Журнал Наука и жизнь, 2000 № 02

* * *

Таинственная недосказанность Египта, чудо Греции, роскошь Рима и сменившие их века варварства. а потом — снова радость и буйство красок Возрождения На более коротком и близком к нам отрезке времени и пространства — «золотой» и «серебряный» века нашей русской литературы И вот теперь сменивший их век разномастных «шоу», пронизавших наше общество снизу доверху: век легкой музыки, легкой литературы, легких отношений, легких, ничего не значащих слов и обязательств. И уже только слабые огоньки высоких чувств, высокого искусства теплятся где-то в тени, почти никому не нужные, не поддерживаемые никем, кроме силы собственного духа, внутренней потребности быть Человеком

Природе понадобились сотни миллионов лет, чтобы шаг за шагом пройти путь от одиночных нервных клеток до сложнейшего, уникального мозга человека — мозга, подаренного каждому из нас щедрой судьбой И еще многие и многие тысячелетия потребовались самому человеку, чтобы подняться от первобытного состояния к высотам разума, науки, искусства. Неужели возможна сдача позиций, завоеванных с таким трудом?! Неужели мы так легко согласимся с возвращением в наше общество приоритета чисто биологических потребностей заботы о еде, одежде, размножении? Без них нет жизни — кто же спорит! Но неужели мы в погоне за ними дадим погаснуть огням истинно человеческого — высокого интеллекта?!

В «Письме о театре» созданном в один из тяжелейших периодов нашей истории (19 сентября 1917 — 3 апреля 1918 года). Александр Блок пишет «Государству ничего не стоит при каком угодно режиме закрыть двери театров так же, как и двери университетов. Это маленькое движение щупальцев, движение на периферии, сразу почти незаметное в центре…

Но если это случится, то горе государству в будущем. Щупальцы его отсохнут, ослабеют; ответом на всю его мрачную деятельность в прошлом будет неслыханная и дикая анархия, которая затмит собою все ужасы его прошлых войн, это будет слепой бунт людей, долго пребывающих во мраке, справедливое возмездие тем, кто полагает, что человек может быть доволен единым хлебом

И опять возвратится каменный век. И опять внезапно и таинственно улыбнется бедный человек, еще затравленный зверьми, еще дикий, он опять начнет царапать камнем свои бедные изображения, бледные узоры, влекомый той же необъяснимой и неотвратимой силой искусства»

В конце прошедшего года редакция получила приятную информацию из-за рубежа. В актовом зале университетской церкви города Зальцбурга (Австрия) с рассказом о своих русских корнях выступила героиня очерка «Зальцбургские встречи» (см. «Наука и жизнь» № 12. 1998 г.) фрау Ирмингард Петрик, внучатая племянница купцов Щукиных. Тех самых знаменитых русских меценатов братьев Щукиных, которые оставили после себя на Родине бесценное наследие — богатейшее собрание картин французских импрессионистов, а также многочисленные коллекции произведений искусства и народного быта, находящиеся ныне в фондах Исторического музея в Москве и многих других российских музеев.

Доклад под названием «Русский след в Зальцбурге», организованный Обществом австро-российского культурного обмена и поддержанный филиалом Французского института культуры в Австрии, сопровождался показом слайдов, первыми из которых были страницы журнала «Наука и жизнь». Фрау Петрик всю жизнь собирала что могла о своих корнях, но о некоторых деталях биографий русских родственников узнала, по ее словам, именно из нашего журнала.

Как сообщает очевидец, выступление продолжалось свыше двух часов, было выслушано с подлинным интересом весьма многочисленной аудиторией и содержало добрые слова о журнале «Наука и жизнь» В истекшем году Ирмингард Петрик исполнилось 92 года. Редакция шлет ей свой привет и пожелание благополучия и здоровье!

Нобелевскую премию прошедшего года по физике получили теоретики из Голландии Герард Хуфт и Мартин Велтман . Они впервые надежно показали, что теория может заранее предсказать свойства даже еще не открытых частиц. Их выводы подтвердили эксперименты, проведенные на ускорителях Европы и Америки.

Герард Хуфт.

Мартин Велтман.

Работы нобелевских лауреатов относятся к весьма сложной и глубокой теории микромира, именуемой теорией электрослабого взаимодействия. В кратком сообщении о сути этой теории говорить не будем, а интересующихся читателей отсылаем к публикациям журнала (см. «Наука и жизнь» №№ 1, 11, 12, 1996 г., №№ 2, 3, 1997 г.). Важнейшим результатом исследований Хуфта и Велтмана можно считать теоретическое предсказание свойств неуловимой частицы — так называемого бозона Хиггса. Без нее теория элементарных частиц оказывается неполной, и надежды на ее «поимку» физики связывают с Большим протонным коллайдером (LHC), который заработает в Центре европейских ядерных исследований (ЦЕРНе, Женева) в 2005 году.

Химические реакции могут проходить с различными скоростями: чем сильнее нагреты вещества, тем быстрее они провзаимодействуют. Простую зависимость скорости реакции от температуры вывел в конце XX века шведский химик Сванте Аррениус. Однако при очень сильном нагреве реакции проходят столь быстро, что о процессах на молекулярном уровне можно было судить только по косвенным признакам и теоретическим расчетам. Молекула успевает распасться на компоненты, или наоборот: отдельные атомы могут собраться в молекулу за ничтожно малый промежуток времени — 100–200 фемтосекунд (1 фс = 10 -15сек). Динамика таких сверхбыстрых явлений долго оставалась одной из фундаментальных проблем современной химии.

В конце 80-х годов сотрудник Калифорнийского технологического института Ахмед Зивэйл начал цикл работ по исследованию сверхбыстрых реакций, инициируемых лазерным импульсом фемтосекундной длительности. Первым стал эксперимент по изучению распада молекулы цианида иода: ICN —> I + CN, происходящего за 200 фемтосекунд. При изучении диссоциации иодистого натрия Nal —> Na + I лазерный импульс сжимал ионную пару Na +I до расстояния 0,28 нанометра (10 -9м) между атомами, создавая соединение [Nal]*. Предполагалось, что его атомы скрепляет ковалентная связь, при которой оба атома охватывает общее электронное «облако». Однако выяснилось, что свойства соединения меняются из-за быстрых колебаний атомов. Когда расстояние между атомами возрастает до 1–1,5 нм, они превращаются в ионы, а при сближении действительно возникает ковалентная связь. В средней же точке колебательного цикла, на расстоянии около 0,69 нм, возникает очень высокая вероятность, что молекула вернется в свое основное состояние или распадется на атомы иода и натрия. Затем последовали многочисленные эксперименты по изучению органических соединений, позволившие обнаружить не известные ранее стадии реакций синтеза и распада сложных молекул.