Журнал «Знание-сила» - Знание-сила 1997 № 09 (843)

В какой-то момент все мы, буквально все, утвердились в мысли: в нашей стране все очень плохо! И конечно же — это самое главное — никакого просвета впереди!

Официальная статистика свидетельствует: лишь 29 процентов населения России в декабре 1996 года жило ниже прожиточного минимума; 55 процентов, по их собственным оценкам,— не хуже, чем раньше (хотя, об этом не принято говорить — произошла настоящая революция притязаний), а каждый десятый россиянин считает себя относительно состоятельным.

Задавались ли вы вопросом, почему 29 процентов нуждающихся диктуют свой способ видения жизни всему населению страны? Почему идеология меньшинства так успешно завладела сознанием всей нации? Почему фильмы, телепередачи, газеты, журналы, общественное мнение так целенаправленно — подобной тотальной завербованности не было даже при ЦК КПСС — заставляют всех нас идентифицироваться непременно с несчастными, с убогими, с бедными — обязательно с неспособными? Никогда — с преуспевающими! Общество ельцинской эпохи показывается как мир полного разрушения, бездуховности, насилия и коррупции, а жизнь конкретного человека — как сплошное поражение...

Я убежден, что мы имеем дело с целостной идеологической доктриной безысходности, в пропаганде которой участвуют практически все без исключения общественные силы.

Ну, безусловно, коммунистам, бездельникам, националистам — так называемой оппозиции, это понятно. Но ведь в создании психологической атмосферы беспросветности самую активную, поистине вдохновенную работу выполняет российская творческая интеллигенция. Став еще десять лет назад свободной, неподцензурной, она таким образом реализует свои чаяния. Не председатель же Госкино А. Медведев, не президент НТВ И. Малашенко, не генеральный продюсер ОРТ К. Эрнст, не президент Национальной ассоциации телевещателей Э. Сагалаев принуждали все эти годы независимых художников готовить нашу страну к апокалипсису, не насильно же они финансировали пессимизм и безнадёгу?

Обреченность, чернуха, катастрофам — любимый психологический наркотик интеллигенции. В этом смысле масс-медиа еще в конце восьмидесятых превращены в настоящие наркотические диспансеры.

Понимаю интеллигенцию — она десятилетиями приучалась ненавидеть власть Но принимающие решения политики? Не могут же они не осознавать, что на компромате, на подковерных и закулисных играх, даже на ловкости избирательных технологий невозможно построить развитую политическую систему. Национальные лидеры не могут выезжать лишь на топливе телевизионных имиджей и своей пресловутой харизмы. Любой серьезный политик обязан обзавестись внятным и притягательным для населения комплексом собственных идей. Разве без идей могли обойтись Петр I и Бисмарк, Рузвельт и Черчилль, Джугашвили и Шикльгрубер? Я просто не верю, что официальные идеологи «партии власти» — А. Чубайс, В. Игнатенко, Г. Сатаров, И. Шабдурасулов — не понимают, что миллионы их подопечных ценностно обезвожены, попросту интеллектуально и эмоционально болеют от отсутствия психологически внятной модели будущего.

Не верю я и в то, что наши политики-рыночники и преуспевающие капитаны российского бизнеса — В. Потанин, М. Ходорковский, А. Смоленский, В. Алекперов и многие другие — не отдают себе отчет в том, что умонастроение народа есть главнейший и едва ли не самый мощный ресурс актуальной экономической жизни.

Пример: как известно, страна нуждается в инвестиционных вложениях. Каждый месяц все правительственные институты, пресса, аналитики нервничают: выдаст ли Международный валютный фонд очередной транш кредита в 350 миллионов долларов? Ради этого подчас пересматривается национальная экономическая политика. Черномырдин регулярно расшаркивается с Комдесю, докладывая ему: «Мы отпустили цены на энергоресурсы, боремся с естественными монополиями, сдерживаем инфляцию». Между тем уж само-то правительство прекрасно осведомлено о том, что у родного населения заморожено гораздо больше денег, чем дают нам международные организации. Только в Сбербанке сейчас складировано 97 триллионов рублей, да еще в коммерческих — 32, всего 129 триллионов. Это, как вы понимаете, только официальная статистика. По подсчетам специалистов, официально зафиксированные деньги к потаенным, то есть хранящимся «в чулке» и вывезенным за последние годы за границу, соотносится как один к трем. Таким образом, по меньшей мере есть еще 50 миллиардов долларов, кроме тех, которые лежат на частных счетах россиян. В целом получается 70—75 миллиардов не работающих на Россию в прямых инвестиционных проектах долл аров. (Экономист Иосиф Дискин, который специально занимался этой проблемой, уверяет, что денег в стране намного больше, чем наша экономика, по самым оптимальным оценкам, способна освоить.)

Почему эти колоссальные по своему потенциалу домашние инвестиции не работают? Только потому, что у российских граждан нет доверия к существующему устройству общества, к способу хозяйствования. К самой власти, к собственной жизни, наконец. Российский народ не вкладывает свои деньги в родную страну по причинам чисто идеологическим!

Меня никто не убедит в том, что наши хитроумные предприниматели по наивности или неведению не финансируют формирование прорыночных представлений своих сограждан. Не рассчитывают же они вечно зарабатывать на передвижении энергоресурсов и денежных потоков? Чтобы гигантская масса потенциальных частных потребителей самозабвенно зарабатывала и покупала, покупала... должны быть безусловно притягательные цели и жизненные идеалы. Должны быть оптимистические планы на будущее. В насквозь филологической стране, где по чьему-то точному выражению «и колбаса растет из слов», где столетиями за слова убивали и миловали, мы вдруг вообще оказались без национальных идей, с голыми, без серьезных мировоззренческих программ, лидерами... Почему?

Почему, например, сегодня, когда казалось бы, у власти рыночники — они не занимаются целенаправленной психологической адаптацией населения к подлинно рыночной идеологии? Не выращивают в массовом сознании ценностей, способствующих тому, чтобы люди не боялись рынка? Как можно было, запуская суперответственный, кардинальный для судеб страны механизм приватизации, лишить собственный народ необходимых для согласия с ним мифологем?

Людям не объясняют, что рынок действительно многое может и уже на практике показал себя настоящим волшебником: за четыре месяца он уничтожил проклятие социализма — дефицит, снабдил территорию величиной в десять тысяч километров горами еды, создал многопартийную, плюралистическую, разноцветную жизнь. Что настоящий рынок, на самом деле, справедлив, честен, оптимистичен, несет с собой подлинную революцию возможностей, которая, кстати, у нас уже произошла.