Журнал «Если» - «Если», 2012 № 11

Мок изучил улицу глазоножками. Собравшаяся толпа воздерживалась от предложения подношений, пока он не похвалится. Однако победа над анонимным противником бесславна. Он не мог похвалиться. Мок разочарованно таращился на безымянного убийцу.

Его рой принялся деловито разрезать маленькими клешнями мертвого наемного убийцу. Они подняли две отрезанные клешни, каждую — по три роильщика. Еще отрезали его иголки и воткнули в свою щетину для последующего использования.

Мок направился домой, расправив иголки, чтобы улавливать полуденные микроволны. За ним следовал его рой, шурша потоком восхвалений. Дворяне и роильщики расступались перед величиной клешни Мока и его славой.

Вот и высоко вознесшийся прямыми прутьями частокол вокруг школы Владыки Хака. Когда Мок ворвался через парадные ворота, ему отсалютовали курсанты с меньшими и далеко не такими умелыми клешнями. Его рой сгорбленно прошел через вход для челяди в отдалении.

— Эй, Мок! — окликнул его со двора один из равных ему. — С трофеями, но без похвальбы?

— Эй, Как! — отозвался Мок. Как был искусным Последователем Иглы. — Тебе хорошо известно мое величие, но… — Его заминка привлекла еще больше внимания, чем отсутствие хвастовства. — На меня напал безымянный и безройный негодяй.

Разговоры умолкли. Все глазоножки устремились на него.

— Кто же убегает без имени? — недоверчиво произнес Как, быстро приблизившись с высоко поднятыми большими клешнями. — Надеюсь, это не сказалось на твоих подношениях?

— Мое величие не умалилось, — многозначительно ответил Мок, вытянув второстепенную клешню.

Как наскреб Моку снежной пасты с нижней иголки. Подношение оказалось небольшим. Еще два Последователя прекратили изображать бой и подошли, ожидая рассказа. Но тут на балконе, выходившем во двор, появилась тень Владыки. Все Последователи и роильщики пали ниц. Наиболее искусные Последователи Иглы, к которым относился Мок, обладали привилегией предлагать крупные подношения. В тишине жарко пульсировали микроволны. Падали снежные хлопья карбонила железа.

— Забеги ко мне, Мок, — произнес Владыка Хак.

У входа в главный дом Банов кто-то мягко взял Мока за верхние иголки и помог ему подняться на ноги. Перед его взором предстал обветшалый роильщик. Мок стоял, не зная, что делать. Обычно, если роильщики помогали ему, они давали подношение. А как они поступают друг с другом?

— Здорово он тебя отделал, а? — судя по речи, роильщик был из пруторубов.

— Помял немного. — Мок подвигал плечами. Они оказались целы. Давали знать о себе погнутые верхние иголки. Затем он неохотно наскреб с нижней иголки подношение. Роильщик посмотрел на него с удивлением, однако пищу взял.

— Я — Раг.

— Мок.

— Помочь тебе выпрямить? — предложил Раг.

Мок отрицательно щелкнул клешней и поковылял назад. Он удалялся, пока не обнаружил вдали от неистовых толп ничейный шест одиночного прута. Мок взобрался на него и широко расправил иголки, чтобы уловить каждую частицу лучей пульсара. Его не оставляло ощущение, что грубая наемная клешня отделала его, словно неопытного юнца. Он распрямил погнутые иголки и удалил обломки, которые после нанесенных побоев цеплялись друг за друга. Он оставался там до заката пульсара.

Когда прямое излучение микроволн пульсара прекращалось, двигательную способность могли поддерживать только запасы снежной пасты, и поэтому спячки после наступления темноты избегали лишь сильнейшие. Но даже они не могли проявлять активность долгое время.

Мок выжидал в сумерках, искажая свое магнитное поле, чтобы оно соответствовало окружению. Ни запаха, ни звука. К полуночи, под отблеском смутных радиоисточников и жестких, отчетливых рентгеновских звезд, он затаился подле входа для знати. На ночь охрана закрывала входы роильщиков в главный особняк, а в воротах для дворян оставался сидеть один вооруженный боец. Мок, цепляясь клешнями, забрался на стену. Сочленения его скрипели столь тихо, словно были отголосками, принесенными перевоображенным ветром. Он замер на верхушке ворот. Из его магнитного поля не просачивалось ни запаха, ни звука.

Я — Игла.

Он бросился вниз, расправив иголки. Стражник дернулся.

Мок стиснул свои передние клешни на тонком узле иголок между туловищем и головой стражника. Холодный Нож. Мок придвинулся поближе, вонзил еще две клешни в то же самое место и принялся резать и рвать. Последователь Ножа.

Стражник рухнул мертвый.

Мок выдохнул. Его так и подмывало издать хвастливый крик, чтобы созвать дворян, равно как и роильщиков, дабы они выразили восхищение и сделали подношения, воздавая должное его доблести. У него уже так долго не было поклонников. Но он подавил подобное желание и вынес стражника за частокол. Клешнями, слишком маленькими для задачи, которую необходимо было выполнить быстро, он принялся обрезать прут за прутом, пока большие клешни стражника не оказались отделенными.

Будь Иглой.

Мок высоко поднял их и гордо раздвинул свои иголки. Затем пересек двор. Ночью издали он сошел бы за вооруженного бойца, неспешно делающего обход. До него донесся звук какого-то движения, однако никто так и не появился. На другой стороне двора располагался изысканный проем, ведший к скоплению шестов знати, по которым те забирались на верхние этажи главного особняка. Какое-то время Мок разглядывал его, затем положил похищенные большие клешни и двинулся к низкому проему, через который поднимались роильщики.

Он вскарабкался по изрядно исцарапанному пруту, миновал этажи провонявших кухонь, мастерских и хранилищ отходов и, наконец, добрался до бараков роильщиков. Отодвинув засов на двери, Мок прокрался внутрь. Там вперемешку спали два десятка роильщиков. Дверь на другом конце комнаты оказалась закрытой, но два зарешеченных окна были распахнуты тихому ветру. На решетках дремали несколько роильщиков, улавливавших какие только можно в это время ночи микроволны. Мок скорчился на полу и погрузился в чуткий сон.

Перед самым рассветом снизу донесся сигнал тревоги. Роильщики зашевелились, но ни один не поднялся. Мок жаждал увидеть, что происходит, однако изображал крепкий сон. Крики стали громче, то и дело раздавались приказы, и вскоре в барак ворвались два вооруженных бойца. Они пробежались по всей комнате, проверяя каждого роильщика. Крупный и неповоротливый боец быстро, но пристально осмотрел Мока. Потом потерял к нему интерес и перешел к остальным. Наконец, они ушли, закрыв за собой дверь.

Мок сел. Роильщики соскребали пленки старого снега с погнутых иголок пола и растирали их по своим иголкам. На Мока уставился какой-то роильщик. Он опустил глазоножки, притворившись, будто тоже кормится, как и эти распутники. Роильщик подошел поближе и присел.