Коллектив авторов - Плавучий мост. Журнал поэзии. №3/2016
- Название:Плавучий мост. Журнал поэзии. №3/2016
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Ваша оценка:
Коллектив авторов - Плавучий мост. Журнал поэзии. №3/2016 краткое содержание
Журнал поэзии «Плавучий мост» является некоммерческим изданием, выпускается на личные средства его создателей, при содействии и участии издательств «Летний сад» (Москва, Россия) и «Verlag an der Wertach» (Аугсбург, Германия). Периодичность издания – один раз в квартал.
«…Идея, что поэзия пытается отменить время, подарив поэту бессмертие (время и смерть при таком мышлении идентичны), присутствует в западной критике. В восточной практике стихотворение чаще является флаконом для сохранения нескольких минут конкретного переживания (пусть даже оно может с определённой периодичностью повторяться), таким образом, само время прячется внутри поэзии от смерти. В скандинавской мифологии поэзия неотличима от магии, она способна нарушать ход времени, разрушать череду предписанных событий…» (Сергей Ивкин)
Плавучий мост. Журнал поэзии. №3/2016 - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Похожий на роенье костерка,
На треск пластинки, на сюжет романа.
И зябнут пальцы, и саднит слегка
Бесследная утрата талисмана.
Олени
Девочка на подоконнике гладит свои колени,
Словно они безрогие маленькие олени.
Там, за окном, – полярная,
Черная, как повидло,
Белая-непроглядная
Зга, но ее не видно.
Мама ушла за Сонечкой, папа в командировке,
А на оленьих мордочках есть и глаза, и бровки.
Грустно всегда быть маленьким,
Слушать, как вьюга воет…
Крепче прижаться лбами, не
Паниковать: настрое.
Нам ведь совсем не страшно же,
Правда же, Левый с Правым?..
Шелест в замочной скважине.
С грохотом на пол: мама!!!
Идеалы
Помнишь, мама, как ты рисовала
Идеальные женские лица,
Как лежало на белой странице –
И дышало – лицо идеала.
У меня были волосы. Косы.
Как я хмурилась, как наблюдала!
Идеальная линия носа…
Идеальная форма овала…
Лебединые контуры шеи…
Симметричные ниточки-брови
Над глазами. Твои Галатеи
Улыбались мне стой же любовью
Что и ты… А потом я давала
Имена им красивые: Белла,
Виолетта, Регина и Стелла.
И звала их: Мои Идеалы.
Невидимому другу
Здравствуй, мой милый друг.
Мой ненаглядный друг.
Я веду для тебя фейсбук,
Не покладая рук.
Я иду с ним, куда – не будь
У меня его, шла одна бы.
Он мой ласковый нежный путь,
Вставший на задние лапы.
Анимэ, рисованная душа,
персонаж из мультика Миядзаки.
Он ведет меня за руку – и шуршат,
вслед за нами смыкаясь, маки.
* * *
В тишине твои обои
так напоминают сад.
Сад притягивает взгляд,
не дает душе покоя.
В том саду туман высок,
так высок – не видно ног,
и растет на голой клумбе
фиолетовый цветок.
Он растет себе, не вянет,
неказист и одинок,
и зовет протяжно няню
чей-то детский голосок.
Тише, тише, Бог с тобою!
Бог бывает очень строг…
Помаши Ему рукою.
Подари Ему цветок.
* * *
Толи времени пружинка,
Толи вечности тоска,
Бьется жилка – старожилка
Поседевшего виска.
Рубишь ритм рукою – словно
Талисманом сделав жест.
За тобою слово в слово
Я спешу из этих мест
Умыкнуть себя – в тугую
Эвридиковую навь.
Ты люби, люби другую,
Но натянутой оставь
Эту ниточку меж нами,
Эту шелковую грусть.
Через жизньтвоими снами
Я пройду. Не оглянусь.
Кюрасао
человек високосного года,
неразменный герой новостей,
я стою у стеклянного входа,
у вращающихся лопастей.
мне сюда не войти и не выйти:
слишком быстро лопочет вода –
верлибрист перепутанных нитей,
конькобежец толчёного льда.
