Драмы и комедии

Л е в а н о в и ч. Скажи, ты не знаешь, что такое с Черноусом?

Г о р л о х в а т с к и й. А я хотел у тебя узнать, что с ним такое.

Л е в а н о в и ч. Но ты же слышал что-нибудь?

Г о р л о х в а т с к и й. Ходят какие-то слухи. Будто вредительство в его работах обнаружили, опять же связи какие-то…

Л е в а н о в и ч. Ты не проверял, откуда эти слухи?

Г о р л о х в а т с к и й. Это значит: ничего не делай, только проверяй! А работу за меня кто будет писать? Туляга?

Л е в а н о в и ч. Удивительная беспечность! Его отовсюду с работы сняли, а тебе хоть бы что!

Г о р л о х в а т с к и й. Прикажешь и мне его снять? Я не перестраховщик! Проверим, тогда видно будет.

Л е в а н о в и ч. Как же ты мыслишь себе эту проверку?

Г о р л о х в а т с к и й. Надо назначить авторитетную комиссию, которая должна выехать на места, где он производил геологические исследования.

Л е в а н о в и ч. Так кто же, по-твоему, в эту комиссию должен войти?

Г о р л о х в а т с к и й. Боюсь, что мне, как директору института, от этого не отвертеться. Ты же меня не освободишь?

Л е в а н о в и ч. Допустим, что нет. А еще кто?

Г о р л о х в а т с к и й. Можно еще Зелкина. Ну, и Тулягу.

Л е в а н о в и ч. И сколько времени займет эта проверка?

Г о р л о х в а т с к и й. Около года.

Л е в а н о в и ч. Что?!

Г о р л о х в а т с к и й. В зимних условиях делать ничего нельзя, за лето нам только-только управиться. Придется ведь заново производить бурение.

Л е в а н о в и ч. Это значит: сорвать весь план работы института и держать целый год под подозрением Черноуса.

Г о р л о х в а т с к и й. Что ж поделаешь! Доверять ему теперь особенно не приходится. Пусть копается тут под моим наблюдением.

Л е в а н о в и ч. Я говорил с Верой. Она головой ручается, что это поклеп.

Г о р л о х в а т с к и й. На это она имеет свои причины.

Л е в а н о в и ч. Она с ним вместе работает.

Г о р л о х в а т с к и й. Больше того: ведь говорят, что она с ним живот.

Л е в а н о в и ч (недоверчиво смотрит на Горлохватского) . Ты это проверил?

Г о р л о х в а т с к и й (смеется) . Вот чудак? Как же я могу проверить? Они меня в это время не приглашают.

Л е в а н о в и ч (пытливо) . А может быть, это выдумка?

Г о р л о х в а т с к и й. Может быть, и выдумка. За правильность слухов не ручаюсь. Наконец, ты сам можешь убедиться: сегодня в восемь часов вечера у них свидание на квартире Черноуса.

Л е в а н о в и ч (подозрительно) . Откуда у тебя такие сведения?

Г о р л о х в а т с к и й. Сведения достоверные, можешь не сомневаться.

Л е в а н о в и ч. Тут у тебя такое творится, что сам черт не разберет. Натыкаешься на сюрпризы там, где их совсем не ждешь.

Г о р л о х в а т с к и й. Такое наследство я получил. Чистка нужна. С некоторыми работниками придется распрощаться.

Л е в а н о в и ч. А заменить кем?

Г о р л о х в а т с к и й. Заменим! У меня имеются на примете хорошие работники, которые охотно пойдут ко мне работать, если им обеспечить надлежащие условия. Вот я только от работы немножко освобожусь, тогда мы с тобой наведем тут порядок. Мне не первый раз этим заниматься.

Л е в а н о в и ч (в раздумье) . Порядок тут и верно придется навести!

Г о р л о х в а т с к и й. Между прочим, я двадцать второго доклад читаю на ученом совете. Приходи послушать.

Л е в а н о в и ч. Я в твоих мамонтах ничего не смыслю.

