«Цигун и жизнь» («Цигун и спорт»)-03 (1994)

В «усыпальнице шестого патриарха» тесно. Лицезреть «истинное тело» приезжают со всего мира, больше всего, конечно, буддистов. Со времени перехода патриарха в нирвану прошло около тысячи двухсот лет, однако плоть его без какой-либо специальной обработки полностью сохранилась, лицо, как у живого, и это при том, что здешний климат жаркий и влажный, а в момент смерти Хуэй Нэна стоял период дождей.

Дерево давно сгнило, железо съела ржа, а тело человека осталось не тронутым тленом. Вот и скажите, как тут не поверить в чудо «озарения и превращения в будду»? Пронеслись столетия, на Земле происходили катаклизмы, менялась история, «истинное же тело» шестого патриарха пребывает в неизменном покое.

Вот стоит группа хуацяо [1] Китайцы, проживающие за пределами КНР. — Прим. перев. . Похоже, что в Будду они не верят. В глазах их читается научный подход к непознанному. «Современная наука не в состоянии объяснить это явление!» — тихо восклицают они. Один из них вдруг говорит: «Разве это не служит подтверждением истинности буддизма?»

Оуян Хуэй и Тянь Минмин, следуя за этой группой туристов, выходят из зала.

Тянь Минмин спрашивает:

— А ты знаешь, в чем секрет нетленности тела?

— Пожалуй, да.

— И не видишь в этом ничего таинственного?

— Не вижу. Это объяснимо с позиций исследования цигун, особых возможностей человека.

Туристы, шедшие впереди, остановились, услышав такой ответ.

— Можно вас спросить? — вежливо обратились они к Оуян Хуэю. — Мы ученые, и нам очень бы хотелось понять, в чем причины данного феномена?

— А вы слышали о случаях свечения тел умерших тибетских монахов высокого посвящения? — спросил Оуян Хуэй.

— Слышать-то слышали, но не очень-то верим. А здесь, здесь другое дело — мы видели своими глазами, поэтому поверили. Только вот как это понимать?

— Случай с Хуэй Нэном — не единственный, — ответил Оуян Хуэй. — Вы не были в горах Цзюхуашань? Нет? Несколько сот лет назад жил там монах по имени Хай Юй. Так вот его тело также не подвержено разложению. Монах этот почитается как Бодисатва. А о монахе Шитоу слышали? Он был учеником Хуэй Нэна. Его плоть хранится сейчас в Японии. Говорят, что летом на его теле выступает пот!

— Возможно ли такое?

Беседующие вышли на место посвободнее, остановились. Оуян Хуэй, улыбаясь, сказал:

— Если коротко, я вам вот что скажу: буддистская практика, по сути дела, — это разновидность психофизической тренировки, то есть то же самое, что и цигун. Данная практика начинается с психики (сознания), однако ее побочным результатом являются физиологические изменения. Вам, очевидно, известно, что цигун лечит и оздоравливает, а излечение есть физиологический процесс. Под воздействием цигун в организме происходят изменения в участках ткани, имеющих некоторую степень разложения. Если обеспечить нарастание таких благоприятных изменений, то результатом может стать полное устранение всех потенциальных болезней и патогенных факторов. Продолжив же этот процесс еще дальше, можно добиться принципиальной трансформации тела, исключающей его тление даже после смерти.

— Хуэй Нэн прозрел мгновенно, что, и тело сразу же изменилось?

— Именно так! Это и означает «стать буддой».

— А как же Шакьямуни?

— Его тело было сожжено. Если бы его не кремировали, то все было бы так же, как и в случае с Хуэй Нэном. Вы слышали о прахе Будцы?

— Да, мы были в Шэньси, видели прах пальца Будды, — ответили из группы.

— Существует много ступ кремированных буддийских святых, хранящих их прах, который отличается от пепла обычных людей, подвергнутых кремации, тем, что блестящ и прозрачен. Это говорит о том, что их тела при жизни претерпели качественные изменения.

Сказав это, Оуян Хуэй собрался уходить. Однако туристы, слушавшие его с интересом, попросили продолжить объяснение, поскольку им многое оставалось неясным.

— Хорошо, — сказал Оуян Хуэй, — попытаюсь объяснить на таком примере: вы все знаете, что такое гипноз, не так ли? Так вот, я читал, что на Западе один гипнотизер провел такой эксперимент: он подверг гипнозу больного перед смертью, когда тому оставался один час жизни. Конечно, предварительно он получил разрешение у больного. После гипноза больной вскоре умирает — останавливается сердце, прекращается дыхание, исчезают все признаки жизни. То есть констатируется смерть. Однако проходит несколько месяцев, а тело не разлагается. Наконец гипнотизер приходит к мысли, что негуманно удерживать умершего или, можно сказать, загипнотизированного человека в таком состоянии и мешать его встрече с Богом. Он решает разгипнотизировать его. И вот, когда гипноз был снят, «умерший» вдруг говорит: «Я действительно умер!» После этого его тело стало очень быстро разлагаться.

— И вправду был такой случай?

— Я думаю, что да. Все дело в человеческом сознании. После смерти сознание полностью отделяется от плоти. Если же этого не происходит, плоть не подвергается разложению.

— Так что же, сознание Хуэй Нэна, его душа все еще в этом «истинном теле»?

— Можно считать, что это так. Такой продвинутый человек, как Хуэй Нэн, до смерти уже знал свое посмертное местонахождение, душа его была способна контролировать свое перемещение. Почитайте «Лю цзу тань цзин», там об этом написано. После смерти его душа хоть и находится вне нашего мира, однако сохраняет способность «заботиться» о своем теле, уберегать от разрушения.

— А зачем ему это надо?

— Это способ доказать правильность его истины!

Туристы наконец, кажется, стали понимать мысль Оуян Хуэя.

— Действительно в «Лю цзу тань цзин» написано, что Хуэй Нэн при жизни знал посмертную судьбу своей души?

Прочитайте десятую главу канона, там есть наказ патриарха перед его уходом в нирвану, из которого ясно, что он знал об этом.

Оуян Хуэй прочитал по памяти слова Хуэй Нэна из указанной им главы, где тот беседует перед смертью со своими учениками. Затем помолчал немного и, улыбнувшись, сказал:

— Теперь вам понятно?

В монастыре Наньхуа, в городе Шаогуань и в других местах провинции Гуандун, где побывал Оуян Хуэй, — повсюду он встречал немало буддологов, довелось беседовать даже и с монахами высокого посвящения. Всех удивляла глубина понимания многих проблем буддизма, которую демонстрировал этот человек с современным менталитетом.

Неизменное уважение вызывала и его манера вести беседу спокойно, мягко, естественно и терпеливо отвечать на самые разные вопросы.

…Вокруг монастыря снуют неугомонные туристы, внутри — очень тихо.

В безмятежной позе, прикрыв глаза, сидит монах. Перед ним — Оуян Хуэй, который пришел на аудиенцию к этому мастеру чань-будцизма в сопровождении двух местных начальников. В помещении полумрак, пробитый косым лучом: солнца. Внешность монаха, весь его вид выражают спокойствие и благожелательность к миру. Немало, очевидно, побывало у него здесь гостей: и своих, и иностранных. Он ждет, когда гости заговорят.