Драмы и комедии

Т у л я г а. Ваша работа подвигается, Александр Петрович!

Г о р л о х в а т с к и й. А именно?

Т у л я г а. Материалы подбираю.

Г о р л о х в а т с к и й. Долго копаетесь. Я уже день назначил. К этому сроку должно быть готово.

Т у л я г а. Постараюсь. Только не слишком ли это смело: новый вид ископаемого?

Г о р л о х в а т с к и й. Об этом не беспокойтесь. Смелость — это уже мое дело, а ие ваше. Вы только предлог найдите!

Т у л я г а уходит.

З е л к и н (входя) . Александр Петрович, новость!

Г о р л о х в а т с к и й. Сплетня или правда, признавайтесь.

З е л к и н. За кого вы меня считаете?

Г о р л о х в а т с к и й. За Зелкина.

З е л к и н. Мне это даже обидно!

Г о р л о х в а т с к и й. И интересная новость?

З е л к и н. Пальчики оближете.

Г о р л о х в а т с к и й. Ну, выкладывайте! Только быстро, а то времени нет.

З е л к и н. Вера живет с Черноусом.

Г о р л о х в а т с к и й. Как это — живет? Я знаю, что не умерла.

З е л к и н. Ну, как вам сказать…

Г о р л о х в а т с к и й. Скажите как-нибудь.

З е л к и н. Ну… скажем, как я с Зиной.

Г о р л о х в а т с к и й. Это еще не страшно!

З е л к и н. Как не страшно? Вы хотите сказать, что я… что мы…

Г о р л о х в а т с к и й. Я хотел сказать, что это, вероятно, выдумка.

З е л к и н. Как это — выдумка? Я сам видел.

Г о р л о х в а т с к и й. Где же вы видели?

З е л к и н. Тут, в коридоре. Целовались. Свидание назначили сегодня в восемь часов вечера, когда Тамары дома не будет.

Г о р л о х в а т с к и й. И это правда?

З е л к и н. Правда. Я считаю, что ей в партии не место.

Г о р л о х в а т с к и й. Строгий вы человек… А сам беспартийный.

З е л к и н. Извините, тут тесная связь с врагами, бытовое разложение, разврат…

Входит Ч е р н о у с. З е л к и н исчезает.

Ч е р н о у с. Я вас давно жду, Александр Петрович!

Г о р л о х в а т с к и й. Чем могу служить, дорогой Александр Петрович? Очень жалею, что заставил вас ждать. Важное совещание было, не мог уйти…

Ч е р н о у с. Я к вам с просьбой… Помогите найти выход из тяжелого положения, в которое я попал по чьей-то милости.

Г о р л о х в а т с к и й. А что такое с вами случилось? Все, что от меня зависит, я сделаю.

Ч е р н о у с. Я больше не читаю лекций на геофаке.

Г о р л о х в а т с к и й. Почему?

Ч е р н о у с. Сняли, не доверяют.

Г о р л о х в а т с к и й. Ха-ха-ха! Шутите, коллега!

Ч е р н о у с. Мне вовсе не до шуток.

Г о р л о х в а т с к и й. Значит, вы серьезно?

Ч е р н о у с. Абсолютно серьезно.

Г о р л о х в а т с к и й. Так это же безобразие!

Ч е р н о у с. Я с вами согласен. Только это еще не все безобразие: мою книжку тоже не пустили в печать.

Г о р л о х в а т с к и й. Это уж совсем свинство. Какая же причина?

Ч е р н о у с. В том-то и дело, что я ничего не могу добиться. Все окружено такой тайной, что они и сами не знают, в чем я виноват.

Г о р л о х в а т с к и й. Дорогой мой, так что же вы молчите? Позорят ваше честное имя, а вы молчите! Нет, это никуда не годится. Ведь этак сегодня вас, а завтра меня могут ошельмовать и вывести из строя.

Ч е р н о у с. Могут.

Г о р л о х в а т с к и й. И какая же, извините, сволочь могла вам такую пакость учинить?

Ч е р н о у с. Действительно! Поглядишь вокруг — кажется, все люди такие честные, сознательные… Не на кого и подумать.

Г о р л о х в а т с к и й. А может… Вы, Александр Петрович, проверили себя как следует? Во всем?