извините, простите, позвольте –
примерзаю к звенящей земле.
леденею Тристаном в изольде,
в ясноглазом ее хрустале.
словно синий ликер Кюрасао
или капля сапфира на свет…
напиши мне о самом, о самом
и на счастье повесь в интернет.
* * *
красиво удлинённые закатом,
ложатся на дорогу наши тени,
подростками, которыми когда-то…
а впрочем, никогда на самом деле.
а впрочем, вот же – инопланетяне!
и взгляд скользит, умея любоваться
рассеянно, беседе не вредя, не
мешая безмятежно предаваться
меланхолии (в сдвиге ударенья,
сдается мне, и кроется весь фокус).
так времени безвидное горенье
колеблет и расслаивает воздух.
и сумерки топлёные, как сливки,
вот-вот дождутся нужного наклона.
но мы от них укроемся на снимке –
две тени в хрупкой памяти айфона.
Владимир Гандельсман
Читающий расписание
Род. в Ленинграде в 1948 г. Закончил Ленинградский электротехнический институт. Работал инженером, сторожем, кочегаром, гидом, грузчиком, санитаром. В 1990 г. уехал в США, где преподавал в Вассаровском колледже. В настоящее время продолжает обучать русскому языку и литературе. Первые публикации в 1990 г. В своих стихах Гандельсман следует традиции постакмеизма (Тарковский, Пастернак, Заболоцкий), но при этом разрабатывает свой язык (разноударная рифма, поток сознания, разговорная речь и др.). Подробнее об этом – в эссе А. Цветкова «Ледокол в пейзаже». Известен также как переводчик англоязычной поэзии (Шекспир, Кэрролл, Э. Дикинсон, У. Стивене, Д. Меррилл и др.). Особого упоминания стоят его переводы книг Томаса Венцловы «Граненый воздух» и «Искатель камней». Иосиф Бродский писал, что стихи Гандельсмана «поражают интенсивностью душевной энергии», «ошеломляют буквальностью чувств, голой своей метафизичностью, отсутствием слезы»; что в них есть «л юбовьлюбви, любовь клюбви – самая большая новация в русском стихе, в этом веке запечатленная». Лауреат «Русской премии» 2008 года. В 2011 году за книгу «Ода одуванчику» был удостоен премии «Московский счет». В 2012 г. стал лауреатом премии «Anthologia» журнала «Новый мир».
День ноябрьский
День ноябрьский, ветреный. Мне пора.
Подойду прочесть под мостом расписание.
За стеклом таракан полумёртвый и номера
автобусов, прибывание и отбывание.
Ехать, ехать и ехать бы, не выходя,
ни о чём не думать, то есть не думать плохо
ни о чём, – не в этом ли смысл дождя,
солнца, дерева, облака, выдоха-вдоха?
Между двух городков ослепит река.
Я зажмурюсь, чтобы людей многоокость
не нашла меня, человек – он в тягость слегка,
а зажмуришься – сразу немного в лёгкость.
Ни за что, ни за что, ни за что бы не стал
разных страхов пугаться, если бы не мелькание
мыслей и перед глазами весь день не стоял
таракан, читающий расписание.
По досточке
Не смерть страшна, а расставание
с отдельно взятым человеком,
я космосу шлю завывание,
его рассыпанным в ночи аптекам,
пусть вышлет мне в ответ лекарствие,
я буду принимать по горсточке,
чтоб в Божье перейти мне Царствие,
как лужу в детствии по досточке.
В яркости
Мне жизнь припомнилась отчётливо,
я вдруг увидел кухню в яркости,
где мать с отцом неповоротливо
готовят скромный ужин старости:
пугливым круговым движением
обнесена конфорка спичкою…
В окне и в сердце отражением
той кухни с чиркнувшею птичкою –
я взволновался весь и в трепете
стал собирать слова, чтоб выдержать
напор тоски и в этом лепете
из пристальных видений выбежать.
Бывает, снег идёт
Шрифт:
Интервал:
Закладка: