«Цигун и жизнь» («Цигун и спорт»)-06 (1992 )

Как писал в своих письмах Герман Гессе, посвятивший большую часть своей жизни и лучшие свои произведения Востоку, «инь и ян должны играть друг с другом, но не враждовать». Они «определяют ткань жизни». С точки зрения китайской натурфилософии, «все есть ци». Первоначально иероглиф «ци» означал воздух, дыхание, пар, темп; позже «ци» стали понимать как первоматерию, изначальный эфир, основную материю природы, мировую пневму, жизненную силу, жизненную энергию, психическую энергию и т. п.

В японском комментарии к тексту Лаоцзы есть такое толкование: «Дао порождает единое ци, единое ци, разделившись, порождает инь-ци и ян-ци; инь-ци и ян-ци взаимодействуют и порождают гармоничное ци. Это гармоничное ци становится ядром жизни, производит все вещи». Древнейший комментарий к «И цзин» — «Сицычжуань» («Традиция афоризмов») — дает этому закону классическое определение: «Один раз инь, один раз ян — это и есть Дао (Путь)». В этом комментарии пишется: «В Поднебесной различные пути приводят к одинаковому, а многие размышления возвращают к единому. К чему Поднебесной размышления! Солнце заходит, восходит луна, луна восходит, солнце заходит. Солнце и луна взаимодвигают друг друга, и рождается свет. Холод уходит, тепло приходит, тепло уходит, холод приходит. Холод и тепло взаимодвигают друг друга, и год завершается. То, что искривляется, и то, что выпрямляется, воздействуют друг на друга, и рождается польза». То есть инь — ян взаимопроницаемы и присутствуют друг в друге, постоянно друг в друга переходят; нарастает одно, убывает другое — и они неизбежно меняются местами. Потому и их взаимодействие с точки зрения древнекитайских учений не есть единство и борьба противоположностей: одна сторона не может столкнуться с другой, потому что присутствует в ней.

Наивысшим воплощением диалектического единства и взаимодействия этих двух космических принципов является «Великий Предел» — Тайцзи, обозначающий «Единое», «Абсолют», то есть тоже Дао. Символ его, знак или «монада» — графическое отображение единства инь — ян, их взаимосвязи и взаимопроникновения, ибо в недрах инь уже таится и зарождается ян, и наоборот. Черная капля-запятая — символ инь, белая — ян, точки противоположного цвета в центре каждой капли — символ зарождения одного начала в недрах противоположного; их переплетенное взаимопереливание, где нет четкой грани между началом одного и концом другого, замкнуто и образует круг — символ гармонического их единства, символ бесконечности, символ вечности.

Итак, ян — это Солнце, Небо, движение, активное, светлое, твердое, горячее, полное, внешнее, мужское; инь — Луна, Земля, покой, пассивное, темное, мягкое, холодное, пустое, внутреннее, женское. Перечень этот можно длить и длить. Очень хорошо сказано у Т. П. Григорьевой: «Исчерпать все параметры инь — ян — все равно что исчерпать все параметры жизни».

Человек в этой системе занимает особое место. Он считается порождением Неба и Земли, в нем слиты ян-ци и инь-ци. «Гармонически соединяя в себе начала Неба и Земли, человек был средоточием всеобщего порядка и движения мира, всепроницающего и предвечного Пути-дао. Поэтому… всякий человек, будучи органической частью мира, вибрирует в унисон со всем сущим; все, что случается в мире, находит отклик в человеке, и все, что происходит в человеке, эхом отдается в космических просторах» (В. В. Малявин). Потому человек и считается третьей космической потенцией, творящей Вселенную, частью триады Земля-Человек-Небо. И если он по причине невежества своего нарушает правильный ритм инь-ян и их взаимоуравновешенность, то начинаются всякие невзгоды, нарушается правильный ритм жизни в любой сфере. С точки зрения древнекитайской философии именно человеку дано привести все существа к совершенству, гармонизировать мир. Таково его назначение. Потому к высотам мир «идет через человека». И потому врачи и философы считали, что человек должен жить в гармонии с собой и с природой, а человеческий организм мыслится как некий космос в миниатюре, где тоже происходят постоянные взаимосвязи и взаимопроникновения инь и ян: за вдохом следует выдох, за сном — бодрствование, фазу активности каждого внутреннего органа сменяет фаза пассивности, смех взахлеб часто доводит до слез, а после бурного проявления гнева приходит разрядка. Ассимиляция и диссимиляция — тоже проявления этого универсального принципа.