Ч е р н о у с. Как это? Я не понимаю.

Г о р л о х в а т с к и й. Я в том смысле, что, может быть, в вашей биографии имеется какая-нибудь зацепка, ну — самая такая пустяковина, которая могла бы послужить поводом для сплетен. Вы меня простите, Александр Петрович, я прямо, по-дружески говорю.

Ч е р н о у с. Десять раз передумал я всю свою жизнь и могу сказать положа руку на сердце — ни в чем не виноват.

Г о р л о х в а т с к и й. Я в этом и не сомневался. Теперь я совсем спокоен за вас и… за себя. Вы ведь сами понимаете, что и я тут рискую кое-чем. Если бы я был перестраховщиком, как другие, то мог бы предложить вам подать заявление об уходе. Но я далек от этой мысли. Мы с вами будем работать, невзирая ни на какие сплетни.

Ч е р н о у с. Я высоко ценю ваше великодушие.

Г о р л о х в а т с к и й (останавливается около объявления) . Вот жду с трепетом, что вы на это скажете? (Показывает на объявление.) Надеюсь, что вы меня не угробите.

Ч е р н о у с. Думаю, что для этого не будет никаких оснований.

Г о р л о х в а т с к и й. А как ваша экспедиция, Александр Петрович?

Ч е р н о у с. Так вот, видите, заминка вышла.

Г о р л о х в а т с к и й. А вы не обращайте внимания. Неприятно все это, я сам понимаю, но за работой и неприятности забываются. Тем более что у вас такой милый помощник. Вы с нею все горе забудете.

Ч е р н о у с. Ей, бедняге, тоже неприятно все это, но держится она геройски и меня подбадривает. Славная девушка. Ну, благодарю вас за поддержку! (Уходит.)

Г о р л о х в а т с к и й (один) . «Славная»! Гляди, старый черт! Губа не дура. Тебе теперь не до девушек будет, дорогуша!

Входит Л е в а н о в и ч. Г о р л о х в а т с к и й уходит.

Л е в а н о в и ч (тете Кате) . В какой комнате Вера Михайловна?

Т е т я К а т я. Идите вон в ту дверь.

Л е в а н о в и ч. Она там одна?

Т е т я К а т я. Нет, там еще есть народ.

Л е в а н о в и ч. Вызовите ее сюда. Скажите, что секретарь парткома Леванович просит на минутку.

Т е т я К а т я. Товарищ Леванович, заступитесь за Черноуса. Жаль человека. Чует моя душа, что напрасно возвели на него эту напасть. Не может быть, чтобы такой хороший человек — и против народа. Это кто-то набрехал на него.

Л е в а н о в и ч. Будьте спокойны, тетя Катя, честных людей мы в обиду не дадим. Разберемся, в чем тут дело.

Т е т я К а т я. Так позвать сюда Веру Михайловну?

Л е в а н о в и ч. Да, да, позовите!

Т е т я К а т я идет за Верой. Леванович читает объявление о докладе. Входит В е р а.

Что за доклад? Ты не знакома?

В е р а. Нет! Он пока держит в секрете.

Л е в а н о в и ч. Не мешало бы познакомиться.

В е р а. Ты за этим меня и позвал?

Л е в а н о в и ч. Нет, я хотел спросить, слышала ли ты что-нибудь про Черноуса?

В е р а. Слышала, что на него возвели какой-то поклеп, и собиралась к тебе идти.

Л е в а н о в и ч. Хорошо, если поклеп.

В е р а. Что ж тут хорошего?

Л е в а н о в и ч. Я хочу оказать — хорошо, если все это неправда.

В е р а. Что «это все»? Ему же ничего не говорят.

Л е в а н о в и ч. Говорят, что у него за границей родственники, с которыми он поддерживает связь.

В е р а. Двоюродный брат, с которым он никакой связи не имеет.

Л е в а н о в и ч. Откуда ты знаешь, что не имеет?

В е р а. Он мне говорил, и я не имею оснований ему не верить.

Л е в а н о в и ч. Еще ходят слухи, что у него в работах нашли какое-то вредительство.

В е р а. В каких работах?

Л е в а н о в и ч. Может быть, в последних.