысячный совершенно нетронутый резерв, тогда как из русских армий вторая не существовала вовсе, а первая была почти совершенно расстроена… На другой день боя Наполеон оказался вдвое сильнее Кутузова…

Е.В. Тарле:

«Когда Кутузову представили ночью первые подсчеты, и когда он увидел, что половина русской армии истреблена в этот день, 7 сентября, он категорически решил спасти другую половину и отдать Москву без нового боя. Это не помешало ему провозгласить, что Бород и но было победой, хоть он и был удручен. Победа моральная — была бесспорно. А в свете дальнейших событий можно утверждать, что и в стратегическом отношении Бородино оказалось русской победой все-таки больше, чем французской».

С.Б. Окунь:

«Бородинское сражение было выдающейся победой России, еще раз продемонстрировавшей все превосходство русской армии над французской, и военного искусства Кутузова — над военным искусством Наполеона. Бородино еще не означало полного разгрома наполеоновской армии, но это было поражение, которое его в значительной мере подготовило».