Эдвард Радзинский - Монолог о браке

ОНА.Замолчи…

ОН.Мне все в тебе было прекрасно: как ты гово­ришь… как ты ходишь… как ты сбрасываешь со лба не­видимую прядь! Как будто это я тебя родил!.. (Читает стихи.) «Приливы… и отливы рук…» «Как будто бы железом обмакнутым в сурьму тебя вели нарезом по сердцу моему…» И я понял, что не смогу без тебя! И через два дня я сделал все! (Торжественно.) Я купил на рынке гвоздики сумасшедшей красоты и отправился просить твоей руки. Кажется, это так называлось раньше.

ЕЕ МАТЬ.Это так называлось раньше… Только раньше обычно сначала просили руки, а уж потом…

ОНА (ему кричит). Я никогда не забывала этих двух дней! Ты не звонил мне два дня! Целых два дня я чувствовала себя…

ОН.Ну ты же сама просила!..

ОНА.Да, конечно, это я сама просила! А ты выпол­нил мою просьбу… (Молчание.)

ОН.Что ж, ты никогда не умела прощать…

ОФИЦИАНТКА подходит, убирает со стола.

В это время НЕПТУН набрал номер, и раздается звонок телефона на столике у ее матери.

ЕЕ МАТЬ.Алло!

НЕПТУН.Галю можно к телефону?

ЕЕ МАТЬ.Какую Галю? Вы не сюда…

Кладет трубку на рычаг. НЕПТУН повторяет звонок.

ОФИЦИАНТКА (торопливо). Это меня, навер­ное! (Бросается к столику, выхватывая трубку). Алло!

НЕПТУН.Галя, привет!

ОФИЦИАНТКА.А кто это?

НЕПТУН.Федя.

ОФИЦИАНТКА.Какой Федя?

НЕПТУН.Ну с которым на пляже познакомилась.

ОФИЦИАНТКА.В Кунцево?

НЕПТУН.Ну!

ОФИЦИАНТКА (смеясь, не без кокетства). Хоть опишите себя… а то, может, и вспоминать-то не стоит…

НЕПТУН.Молодой.

ОФИЦИАНТКА.А сколько лет?

НЕПТУН.Обижаешь.

ОФИЦИАНТКАНе лысый?

НЕПТУН.Обижаешь.

ОФИЦИАНТКА.А то я в парикмахерской «Локон» раньше работала. Теперь даже молодые мужчины…

НЕПТУН (прерывая). Я тебе еще тогда сказал: «Девушка, я вас где-то видел», а ты мне ответила: «Наверное, в зоопарке».

ОФИЦИАНТКА.Я! Точно, мои слова. (Ее мате­ри.) Мои слова!

ЕЕ МАТЬ (раздраженно). Может быть, девушка…

ОФИЦИАНТКА.А сейчас, между прочим, граж­данка, сколько угодно говорить можно!

НЕПТУН.Кто это?

ОФИЦИАНТКАДа тут одно – «антиквариат». Спать давно надо, а они по кафе разгуливают!.. Скажи, а я тогда не в «Книгах» работала?

НЕПТУН.«Короче – мы из Сочи»: голубь, когда встретимся?

ОФИЦИАНТКА.Ты что ж думаешь: только позвонил – и я сразу тебе до востребования?!

НЕПТУН.Обижаешь!

ОФИЦИАНТКА.За мной знаешь сколько ребят ухаживает? Скажи, а я тогда в бархатном платье ходила?

НЕПТУН.Ну!

ОФИЦИАНТКА.Тогда откуда мой телефон зна­ешь? Если я тогда в бархатном платье ходила – значит, я тогда в «Книгах» работала! А в «Книгах» – то совсем другой был телефон! (Ее матери, торжеству­юще.) В «Книгах» – там совсем другой был телефон!

НЕПТУН.Обижаешь!.. Галя! Галя!..

ОФИЦИАНТКА.Я с незнакомыми не встреча­юсь, вот что! Женат, наверное?

НЕПТУН.Обижаешь.