Не случайно тайцзицюань берет свое название от «Великого предела» Тайцзи, наивысшего выражения гармонии инь и ян, ибо является воплощением этого принципа. Потому и название «Тайцзицюань» можно перевести как «Кулак Великого предела», «Высочайшее действие», «Упражнение в гармонии», ибо термин «цюань» (кит. «кулак») говорит здесь не только об искусстве боя, но может трактоваться как «действие», «упражнение», «сосредоточение», «собирание в единое целое», то есть тот круг понятий, которые хорошо могут быть проиллюстрированы сжиманием кисти в кулак. Отсюда суть названия «Тайцзицюань» можно интерпретировать так: благодаря руке или кулаку (то есть способу действий) занимающийся добивается собственной гармонизации (тела, характера, ума, духа и т. д.) и своего гармонического единства с окружающим миром, воплощенного в тайцзи, Великом или Высшем пределе — «матери» инь и ян. Так через название передается цель, достигаемая благодаря этим упражнениям.

Как даосская система упражнений тайцзицюань ориентируется на реализацию принципа инь — ян? В медленных, плавных движениях вес постепенно переносится с одной ноги на другую. Эта смена «полного» («нагруженная» нога) «пустым» («ненагруженная» нога) осуществляется в гармонии с движениями рук, корпуса, дыханием и состоянием глубокой внутренней концентрации на выполняемых упражнениях. Движения очень красивы, грациозны и напоминают медленный танец. Красивы они тоже не случайно. Ведь красоту китайцы ассоциируют с гармонией. «Красота спасает мир» потому, что восстанавливает нарушенный ритм ци. Поэтому же она врачует душу, избавляя не только от психического, но и от физического расстройства, она придает циркуляции ци правильный характер. Ход движений осуществляется также по принципу инь — ян: за поворотом направо следует поворот налево, за накатом — откат, за движением вверх — движение вниз. Движения непрерывны, хорошо сбалансированы, округлы, ритмичны. При правильном их выполнении сохраняется чувство душевного спокойствия, равновесия и психической расслабленности (в смысле отсутствия эмоциональной напряженности), ощущение полного погружения в непосредственный акт действия, как бы растворение своего «я» в самом процессе и точной координации всех действий. Движение совершается как бы самопроизвольно и протекает при полном отсутствии выраженных в словесной форме внутренних самоприказов: «Я делаю то-то…» Соблюдение этого принципа выполнения упражнений соответствует даосскому состоянию «не-деяния» (увэй), способствующему слиянию с «Абсолютом», приобщению к космической гармонии. В то же время движение это является реализацией еще одного даосского принципа — «покой в движении». При этом физическая расслабленность должна сочетаться с сохранением бдительности, с внутренней собранностью, сконцентрированностью на выполняемом действии и предощущением действия последующего. В этом тоже выражается соблюдение принципа инь-ян, как и в том, что внимательность к движениям и сосредоточенность на них сочетаются с постоянной готовностью к быстрому реагированию на внешние импульсы. Происходящее вокруг не выпадает из поля зрения занимающегося, и само занятие ни в коем случае не уподобляется сну наяву, некоему плаванию в сомнабулическом состоянии, о чем мы довольно часто читаем в статьях журналистов, например. И к сожалению, не только у журналистов.