Драмы и комедии

Г о р л о х в а т с к и й. Я, Никита Семенович, хотел сказать вам одну вещь, да не знаю — стоит ли. Собственно, я и говорить-то не имею права.

Т у л я г а (испуганно) . Что-нибудь для меня неприятное?

Г о р л о х в а т с к и й. Не скажу, чтобы это было очень приятно для вас.

Т у л я г а (испуганно) . Александр Петрович, родненький… Что такое?

Г о р л о х в а т с к и й. Приходили, спрашивали про вас.

Т у л я г а. Про меня?

Г о р л о х в а т с к и й. Да! Говорят, работает у вас тут некий Туляга. Человек невыясненный…

Т у л я г а (со страхом) . Невыясненный?

Г о р л о х в а т с к и й. Не ведет ли он, говорят, тут какой-нибудь подрывной работы, и правда ли это, что он — деникинский полковник?

Т у л я г а. Полковник!

Г о р л о х в а т с к и й. Да!.. И фамилию полковника называли, да я позабыл.

Т у л я г а. Не Подгаецкий?

Г о р л о х в а т с к и й. Кажется, Подгаецкий.

Т у л я г а (хватаясь за голову) . Ай-яй! Дошло-таки! Чтоб она провалилась со своим языком! Просил же не говорить никому.

Г о р л о х в а т с к и й. А вы кому-нибудь по секрету рассказывали свою биографию?

Т у л я г а. Поверьте, Александр Петрович, что все это выдумка от начала и до конца. Я полковником никогда не был.

Г о р л о х в а т с к и й. Ну, может, подполковником. Дело же не в этом.

Т у л я г а. И подполковником не был.

Г о р л о х в а т с к и й. А зачем же вы у Деникина были?

Т у л я г а. А я не у Деникина был, а в воронежской гимназии учителем был…

Г о р л о х в а т с к и й. А я вас, помнится, видел где-то на фотографии в полковничьей форме.

Т у л я г а. Вы, наверно, видели полковника Подгаецкого. Он был похож на меня.

Г о р л о х в а т с к и й. Иначе говоря, ваша настоящая фамилия — Подгаецкий. Вы тут под чужим именем?

Т у л я г а. Что вы, Александр Петрович! Я и на свет родился Тулягой. И деды и прадеды мои были Туляги.

Г о р л о х в а т с к и й. Значит, вы у Деникина были под чужой фамилией?

Т у л я г а. И там я был Туляга. Я ж говорю, учителем был.

Г о р л о х в а т с к и й. Как же вы из Белоруссии и вдруг там очутились?

Т у л я г а. От немцев бежал. Когда немцы в пятнадцатом году Барановичи заняли, так я и переехал.

Г о р л о х в а т с к и й. Ну, эти сказки рассказывайте своей бабушке. Никто им не поверит.

Т у л я г а. Как же мне это доказать? К кому обратиться? Научите, Александр Петрович!

Г о р л о х в а т с к и й. Докажите своей работой.

Т у л я г а. А как же с полковником быть?

Г о р л о х в а т с к и й. Это мы без вас выясним.

Т у л я г а. Значит, только работой?

Г о р л о х в а т с к и й. Работой и поведением. А что касается работы, то я предлагаю вам заняться палеонтологией.

Т у л я г а. Палеонтологией? Почему палеонтологией?

Г о р л о х в а т с к и й. Я хочу, чтобы вы работали под моим непосредственным наблюдением.

Т у л я г а. Что же я буду делать под вашим наблюдением?

Г о р л о х в а т с к и й. Мы с вами будем писать научную работу.

Т у л я г а. Мы с вами? Вдвоем?

Г о р л о х в а т с к и й. Да! Вы напишете, а я прочитаю, проверю. Потом мы ее зачитаем на совете, опубликуем…

Т у л я г а. За нашими подписями?

Г о р л о х в а т с к и й. Нет! Вы ж понимаете, что ставить свою фамилию рядом с вашей мне неудобно.

Т у л я г а. Значит, только за моей подписью?

Г о р л о х в а т с к и й. Нет, только за моей.

Т у л я г а. Значит, напишу работу я, а считаться она будет вашей?

