Альманах - Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Украина и Россия после Майдана»
Альманах - Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Украина и Россия после Майдана» краткое содержание
Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Украина и Россия после Майдана» - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Nature morte на оранжевом фоне
Земля – не лист для писчих упражнений.
Когда к ней приближается перо,
Она чернит испуганным движением
Писарчука отверстое крыло.
И грозный писарь в небе припадает
На рыжий дым и чёрный фюзеляж
И с рёвом смертоносным на окраинах
Выплёвывает «выпитый оранж».
Доволен бес: «Какая сила цвета!
Месье Шарден, слабо подсесть на борт
И стать, как я, оранжевой кометой,
Вписав живых в свой лучший натюрморт?»
Война, война, – бег тел окровавле́нных,
Искусство смерти, рыжий карнавал
И беспокойное под ложечкою жжение,
Что я по жизни недовоевал…
Славянское сновидение о будущем
На праздной паперти Европы
Гогочет людный эспаньоль!
Дымятся в тиглях эскалопы,
Выводит шансонье бемоль.
Но приглядитесь – всюду ветошь!
Безводный римский акведук,
Где азиата арабеска
Уже сплела коварный круг.
Нет места русскому в Европе?
Неправда, – есть! И нам пора
В балтийский чан «Петровых окон»
Влить русские колокола!
Пусть византийские пределы
Восстанут из небытия,
И в католической капелле
«Изы́дите!» – пробáсит дьяк,
И с крестным ходом Ромул Третий[3]
На выжженный европогост
По акведукам старосветским
Прольёт живицу Божьих слёз!..
В бомбоубежище Славянска
Проснулся я от тишины.
Вокруг попахивало гарью
И едким сумраком войны.
Прошки, вешенки, Тимошки – спустя 100 лет…
Прошки, вешенки, Тимошки,
Словно клавиши гармошки,
Ждут, когда войдёт маэстро
С грудой пальчиков – инвестров,
Скажет по-английски «Yes»,
Смоляной нажмёт диез,
И над городом моим
Чёрный заклубится дым.
Он нажмёт бемоль печальный,
И от дальнего причала
В лодке поспешит Харон
К нам, в Донецкий регион.
Что за музыка такая,
Распальцовка – «хоть убей»?
Леденящих звуков стая
Бродит в зареве огней…
Дядя шоколадноо́кий,
Прошкин кум из США,
Говорит, что на востоке
Жизнь не стоит ни гроша!
Что ему слеза ребёнка,
Краматорского сынка,
У него в расчётах тонких
Прошка давит дурака!
Прошки, вешенки, Тимошки,
Гарных судеб главари,
Жгут «Сараевы[4] жарёшки»,
Будто ставят на пари…
Да будет свет в корпускулах российских!
Передо мною чёрный предмет.
Точка. Короткое слово «нет».
Бархатный голос издалека:
«Смелее, дружище, это – приказ!
Если промедлишь – начнётся возня:
Невзгоды, пустейшие фразы дня.
Завтра – то же, и хватит врать:
«В будущем буду существовать!..»
Некуда деться! Чёрная слизь
Пологом чёрным выкрала высь.
Вдруг вперемешку с воздухом чёрным
Корпускулы света сверкнули над пологом!
Вмиг чернота окрасилась в серый,
Заголосила: «Что вы наделали,
Псы-азиаты, дрянные корпускулы,
Гости незваные,
светлые русские?!»
Галичи, Наличи, Таничи, ещё…
Бродит в песочнице солнечный зайчик,
Ластится к крохотным лицам людей.
Время промчится – вырастут мальчики,
Будут сжимать в кулачках-чемоданчиках
Вовсе не кубики и не трамвайчики,
Но повода боевых лошадей.
Небо сомкнётся над крохотным раем
В блок-пирамиду ружейных стволов.
Слёзы прольют потускневшие зайчики,
А поседевшие Галичи, Наличи,
Лесоповала хлебнувшие Таничи
Встанут под пули, прикрыв от пожарищей
Листики-крыши песочных домов.
Бродит зарёванный солнечный зайчик,
Ищет – кому бы испечь куличи.
Плавит, как лазером, огненным пальчиком
Время песочных часов, ждёт товарищей
Крохотных, чтобы на солнечных пастбищах
Зрели защитники малых отчизн!
Лобные доли, кто вы?..
Лобные доли стёрты,
Мы проворонили взлом.
Всех нас, живых и мёртвых,
Бог рассудит потом!
Нынче одно – атака!
Под фронтовые сто грамм
Две фронтовые гранаты
В небе идут на таран.
Мёртвые – тоже герои!
Бойня – процесс потерь.
Матом друг друга кроет
Бегущий на зверя зверь.
А за спиной командира
Плачет в мазутной грязи
Крохотный атом мира,
Лет четырёх-пяти.
Парни, где его мама?
Что ж, будет сын в полку.
Дать молока сто граммов,
С фляги обмыть щеку!
Кончилось злобное время.
Московия, Крымский мост.
Вижу: вдоль парапета
На роликах в полный рост
Катит юнец-стиляга
С вросшей в щеку слезой,
Обмытой в окопном овраге
Из командирской фляги
В мёртвом полку – Живой!..
Братья-славяне, довольно!
Братья-славяне, довольно
Приклад на зарубки стачивать,
Довольно убитых кровников
Недодавать внучатам!
«Эй-эй, москалей на гиляку!» —
Горланит бандерова челядь.
В ответ ополченец гранату
Срывает с чеки – «Нелюдям!»
Братья-славяне,
русские ли,
Крайние или мелованные,
Вас латиняне лузгают,
Склёвывают, как вороны!
Вы простодушно верите,
Что Меркель лучше Пандоры[5].
Сколько надобно смерти,
Чтобы насытить вора?
Братья-славяне, пóмните:
Вы – Ромулы поствизантийские,
В формулах ваших геномов —
Критерии будущих истин!
Каждый убитый ромул
Уносит в могилу знание.
Трупы с обрывками формул
Не подлежат опознанию.
Братья-славяне, довольно
Уничтожать собеседников.
О долге славянском помня,
Встанем к святой обедне![6]
Восторженное отторжение Макаревича
Я состою из Одессы…
М. ЖванецкийПряные сельди одесских пивнушек,
Екатерина en face,
Фрунт моряков, покидающих сушу
На корабле «Пегас»…
Россия,
Москва,
улица Горького,
Тверская пяти морей,
Сельдь кусковáя с одесских траулеров
К вечернему пиву.
Эй!
Что случилось?
Вы, одесситы,
Мы, москвичи-бичи,
Стали
(как бы кого не обидеть)
На Русской земле – ничьи!
Пришелец из прошлого Макаревич
В свидóмый концертный зал
Входит с гитарой весёлый, стареющий,
Русское как украл.
Как в ДТП попавший вне времени,
Обиду вложив в слова,
Андрюша мови́ти: «Батáны и леди,
Россия сошла с ума!»
Эх, Макар, бестолковую музыку
Ты гонишь на старости лет:
Второе мая, Дом профсоюзов,
Иль это приснилось мне?
Однажды в Альпах фельдмаршал Суворов,
Восславив поникший полк,
Кликнул: «Богатыри, наш норов
русский,
Какой восторг!»
Меркель и Олланд как антиперсоналии Русского мира
Шрифт:
Интервал:
Закладка: