Евгений Водолазкин - Музей

Киров выходит, хлопнув дверью.

ВРАЧ. Вот такая клиентура пошла. То им нужен врач, то не нужен. А все нервы: нервное нынче время. ( Раздается звонок в дверь, Аэроплан идет открывать. ) Ты сначала пойми, нужен врач или уже не нужен, а потом и вызывай, верно?

Аэроплан вводит Зарубаева и Сисяеву.

АЭРОПЛАН. Прошу любить и жаловать: товарищи из Музея Кирова.

ВРАЧ. Опять же пример. Некоторые вроде живы еще, а им уже музей подавай. Нескромно это.

МАРКУС. Музей?

ВРАЧ. Я ведь как рассуждаю. Ты сначала, понимаешь, умри, а потом музеи себе устраивай. Вот народ, а? Все при жизни норовят сделать. У вас ведь, у товарищей, после смерти ничего нет, ни-че-го! Оставили бы себе хоть музей для посмертного разнообразия. Так нет ведь: не успеют умереть…

ЗАРУБАЕВ. Да кто вам сказал, что не успеют? Вы своей пропагандой нам все открытие сорвете.

СИСЯЕВА. Что за пораженческие настроения, товарищ? Мне вот сейчас просто выпить захотелось от таких слов. Вы здесь не контрреволюционную пропаганду представляете?

ВРАЧ. Я здесь представляю медицину и являюсь, милостивая государыня, врачом.

СИСЯЕВА ( стесняясь ). Милостивой государыней назвал… Чудн о как-то.

МАРКУС. Что здесь происходит? Какой еще музей?

АЭРОПЛАН. Музей как музей. Чего, музея не видели? Рядовой очаг культуры.

СИСЯЕВА ( мечтательно ). Милостивая государыня, надо же…

ЗАРУБАЕВ. Вот вы, получается, врач, верно?

ВРАЧ. Верно.

ЗАРУБАЕВ. У вас спирт должен быть.

ВРАЧ. Всегда ношу с собой чистый спирт.

СИСЯЕВА. Разведем!

МАРКУС. Да что же здесь происходит?!

ЗАРУБАЕВ. Через вас, женщина, обстановка электризуется. Вы на каких правах здесь находитесь? Мы тут, понимаешь, готовим экспозицию, наводим последние штрихи, а вы врываетесь в нашу мирную беседу. Вы знаете, что у нас сверхзадача к первому декабря открыться? У меня уже с утра голова болит по этому поводу. Вместо того, чтобы оказать посильную помощь, вы препятствуете экстренному разведению спирта.

СИСЯЕВА. Не дает развести!

МАРКУС. Я, между прочим, Сергею Мироновичу законная жена.

АЭРОПЛАН. Не такая уж законная, если разобраться.

ЗАРУБАЕВ. Жена штатным расписанием не предусмотрена. Есть место вдовы, но оно уже занято ( показывает на Аэроплан ).

МАРКУС. Да мне просто смешно! Она же ему в дочери годится, хороша вдова!

ЗАРУБАЕВ. Это будет молодая вдова. Нас как дирекцию интересуют только молодые кадры. А вам, простите на слове, сто лет в обед. Какой мне расчет подобный вам контингент брать, когда вам тут же на пенсию? Вы, значит, себе отправляетесь на вечный прикол, а Зарубаеву новую вдову ищи, так получается? Вот товарищ Аэроплан у нас вполне перспективная вдова с широким будущим впереди.

МАРКУС ( грозя кулаком Аэроплан ). Пригрела змею у сердца! ( Зарубаеву. ) А вы, как вы смеете говорить мне такие вещи в моей собственной квартире!

ЗАРУБАЕВ. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Вы находитесь на территории музея товарища Кирова. Мало того, что вы здесь на безвозмездной основе, так вы еще и повышаете свой голос на дирекцию, пользуясь ее больной головой.

МАРКУС. Но ведь я жена товарища Кирова!

СИСЯЕВА. Ну что вы за человек такой! Вам ведь говорят русским языком: нам в экспозиции вдова нужна!

МАРКУС. Да поймите же вы, что вдовы получаются из жен!