Г о р л о х в а т с к и й. Это совсем не важно, чьей она будет считаться. Важно, чтобы эта работа не пропала для общества. Фамилия ваша может ее скомпрометировать.

Т у л я г а. Ага, понимаю… Только я хотел спросить у вас, не будет ли это… подлостью?

Г о р л о х в а т с к и й. Вы забываетесь, господин полковник!

Т у л я г а. Извините, я имел в виду не вас. Я говорю, не будет ли это подлостью с моей стороны?

Г о р л о х в а т с к и й. Ну, ваша сторона меня мало интересует. Скажите, вы согласны так работать?

Т у л я г а. Разрешите мне подумать.

Г о р л о х в а т с к и й. Две минуты! (Прошелся по комнате.) Я знаю, что вы думаете. Вы думаете: а что, если рассказать про это секретарю парткома Левановичу или же Вере? Правда, думаете так?

Т у л я г а. Признаюсь, такая мысль приходила мне в голову.

Г о р л о х в а т с к и й. Так выбросьте ее из головы. Она вас погубит. Свидетелей у вас нет, никто вам не поверит, а поверят мне. И мне нетрудно будет доказать, что это клевета, вылазка деникинца. Тогда держитесь! Стоит мне только снять трубку, позвонить — и ваша песенка спета.

Туляга сидит подавленный.

Ну как, согласны?

Т у л я г а (угнетенно) . Согласен.

Г о р л о х в а т с к и й. Давно бы так! А теперь насчет работы… Я думаю, что нам эта дрянь не подойдет… (Показывает на кости мамонта.) Мамонты теперь стали чуть ли не домашними животными. Надо отыскать что-нибудь новое.

Т у л я г а. Новое тут трудно найти.

Г о р л о х в а т с к и й. Найдете, вы только поищите получше. А я объявлю, что пишу работу на тему: «Новый вид ископаемого животного». Договорились?

Т у л я г а (слабым голосом) . Договорились. (Уходит угнетенный.)

Г о р л о х в а т с к и й (один) . Готов! Теперь из него хоть веревки вей.

З а н а в е с.

В вестибюле Н и к и ф о р и т е т я К а т я. Ч е р н о у с ходит взлохмаченный. Он временами жестикулирует, будто разговаривает сам с собою.

Ч е р н о у с (останавливается) . А он не говорил, скоро придет?

Т е т я К а т я. Не говорил. (Никифору, когда Черноус отошел.) Видеть не могу, как он мучается.

Н и к и ф о р. Еще бы не мучиться! Каждый бы мучился! (Уходит.)

Тетя Катя громко вздыхает.

Ч е р н о у с (останавливается против тети Кати) . Что с вами, Катерина Ивановна? Почему вы так вздыхаете? Несчастье какое-нибудь случилось?

Т е т я К а т я. Мне вас жалко, Александр Петрович.

Ч е р н о у с. Зачем же по мне вздыхать. Я ведь не умер.

Т е т я К а т я. Умер человек, так уж один конец. Все умрем. А такого не дай бог ни одному хорошему человеку.

Ч е р н о у с. Да ведь ничего такого со мною не случилось. Я вот и на работу пришел.

Т е т я К а т я. Не до работы вам. Я ведь вижу, не слепая…

Ч е р н о у с. Это все злые люди мне подстроили. (Снова ходит.)

Из дверей выходит З и н а и натыкается на Черноуса.

З и н а (отскочив в сторону) . Ой! Извините, Александр Петрович!

Ч е р н о у с. А чего извинять? Вы ни в чем не виноваты.

З и н а. Нет, я… Просто я испугалась… Я не думала, что встречу вас здесь.

Ч е р н о у с. Вы думали, что больше меня не встретите? Понимаю…

З и н а. Будто покойника встретила. Брр. (Приколола к доске объявление.)

З е л к и н (входит) . Что это за объявление?

З и н а. Прочитай.

З е л к и н (читает) . «…состоится доклад директора института геологии А. П. Горлохватского на тему «Новый вид ископаемого животного». Вот это ученый! Сразу солидный вклад. Не то, что Черноус: десять лет все какие-то глины да фосфориты исследует.