Иван Радоев - «Красное и коричневое» и другие пьесы

А н т о н и о. Хорошо, хорошо! И цветы много, и вино много. А любовь есть?

С улицы доносятся говор и шум.

Входит С и л ь в е с т р с патефоном в руках.

С и л ь в е с т р. Едут! Братья, едут! (Заводит патефон и ставит пластинку со старым боевым маршем.)

Открывается дверь, помещение заполняют с е з о н н и к и, знакомые нам по первой картине. С ними — О п т и м и с т в куртке.

О п т и м и с т. День добрый, патрон!

А р т е л ь щ и к. Ну, здравствуй еще раз, Сильвестр! Что-то ты уж больно торжественно нас встречаешь. (Осматривается.)

С м е ш л и в ы й. При полном параде!

С и л ь в е с т р (оставляет патефон) . Откуда это вы взялись?

С м е ш л и в ы й. А оттуда! Заработали кучу денег и вернулись!

С и л ь в е с т р. Что-то уж слишком скоро.

О п т и м и с т. Они в Ла-Пас направились. Можно ли так, ничего не разузнавши? Я целый месяц проторчал там без работы, а они туда деньги добывать двинули. Поворачивай назад, говорю им, и шагай за мной.

С и л ь в е с т р. Куда же теперь?

О п т и м и с т. В Балкарсе, на картошку.

С и л ь в е с т р. На картошку?

О п т и м и с т. Во-во! Ты послушай! (Достает из кармана письмо, читает.) «Двигай, братец, сюда, да поживее. Бешеные деньги можно загрести. Платят помешочно. Встретишь кого из наших, бери с собой». Он меня еще в прошлом году туда водил. Раз пишет, значит, так оно и есть. Встретил я, значит, этих голодранцев и завернул. Увидишь, они у меня с полными карманами вернутся!

С м е ш л и в ы й. Само собой. Не миновать нам в плантаторы подаваться. А через годик, того и гляди, на пляже Мар-де-Платы объявимся.

М е ч т а т е л ь. С какими женщинами там можно познакомиться! Знаю я одну испанку.

С м е ш л и в ы й. Уж не та ли?

М е ч т а т е л ь. Какая?

С м е ш л и в ы й. Какая! Вот и попался! Не знаешь ты никакой испанки. Врешь больно много.

М е ч т а т е л ь. Нет, знаю. Габриэла ее зовут. Волосы ее текут по плечам медленно, словно воды Параны. Тело у нее твердое, как дерево квебрахо, и прохладное даже летом. Глаза у нее ясные, как лагуны в пампасах. Взглянет — огнем обожжет. Дикарка. Не знает, откуда она, чья… Может быть, ветер Анд тысячи лет полировал камень своей жестокой лаской, пока не изваял ее плечи, пальцы, бедра. А она вырвалась из его объятий и спустилась вниз к Ла-Плате. Эх, люди! Я — бродяга! Мой дом повсюду. Вы читаете газеты, слушаете радио — слышали вы голос Габриэлы? Она ждет меня. Потому я и спешу. Спотыкаюсь. Спешу утонуть во мраке ее волос, в изнеможении упасть к ее ногам и шепнуть: «Успокойся! Я пришел, Габриэла!»

С м е ш л и в ы й. Врешь!

М е ч т а т е л ь. Вру!

Пауза.

С и л ь в е с т р. Будет вам! Словно дети, право!

Сезонники умолкают.

Не видите разве, как тут все украшено? Цветы не видите?

С м е ш л и в ы й. Видим.

С и л ь в е с т р. Не догадываетесь, что это не просто так?

С м е ш л и в ы й. Догадываемся.

С и л ь в е с т р. Так спросите ж наконец, для чего все это!

С м е ш л и в ы й. Мы думали, что ты нас так встречаешь.

С и л ь в е с т р. Свадьба! Свадьба у нас! Дон Сильвестр свою дочь замуж выдает!

Общее удивление. Некоторые вскидывают на плечи котомки, собираясь уйти.

Стойте! Стойте! Гостями будете! Садитесь! Садитесь, скитальцы!

С м е ш л и в ы й. Ну, поздравляем! В добрый час! А зять кто?

