Коллектив авторов - Литературное приложение «Знание-сила: Фантастика. №01/2017

Виктор подошел вплотную к прозрачном барьеру и, привлекая внимание клона, похлопал по стеклу ладонями.

– Ответь мне, Адам, – тщательно артикулируя слова, спросил ученый, – ты нас понимаешь?

– Н-н-надам… ы… на… аск! – ответил тот.

– Он говорит, что его зовут не Адам, его имя Аск, – прокомментировала ассистентка.

– Да-да… я понял его аналогично. Пойдем, – вдруг заявил ученый, схватив ассистентку под руку и увлекая прочь из лаборатории, – вернемся в кабинет. Мне надо срочно проанализировать ситуацию! Пока голова не лопнула…

В кабинете профессор принялся торопливо расхаживать взад-вперед, потирать руки, жестикулировать; при этом он что-то бормотал под нос, словно споря с незримыми оппонентами. Ева наблюдала за ним молча, боясь нарушить мыслительный процесс шефа. Наконец Виктор Агинский остановился и, скрестив на груди руки, вперил пылающий взор в девушку.

– Ну вот что, – резюмировал он. – Теперь, когда мой эксперимент принес настолько ощутимый результат… Впрочем, к чему скромничать? Не просто ощутимый, а поразительный и неожиданный, даже для меня самого! Так вот – я буду настаивать на немедленном рассекречивании проекта «Адам». В самом деле, сколько ещё хранить в тайне столь эпохальное открытие? И так уже три года прошло с начала эксперимента… И я уверен, что получу разрешение на обнародование достигнутых результатов! Не ограничиваясь научной средой… Народ – все народы земли – должны знать… своих героев!

– Эх, и наведем же мы с тобой шороху, Ева! – воодушевленно продолжил ученый. – Всем нос утрем. И злопыхателям из нашего Университета – тоже. Теперь никто не посмеет шептаться по углам, что я впустую трачу деньги налогоплательщиков. Да, да! Так говорят. Не все, но некоторые говорят. Дескать, Агинский произвел на свет бесполезного монстра, который даже на органы не годится. Думаешь, не знаю, как меня здесь именуют за глаза? Знаю! «Доктор Франкенштейн», вот как. Но теперь – баста… Кончилось ваше время, господа старпёры, – посулил он, победно улыбаясь. – Критиканы малоумные! Да разве возможно священный процесс Познания загонять в тесные рамки пользы, целесообразности? А куда деть извечное стремление человечества к Истине?

– Знаешь, Ева, что мы с тобой сделаем? – после некоторого раздумья заявил профессор. – Мы организуем пресс-конференцию. Да, да! Причем с участием Адама… то есть, Аска. Виртуальную, разумеется. Но в онлайновом режиме. Надо сегодня же оповестить об этом ведущие средства массовой информации. Так мы наверняка отрежем и нашему «эдемскому» и всему университетскому руководству пути к отступлению. Скажешь, рискованно? Согласен. Но, как говорится, кто не рискует… Главное, наш питомец способен к общению! Он будет понятен аудитории… любой, самой широкой – независимо от национального состава. Его смогут понять все! Понимаешь? Абсолютно все! Люди любой национальности! Граждане всех государств! Представляешь, Ева! Уф-ф… этак и Нобелевскую премию можно схлопотать.

– Не меньше, – согласилась девушка.

Накануне онлайн-конференции Виктор от волнения так и не смог уснуть. Да и как было не волноваться? По самым сдержанным подсчетам статистиков её должны увидеть что-то около четырех миллиардов зрителей – почти всё взрослое население Земли.

Но когда назначенный час пробил, он неожиданно для себя совершенно успокоился. В самом деле, решил ученый, ему ли мандражировать? Ему – творцу, созидателю новой формы разумной жизни! Пускай трепещут обыватели. Священный трепет – удел профанов.

Во вступительной речи Агинский обстоятельно, но в доступных терминах поведал о состоявшемся уникальном эксперименте, об его содержании и открывающихся теперь перед наукой невиданных, поистине фантастических перспективах; о неоценимом гуманитарном значении свершившегося события для всего человечества…

– Итак, дамы и господа, – произнес Виктор, завершая выступление, – позвольте представить вам, так сказать, плод моих многолетних трудов. Пред вами Аск, он – неандерталец… Слово Аску!

Мерцающие холодным огнем зрачки камер синхронно обратились на Аска. Лучи софитов выхватили из мрака его кряжистую, будто вырезанную из древесного корня фигуру; неслышимое в студии многомиллиардноголосое «а-а-ах!» прокатилось по планете.

Аск не видел ни лиц, ни глаз, но отчетливо чувствовал взгляды неисчислимого множества зворгов – пристальные, выжидательные, напряженные; он собрал их на себя все и, широко раскинув узловатые ручищи, словно приглашая давнишних врагов в братские объятия, произнес недоговоренные когда-то Слова Власти:

– Бегом воды, грузом земли и пляской огня заклинаю: ваши кости – хворост для венских костров; ваша плоть – пища для наших животов. Зворги, знайте свое место!

Родился в 1965 году. Москвич. Окончил юридический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова. Много лет работал в органах прокуратуры, в настоящее время руководит юридической службой одной из частных компаний в Москве. Публиковался в журналах «Север», «Полдень XXI век», «Юность», «Знание-сила: Фантастика», «Наука и жизнь», «Искатель», Мир Искателя», «Наука и религия», «Тайны и загадки», «Ступени», «Хулиган», «Шалтай-Болтай», «Космопорт» (Минск), «Я» (США), «Edita» (ФРГ), и др., а также в сборниках «Настоящая фантастика-2010», «Настоящая фантастика-2011 («Эксмо»), «Самая страшная книга-2014 («АСТ»), и др. Автор романов «Пасынки бога» («Эксмо»,2009 г.) и «Золотой лингам» («Вече», 2012 г., в соавторстве с С. Юдиным)

Сэйдон проснулся мгновенно. Весь в поту.

– Нет! Нет! Нет! – вырвалось из пересохшей глотки.

Он выпучил глаза как рыба, только что выловленная из морской пучины. Ошалело огляделся. Попробовал привстать. Ноги как будто набиты ватой. Сердце бешено колотится. Непередаваемое чувство страха пронзало все его естество. Лишь через некоторое время он пришел в себя. Немного успокоился.

– Сон?

Сэйдон поднялся с инкрустированной слоновой костью кровати. Снова огляделся. Дом. Его дом.

– Макс! Фрида! – голос был чуть охрипший, но в нем явственно чувствовалось умение повелевать.

Тишина.

– Есть хоть кто-нибудь? – звук эхом прокатился по изысканной спальне.

Тишина. Абсолютная тишина. Сердце вновь стало набирать обороты. Дыхание участилось.

Сэйдон окинул взглядом стены. Великолепные полотна Рубенса, Веласкеса, Рембрандта на своих местах. Подсвечиваемые мягким волнующим светом, они выглядели еще совершеннее.

Огромная хрустальная люстра играла всеми цветами, преломляя направленные лучи больших неоновых ламп. Все как всегда. Но…

– Что-то я не в себе. Как будто провал. Не помню… – нечленораздельно бурча себе под нос, Сэйдон сделал несколько шагов.