Журнал «Знание-сила» - Знание-сила, 1998 № 08 (854)

А на арабском языке в записанном и напечатанном виде они появились уже потом в переводе с французского.

Отдельные тома сразу же стали переиздаваться по отдельности, и полные старые комплекты обычно собраны из таких ранних переизданий. Издание завершилось уже после смерти Галлана, в 1717 году, излюбленным числом в двенадцать томов. С середины века начинаются издательские эксперименты, продолжающиеся и по сей день. Двенадцать томов превращаются то в шесть, то в восемь, то в десять; деление на ночи то распространяется на весь текст, то отбрасывается вовсе.

Оказываясь на Востоке, европейские путешественники XVIII века, конечно, при возможности старались приобрести оригинал любимой с детства книги. Кому- то везло, кому-то нет. Эдвард Уортли Монтегю (1713-1776), очень экстравагантная личность (между прочим, моду на синие чулки ввела его матушка), одну такую многотомную рукопись привез в Англию. Рукопись сохранилась (сейчас в Бодлеанской библиотеке в Оксфорде), признана очень важной, но дата 1763-1765 годы (как раз тогда он находился на Востоке) заставляет предположить, что переписана она была специально на заказ. Известны любопытные подробности жизни этого деятеля и его склонность если не к откровенным мистификациям, то к некой игре в восточную жизнь. По Венеции он, например, расхаживал в турецком платье и чалме. В московском Архиве древних актов хранится его очень занятный автограф — записка в стихах на арабском языке (даже если не сам сочинил, а только подобрал или переиначил к случаю, и то браво!), причем не кому-нибудь, а самому Уильяму Джонсу (1746-1794), фактически открывшему для Европы язык древней Индии — санскрит и подготовившему создание индоевропеистики Запиской сопровождалась присланная в подарок арабская рукопись. Такое несерьезное послание от несерьезного человека Уильям Джонс хранить не стал, а охотно презентовал как курьез заезжему шведскому путешественнику, направлявшемуся в Стамбул. Папка с бумагами путешественника в конце прошлого века оказалась у московского востоковеда С.С.Слуцкого. В свете сказанного нельзя исключать, что Эдвард Уортли Монтегю мог просто внятно объяснить какому-то восточному книжнику, что от того требовалось, щедро отсыпал дукатов или цехинов, и тот выполнил заказ наилучшим образом. Известно, что Уильяму Джонсу принадлежала исчезнувшая впоследствии рукопись «1001 ночи», примерно вдвое больше галлановской по объему, и по которой, кстати, была впервые напечатана одна сказка в оригинале — в грамматике 1776 года. Не могла ли и она быть подарком того же Монтегю?

Не повезло Яну Потоцкому (1761—1816), автору «Рукописи, найденной в Сарагосе», написанной, кстати, по- французски. В 1791 году он безуспешно пытался найти рукопись «1001 ночи» в Марокко. На расспросы ему ответили, что существует что-то под названием «354 ночи», но приобрести это ему не удалось. В Северной Африке в это время действительно существовал сборник под похожим названием — «101 ночь» — и похожей обрамляющей сказкой. Старейшая рукопись всего лишь 1776 года, а издана в оригинале совсем недавно, в 1979 в Тунисе. Все пять известных рукописей переписаны типичным североафриканским почерком и различаются по составу.

1. Обложка современной книги.

3. Первое издание первого русского перевода Богдановича. автора в свое время знаменитой «Душеньки».

4. Самая старая рукопись «1001 ночи», с которой был сделан французский перевод (XIV—XV века)

2. Отрывок арабского текста из «1001 ночи» IX века.

5. Послание Эдварда Монтегю Уильяму Джонсу

6. В таком виде знали «1001 ночь» в России середины XVIII века до первого печатного издания 1763 года

8. Эта сказка о Джиллиаде и Шимасе (XVII век) тогда еще не вошли в сборник «1001 ночи»

7. С этой книги и начинается настоящая история и слава «1001 ночи» в Европе

9. С этой рукописи переведена знаменитая книжка «Халиф на час» (начало XIX века)

10. В таком виде «1001 ночь» мог читать Пушкин

11. Иллюстрация к продолжению «1001 ночи». Литературная обработка Жака Казотта, Женева, 1788 год

Не повезло сначала и австрийскому востоковеду Хаммеру (1774—1856). В 1799 году он тщетно пытался найти рукопись «1001 ночи» в Стамбуле, где арабскую культуру вообще чрезвычайно ценили и где до сих пор обнаруживаются время от времени очень интересные веши, например переводы античной классики. Найти искомое Хаммеру помог лишь через пять лет австрийский консул в Каире, незадолго до этого осчастлививший российского посланника в Турции А.Я.Нталинского точно таким же списком.

Конечно, сейчас трудно сказать, какую роль в популяризации «1001 ночи» на Востоке (!) сыграла экспедиция Бонапарта в Египет. В любом случае, надо полагать, любознательные французы, как и упоминавшийся ранее Ян Потоцкий, не раз ставили в тупик каирских грамотеев интересом к книге, которую в благовоспитанном обществе не одобрили и позже. Но едва страсти вокруг «забытой» в Египте армии улеглись, как некто Али ибн Ибрахим аль Ансари стал специально переписывать «1001 ночь» в большом количестве явно на продажу Одна рукопись, переписанная в 1802 году, попала к востоковеду Хаммеру, другую в 1804 приобрел русский дипломат А.Я.Италинский. Третья, переписанная в 1806—1807 годах, оказалась у знаменитого французского востоковеда Сильвестра де Саси (1758—1838). Текст этих трех рукописей, из которых Европа впервые узнала об окончательном спасении Шахразады, и дает самый ранний вариант так называемой египетской редакции Зотанбера, которая часто упоминается в разных работах по «1001 ночи», иногда в предисловиях к переводам. С чисто внешней стороны в редакции заметны следы спешки. В первом томе одного списка счет ночей где-то сбивается, какие-то номера пропускаются, но второй том неожиданно начинается с правильного номера ночи. Самое простое объяснение: составитель во что бы то ни стало старался «натянуть» число ночей до нужного количества, но лишний раз предварительно проверить и пересчитать счел за излишество, позаботившись лишь о том. чтобы такие огрехи не бросались в глаза, и полагая, что заказчик проверять не станет, а если и заметит, то больших претензий иметь не будет.