Г о р л о х в а т с к и й. Я пишу так, чтобы всем было доступно. Для масс ведь пишу. Это будет пробный камень и для Черноуса. Возможно, что он попытается очернить мою работу, и скомпрометировать меня как советского ученого. Тогда мы его и разоблачим.

Л е в а н о в и ч (в сторону) . Вот ты куда гнешь! (Горлохватскому.) Думаешь, что он рискнет на это?

Г о р л о х в а т с к и й. Если он в самом деле враг, то прорвется, иначе быть не может.

Л е в а н о в и ч. А мы его, шельму, за ушко да на солнышко!

Г о р л о х в а т с к и й. Как миленького!

Л е в а н о в и ч. А если он не «прорвется», а похвалит твой доклад?

Г о р л о х в а т с к и й. Так я же не утверждаю, что он обязательно враг. Может и похвалит.

Л е в а н о в и ч. А ловко ты придумал! Это же может очень здорово получиться! Любопытно! Придется прийти!

Г о р л о х в а т с к и й. Так придешь?

Л е в а н о в и ч. Обязательно! Ну, пока! (Уходит.)

Г о р л о х в а т с к и й (один) . Проверяльщик выискался! Я, брат, такие очки наставлю, что тебе и черное белым покажется. Не таких за нос водили!

З а н а в е с.

Коридор. Входят Ч е р н о у с и В е р а с газетой в руке.

В е р а. «Правду» сегодня читали?

Ч е р н о у с. Еще не читал.

В е р а. Тут вам поддержка.

Ч е р н о у с. Мне? Какая поддержка?

В е р а. Про вас говорится.

Ч е р н о у с. Про меня? Покажите!

В е р а. Вот тут.

Черноус берет газету и начинает читать.

Прочитайте вот этот абзац.

Ч е р н о у с. Тут говорится о неправильном исключении из партии коммунистов, а я, как вам известно, беспартийный.

В е р а. Честный и преданный, а таких враги народа тоже пытаются ошельмовать.

Ч е р н о у с. Это верно.

В е р а. Давайте дальше читать. Я тоже еще не все прочла.

Садятся и сосредоточенно читают.

Ч е р н о у с (прочитав) . Именно. Они так и делают. Как это сразу становится понятным.

Входит З е л к и н. Он ступает неслышно, чтобы подойти и что-нибудь подслушать.

В е р а (не оглядываясь) . Не беспокойтесь, товарищ Зелкин, у нас никаких секретов нет.

З е л к и н. Я и не беспокоюсь.

В е р а. Идите лучше почитайте, что тут про вас пишут.

З е л к и н. Про меня? Где это?

В е р а. Да вот хотя бы этот абзац прочитайте.

З е л к и н (прочитав, поморщился) . Шутки шутками, а у нас тоже имеются клеветники.

В е р а. Вы говорите истинную правду.

З е л к и н. Например, наша тетя Катя очень любит языком потрепать.

В е р а. «А он украдкою кивает на Петра».

Г о р л о х в а т с к и й (входит, издалека еще размахивает газетой) . Приветствую, товарищи! Поздравляю с выдающимся документом! Читали?

В е р а. Читаем.

Г о р л о х в а т с к и й. Прямо пальцем показывают нам на двурушников и всяких прохвостов. Нам остается только руку протянуть и за шиворот схватить. Тут он весь, как на ладони! Вообразите теперь положение этого самого подлого двурушника! Идет он по улице, и ему кажется, что все на него пальцами показывают: «Вот карьерист! Вот двурушник! Вот клеветник!» Он старается надеть маску честного советского человека, но грозная рука возмездия уже занесена над ним, вот-вот сорвет маску и выставит его на суд, на позор, на всеобщее презрение. Круг около него сужается все больше и больше. Те люди, которые раньше перед ним боялись пикнуть, теперь поднимают голову и готовы на весь свет закричать, что он за человек. Его жалкая душонка ушла в пятки. Он ищет себе щелочку, чтобы спрятаться, но грозный голос гремит над самым его ухом: «Дудки, гражданин Зелкин! Нигде ты от нас не укроешься!»