разные - X-files. Секретные материалы 20 века. Досье. 2012 №3

Крепкие сладкие белые вина рекомендуется употреблять с голубыми сырами, фруктовыми салатами, мороженым, десертами (исключая шоколадные), выпечкой.

Крепкие сладкие красные вина подают к шоколадному десерту, сырам, грецким орешкам. Уместны они и к первым блюдам.

Следует иметь в виду, что есть такие продукты и блюда, которые, по мнению экспертов, с винами вообще не сочетаются. К ним относится наш отечественный хрен и все, столь любимые нами, домашние заготовки — маринованные и соленые огурчики, квашеная капуста и проч. Разрушают неповторимый винный букет кофе, ревень, арахис и практически все салатные заправки, содержащие высокую концентрацию уксуса. Несовместима с вином и жирная соленая рыба, придающая ему металлический вкус. В черный список попали также свежие ананасы, хотя Игорь Северянин и утверждал, что это «удивительно вкусно, искристо и остро!». И, в заключении, сенсация: кощунственно употреблять с вином шоколад. Этот продукт так раздражает вкусовые рецепторы, что любое вино по сравнению с ним кажется пустым и водянистым.

Да, и еще, хотя к еде это не относится. Процесс пития не должен происходить одновременно с процессом курения. Никотин здесь сродни шоколаду — стимулирует рецепторы языка слишком сильно, и после затяжки они еще минут пятнадцать находятся как будто под наркозом. Вкус вина в таком случае притупляется.

Все, пора начинать. Стол накрыт, бокалы наполнены пятым жизненным элементом. Давайте, наконец, выпьем. Нет, не залпом, а смакуя, взвешивая вино на языке при каждом глотке. Бокал принято держать за ножку, если, конечно, таковая имеется. Не закидывайте голову назад, иначе окружающие признают в вас поклонника пива. И, наконец, запомните, что сказал старина Мартин Лютер: «Кто не любит вина, женщин и песен, так дураком и умрет!» Не взять ли вам эти слова на заметку?

«В своей жизни мне хорошо удаются только две вещи — играть в кино и управлять самолетами. Я могу сомневаться в чем угодно, но только не в собственном актерском мастерстве или навыках пилота», — так актер, летчик, сайентолог, миллионер и примерный семьянин Джон Траволта сказал в одном из недавних интервью. Кинокритики называют его Лазарем кинематографа, который на долгие годы умер как звезда, а затем был вновь возращен к актерской жизни талантом Квентина Тарантино. «Я счастлив, что мне представился второй шанс, — соглашается Траволта с мнением критиков. — Я постараюсь получить от него как можно больше, но не особо расстроюсь, когда моя популярность станет историей».

Джон Джозеф Траволта родился 18 февраля 1954 года в небольшом городе Энглвуд, штат Нью-Джерси. Он был шестым ребенком в итало-ирландской семье, где количество детей во многом объясняется соблюдением канонов католической веры. Отец Джона, Сальватор, некогда игравший за полупрофессиональную футбольную команду, зарабатывал на жизнь продажей автомобильных покрышек, а мать, Хелен, в прошлом солистка вокальной группы Sunshine Sisters, преподавала в школе актерское мастерство. Родители души не чаяли в детях и пытались дать им разностороннее образование, привить любовь к театру, музыке, кино. Глава семьи даже специально соорудил в подвале дома небольшую сцену, где Хелен каждую неделю ставила домашние спектакли и развлекательные шоу.

Помимо актерских курсов на дому Джон с шести лет брал уроки танца. Его учителем был не кто иной, как брат легендарного танцора Джина Келли — Фред. Неудивительно, что в восемь лет мальчик выиграл танцевальный конкурс в родном городе, поразив комиссию виртуозным исполнением твиста. И хотя на первый взгляд казалось, что актерское будущее Джона предопределено, сам он колебался в выборе профессии. Нет, безусловно, с самого детства актерская карьера привлекала Джона, к тому же это встречало поддержку и понимание со стороны родителей. Но то и дело перед мысленным взором мальчика возникала другая, не менее заманчивая перспектива — стать пилотом воздушного авиалайнера или боевого истребителя.

Любовь к небу началась у Джона с детства, когда он зачитывался сказками о Питере Пэне, вечно юном мальчике, который умел летать. Как-то раз Джон забрался на крышу хозяйственной пристройки, чтобы, по примеру сказочного героя, испытать свои способности к полету. Оттолкнулся и рухнул на землю, отделавшись, к счастью, лишь синяками да царапинами. Падение не отбило желания летать, но с тех пор Джон стал подходить к проблеме более реалистично. Парень решил, что, хотя человек и не может парить в небе без крыльев, он вполне в состоянии сделать то же самое на самолете. С этого момента Джон стал собирать коллекцию моделей самолетов, подписался на журналы по авиатехнике и часами наблюдал, как над его домом, где проходила воздушная трасса, фланировали огромные металлические птицы. Для этой цели Джон даже раздобыл расписание полетов.

Мать Джона, наблюдавшая за столь серьезным увлечением сына, отвезла его в военную авиашколу Нью-Джерси, где учился их родственник. Ребенок пришел в бурный восторг при виде самолетов, но экскурсия по базе оказала на него угнетающее действие. С детства привыкший к вольнице, Джон не мог согласиться со строгой дисциплиной, подъемом в шесть утра и казарменными порядками, Кроме того, в то время он увлекался группой Beatles и, подражая знаменитой четверке, отращивал длинные волосы. Курсанты авиашколы были обязаны носить очень короткую стрижку, и это стало последним аргументом в выборе Джона. По пути домой он заявил матери: «Я решил, чем буду заниматься. Стану актером, заработаю кучу денег и куплю себе самолет. Буду летать, куда захочу и когда захочу».

В шестнадцать лет Джон, заручившись благословением родителей, бросил школу и, покинув маленький Энглвуд, отправился покорять Нью-Йорк. Он снял комнату на углу 56-й и 8-й авеню в доме, прозванном актерами «Кухня ада», и начал активно посещать кастинги. Первое время Джон зарабатывал на жизнь продажей замороженных овощей и автобусных билетов, вкалывал грузчиком и ночным сторожем. Но период неустроенности вскоре закончился. Джона Траволту, который прекрасно танцевал, играл на гитаре и скрипке, обладал яркой актерской индивидуальностью, заметили театральные режиссеры.

В 1972 году состоялся его первый дебют на Бродвее. После этого он выступал на сцене в различных мюзиклах и постановках, а в 1975-м был приглашен в телесериал «С возвращением, Копер!». В том же году он дебютировал на большом экране: ему доверили роль второго плана в фильме Брайана Де Пальмы «Кэрри» по мотивам одноименного романа Стивена Кинга. А через два года, после фильма «Лихорадка в субботу вечером» его популярность взлетела до недосягаемой высоты. Вскоре на него посыпались предложения с хорошими ролями.