ОФИЦИАНТКА.Смотри, я с женатыми тоже не встречаюсь. (Засмеялась.) Юмор понял? Ну ладно, да­вай твои координаты на всякий пожарный. У меня сейчас одна подруга есть – у нее жизнь как раз дала трещину… Симпатичная, тоже Галя зовут.

НЕПТУН.Медведково. 127-й квартал, дом 1236, подъезд 162, квартира 1.

ОФИЦИАНТКА.Ха-ха! А как я вас узнаю-то?

НЕПТУН.А я хохотать буду. Как открою тебе дверь – сразу захохочу. Приходи, голубь… Ты тоже смешная… А смешные должны быть вместе. Будем «кучковаться»!

ОФИЦИАНТКА (вешает трубку, ее матери). Надо же! Не знает с кем разговаривает – и приглашает… Боже ж ты мой! Ну надо же, вот пошли ребята! (Остановилась, задумалась и вдруг серъезно-серьезно.) А так счастья хочется… (постояла, помолчала, подошла к его столику.) Значит, у вас был один «Космос»… Запишем. Я люблю, чтобы все было аккуратно и красиво. Я в школе, когда нужно было писать слова с красной строки, всегда их подчер­кивала красным карандашом. (Кокетливо.) Так где ж вы меня видели, молодой человек? А вы в 17-ю больницу не приходили случайно? Я гриппом бо­лела, у меня осложнение на ноги было, и меня туда направили…

ОН (задумчиво). А может, 17-я больница!.. Нет, 17-я больница…

ОФИЦИАНТКА.А в больнице даже неплохо… там режим, и вообще все спокойно – без этих нервов и мать не пилит. (Засмеялась.) К нам в больницу как-то привезли маленького ребенка. У него после гриппа ножки не очень ходили. Так я с ним так возилась… И после этого твердо решила своего заиметь, пусть да­же замуж не выйду. Вы знаете, я чего к вам подошла. Если вы очень долго собираетесь сидеть…

ОН.Расплатиться, да? Боишься, что…

ОФИЦИАНТКА.Да вы что?! Я боюсь? Я, знаешь… Я просто к восьми хочу освободиться.

ОН (перебивая). Ляпа-растяпа.

ОФИЦИАНТКА.А чего это выражаетесь?

ОН.Что ты! Это очень хорошо. Это такая порода… добрых людей. Вот ты какую породу собак больше всех любишь?

ОФИЦИАНТКА.Сторожевую. (Уходя.) Ляпа-растяпа… Взрослый человек, а даже не верится…

Стук часов. Время.

ЕЕ МАТЬ.Наконец-то успокоилась! (Ее отцу.) Да­вай обсудим без паники, но глядя правде в глаза! Ну, во-первых, от этого не умирают. Да собственно, мы ничего не можем сделать. Я думаю, ты со мной согла­сен. Она упряма… в тебя… и если ей что-то взбрело в голову… ты ведь ее знаешь… Но я тоже думаю, как и ты, что сходить с ума от этого не надо… Ну, во-вто­рых, он не есть самое худшее… Даже более того, огля­дывая все браки вокруг… сейчас, знаешь, какие бывают случаи… Конечно, жаль! Я согласна с тобой – при ее данных… Да, ты прав, в общем, как она хочет. Ты знаешь, я вчера сказала себе… Я сказала себе: она уже взрослая, и, в конце концов, ей с ним жить, а не нам. Да и вообще, все это обсуждать поздно, потому что, мой милый, пока ты читал газету, вместо того чтобы хотя бы немного уделять ей внимания, они, попросту говоря… (Звонок.) Это они. Я нашла в себе силы при­гласить его к нам.

ОН.Здрассы… Здрассы… (В зал.) Это я так от волнения всегда произношу.

ЕЕ МАТЬ.Садитесь… Итак, вы уже люди семейные, без пяти минут… У нас с Николаем Ивановичем снача­ла была к вам просьба – обождать с браком и прове­рить свои чувства. (Торопливо.) Но мы с ним уверены, что вы нас не послушаетесь…

ОН.Я отчего-то сейчас думаю, что она не очень обрадовалась, если бы мы ее послушали.