СИСЯЕВА. Вы насквозь пропитаны субъективным идеализмом. Не случайно в каждом вашем слове чувствуется отрыжка зиновьевщины!

ЗАРУБАЕВ. Подождите, товарищ Сисяева. В том, что сказала товарищ, есть марксистское зерно. Давайте очистим его от мелкобуржуазного налета. ( Врачу. ) Разведите-ка нам спирт на пропорциональной основе. ( Врач разводит спирт. Аэроплан приносит огурцы. ) Присядьте, гражданка ( указывает Маркус на стул ), нам предстоит сложная мыслительная операция. Доктор, готово?

ВРАЧ. Все готово.

ЗАРУБАЕВ. Начинаем! ( Разливает спирт по рюмкам. ) Сегодня, когда на наших глазах от нас уходит дорогой вождь товарищ Киров, как нельзя остро встал вопрос о его вдовствующей половине. За товарища Кирова! Не чокаемся. ( Пьет. )

АЭРОПЛАН. Никто ни в коем случае не чокается! ( Пьет. )

МАРКУС. Тоже мне указчица нашлась! ( Пьет. )

Все пьют.

АЭРОПЛАН ( МАРКУС, закусывая огурцом ). Да не брюзжите вы, ну, в самом деле! Хотите, обе вдовами будем? Мне ведь не жалко.

СИСЯЕВА. Диалектический подход.

АЭРОПЛАН. Нет, в самом деле. Будем вдовствовать через день. По четным – вы, по нечетным – я. У меня на сплошную неделю просто горя не хватит.

ЗАРУБАЕВ. А ведь хорошая задумка. Только не покажется ли это отдельным товарищам, ну…

АЭРОПЛАН. Чем?

ЗАРУБАЕВ….буржуазным излишеством?

АЭРОПЛАН. Да зачем же излишеством? Пусть гражданка Маркус будет вдовой до 1917 года, а я – после.

СИСЯЕВА. Очень это идеологически правильно, товарищ Зарубаев. После Великого Октября вдова как бы помолодела.

ВРАЧ ( поднимая рюмку ). За омоложение вдов!

ЗАРУБАЕВ. Как подумаю, что первого открываться, – волосы дыбом. Ничего у нас не готово, товарищ Сисяева, кроме вдов.

ВРАЧ. Зато вдов целых две.

ЗАРУБАЕВ. Это верно, по вдовам у нас показатели хорошие. Послушайте, доктор, набросайте нам свидетельство о смерти, чтобы потом впопыхах не метаться. Товарища Кирова только убьют – а у нас уже свидетельство выставлено. Первые же посетители получат возможность расчувствоваться, глядя на документ.

ВРАЧ. Труд небольшой, отчего же не написать? ( Берет с письменного стола Кирова листок бумаги, обмакивает перо в чернильницу, начинает писать. ) Смерть последовала в результате огнестрельного ранения черепа, сопровождавшегося тяжелым повреждением вещества мозжечка и левого полушария большого мозга, множественными переломами черепных костей, каковые повреждения следует считать несовместимыми с жизнью.

СИСЯЕВА. Как сказано хорошо: несовместимыми с жизнью!

МАРКУС. А можно как-нибудь так, чтобы товарищ Киров при этом не умирал, а? Жалко его все-таки.

ЗАРУБАЕВ. Взрослая вдова, честное слово, а рассуждаете, как ребенок, Ну, конечно, жалко! С точки зрения абстрактного гуманизма здесь уместно даже загрустить. Только где вы видели вдов при живом-то муже?

МАРКУС. Может его того… только ранить?

ВРАЧ. Найденная при вскрытии тупоносая оболочечная пуля револьвера «Наган» определяет оружие, которым было совершено преступление. Направление пулевого канала позволяет считать, что выстрел был произведен с близкого расстояния.

ЗАРУБАЕВ. Просто цирк какой-то. Как же на таком близком расстоянии можно только ранить? Да еще из «Нагана»?

МАРКУС. Ладно, ладно, это я только так спросила.

СИСЯЕВА. Пока вы, гражданка Маркус, строите, извините меня, утопии, общественность не может выпить. Надо ведь и совесть иметь, верно?