С и л ь в е с т р. Доктор! Один из самых ученых здешних болгар, доктор Томов.

О п т и м и с т. Да я ж его знаю. В прошлом году, когда мы грузили шпалы, он давал мне порошки. Он тогда увлекался тотализатором, а я ему помогал.

С и л ь в е с т р. Ха! Он это, доктор Томов.

О п т и м и с т. Знаю я его. Вначале он не больно-то мне показался, а потом вижу — человек хороший.

С и л ь в е с т р. Да что ж вы стоите? Сто раз вас приглашать?

Автомобильный гудок.

Едут! Едут! Вставайте, едут! Да садитесь же!.. Патефон, патефон… (Снова заводит тот же боевой марш.)

Входят Я н а, Д о к т о р и А н г е л. Кое-кто из сезонников встречает их неуверенным «ура!». Сильвестр бросается навстречу вошедшим, целует всех троих.

Д о к т о р (выходя на авансцену) . А я так надеялся, что хоть сегодня выиграю. Вы только посмотрите, господа! Экое несчастье! (Достает газету и лотерейный билет.) Двадцать тысяч песо выиграл билет номер одиннадцать, двенадцать, тринадцать серии ноль. (Показывает свой билет.) Одиннадцать, двенадцать, тринадцать — серия два.

С м е ш л и в ы й. Ничего, доктор, в следующем тираже выиграешь.

С и л ь в е с т р. В лотерею проиграл, зато жену выиграл, да такую, что миллионы стоит. Теперь будете играть вдвоем. Вдвое больше шансов будет. (Ко всем.) Что ж, друзья, пока не пришли гости, опрокинем по стаканчику, поздравим молодых.

Г о л о с а.

Наливай!

Будьте счастливы!

С зятем тебя!

С женой молодой!

О п т и м и с т. Вот отведу я этих голодранцев в Балкарсе, набью им карманы, все переженятся.

С м е ш л и в ы й. На пляж, на пляж.

М е ч т а т е л ь. Только в Ла-Плату, к испанкам.

С и л ь в е с т р. Ну что ж… Дорогой зятюшка! Дорогая доченька! Дорогие гости! В этот радостный для нашего скромного дома день мы собрались, пусть и вдали от милого нашего отечества Болгарии, собрались, чтобы отпраздновать счастливый брак двух молодых людей, детей моих. Пожелаем же им вечного здоровья и молодости, пусть народят нам побольше болгарят, пусть всегда будут с ними радость и счастье, пусть будет все так же… так же… Выпьем!

Все чокаются, поздравляют молодых.

А н г е л. Братья! Дозвольте и мне сказать пару слов.

Молчание.

Гляжу я на вас, и глаза мои заливают слезы. Чокнемся, братья! Гляжу я на вас и вспоминаю Болгарию, которая прогнала нас на чужбину, заставила бродить по чужим дорогам. Но пусть.

В зал входят И в а н и М а к к а в е й. Останавливаются за спиной Ангела, так что тот их не видит.

Пусть, говорю я. Я доволен, я жив-здоров. Доволен тем, что и вы можете тут трудиться, не боясь, что кто-то посягнет на добытый вами кусок хлеба. Ваших отцов и вас из Болгарии гнал голод, гнала нищета, а меня — разбойники. Они отобрали у нас землю, скот, здоровье, заставили бросить родину и пойти искать счастья на чужбине. Тяжело мне глядеть на вас. И все-таки я рад, что вы сейчас не там. Ничего. Моя совесть чиста. Мир так велик, что честный человек всегда может найти себе место.

М а к к а в е й (из-за спины Ангела) . Когда как, господин обходчик.

Ангел оборачивается и неожиданно встречает взгляд Маккавея.

Когда как, говорю.

Все смотрят на него.

Видно, мир достаточно тесен, раз мы с тобой смогли встретиться через тридцать лет здесь, в Санта-Фе, городе «святой веры».

С и л ь в е с т р. Вы сейчас хотите ехать, Маккавей?

М а к к а в е й. Как вы попали сюда, господин обходчик?

А н г е л (смущенно) . Я вас не знаю… Но все равно… У нас свадьба… Прошу! (Подает ему бокал.)