Лев Шейнин - Пьесы

А б е ц. Весьма признателен.

Ж е р е б к о в. Мы не теряем надежды, экселенц, приветствовать вас и в Москве…

Б е р д ы ш е в. В древнем Кремле, ваше превосходительство!

А б е ц. В Москве? Меня это удивляет, господа. Правительство третьего рейха заключило, как известно, пакт с правительством Советского Союза. Обе высокие стороны верны этому пакту. И если вы позволили себе говорить о Москве, то мой долг отвергнуть ваши приветствия, ваш хлеб и соль!..

Ж е р е б к о в (побагровев) . Ради бога, простите!.. Я говорил иносказательно… Так сказать, символически…

Б е р д ы ш е в. И сказано в Писании: «Разверзлись уста его и произнесли слова непотребные, хоть и от души, да не по разуму. И сказал апостол: слова его отбросим, а душу сохраним…»

А б е ц. Я не апостол, и душа господина Жеребкова мне абсолютно не нужна, профессор… гм…

Б е р д ы ш е в. Бердышев, экселенц… Профессор теологии…

А б е ц. Вот и занимайтесь теологией, а не международными делами.

Б е р д ы ш е в. Ради бога, извините!.. Я, несомненно, допустил фо па… Но еще Марк Аврелий, экселенц…

Т е р н а в с к а я. Профессор, мы не сомневаемся в вашей эрудиции. Простите их, господин Абец!.. Я прошу вас как женщина… Примите хотя бы цветы!..

А б е ц. Мадам, для такой женщины, как вы, я готов на многое. Но я не могу принять цветы из рук человека, допустившего провокационный выпад против великой страны, с которой мы заключили пакт.

Т е р н а в с к а я. Тогда примите эти цветы из моих рук. Ведь я не произнесла ни слова.

Б е р д ы ш е в. Да-да, еще Фома Аквинский говорил…

Т е р н а в с к а я. Профессор, право, вам лучше помолчать! (Берет из рук Жеребкова букет и кокетливо протягивает его Абецу. Тот целует ей руку и принимает цветы.)

Из зала доносятся крики, аплодисменты.

А б е ц. Кто эта красавица, которую так бурно чествуют?

Т е р н а в с к а я. О, это поистине жемчужина нашей русской колонии. Княгиня Вики Оболенская. Позвольте представить ее вам?

А б е ц. Не возражаю. А этот красивый молодой человек, танцевавший с ною?

Т е р н а в с к а я. Это Кирилл Радищев, потомок нашего знаменитого писателя Александра Радищева.

А б е ц. Не слыхал.

Т е р н а в с к а я. Не удивительно. Он покончил с собой почти сто сорок лет тому назад. Императрица была им недовольна.

А б е ц. Екатерина Великая — немка, урожденная принцесса Цербстская. И если она была недовольна Радищевым, то он разумно поступил, покончив с собой.

Б е р д ы ш е в. Тонко сказано!.. Вполне согласен!.. Еще Фихте писал…

А б е ц. Да? Не слишком ли вы торопитесь соглашаться, профессор? Вами я тоже не очень доволен…

Бердышев опускает голову. Т е р н а в с к а я проходит в зал. Абец делает выразительный знак Обергу.

О б е р г (подойдя к Жеребкову и Бердышеву) . Господа, вы так блистательно начали, что пора кончать. Прошу!..

Ж е р е б к о в и Б е р д ы ш е в уходят.

А б е ц (Обергу, передавая цветы) . Что вам известно о княгине Оболенской?

О б е р г. Не припомню. Завтра выясню.

Возвращается Т е р н а в с к а я, за ней — О б о л е н с к а я и К и р и л л Р а д и щ е в, смуглый, совсем еще молодой человек.

Т е р н а в с к а я. Господин посол, позвольте представить вам княгиню Оболенскую, нашу очаровательную Вики. И господина Радищева.

А б е ц (склонясь к руке Оболенской) . Очень рад, княгиня! (Радищеву.) Здравствуйте, молодой человек!

Здороваются кивком головы.

О б о л е н с к а я. Я тоже.

А б е ц. Поздравляю с успехом!.. (Указывая на лавровый венок на ее голове.) Вы заслужили это по нраву!.. Позвольте и мне присоединиться к общим восторгам. (Берет из рук Оберга букет и протягивает его Оболенской.)

О б о л е н с к а я. Мерси. Но эти розы преподнесены вам, и, вероятно, по заслугам, господин Абец.

А б е ц. Что вы, княгиня!.. Я всего лишь посол, а вы королева вечера. Позвольте представить вам бригаденфюрера Оберга, моего друга.

О б е р г (щелкая каблуками) . Ганс Вольфганг Оберг, к вашим услугам, княгиня.

О б о л е н с к а я. Значит, вы тот самый Оберг, железный Оберг, перед которым трепещет весь Париж?

А б е ц. Княгиня, в данный момент господин Оберг трепещет перед вами.

О б е р г. Совершенно верно.

О б о л е н с к а я. Я польщена. Бригаденфюрер Оберг — Кирилл Радищев.

Радищев и Оберг раскланиваются. Из вала доносится вступление к вальсу.

А б е ц (Радищеву) . Вы позволите пригласить вашу даму?

Р а д и щ е в. Пожалуйста.

О б о л е н с к а я. Я очень люблю вальс. (Берет Абеца под руку, и они проходят в зал.)

О б е р г (подойдя к Тернавской) . Мадам, окажите честь!..

Т е р н а в с к а я. С удовольствием, господин Оберг!

Т е р н а в с к а я и О б е р г тоже проходят в зал, за ними уходит и Р а д и щ е в.

Л е м к е. Аристократки, что ни говори, порода!.. Попадись они мне в Дахау, я бы недурно развлекся!.. А здесь нас им даже не представили!..

В ложу вбегает Ж е р е б к о в с каким-то листком в руке.

К р е й ц. Куда?!. Ведь вам было ясно сказано…

Ж е р е б к о в. Одну минуту!.. Листовки… Обнаружил в гардеробе… Листовки… В кармане плаща… (Протягивает листовки Крейцу, тот читает.)

К р е й ц. Опять эти проклятые деголлевцы!..

Ж е р е б к о в. Там много таких листовок… Я сам видел…

Л е м к е. Надо немедленно доложить шефу!.. (Убегает в зал.)

К р е й ц (Жеребкову) . Садитесь. (Идет к телефону, стоящему в углу, набирает номер.) Алло, дежурный? Да, я. Да, отсюда. Немедленно вышлите автобус с резервом. Оцепить все здание. Занять выходы. Но спокойно, без шума. И ждать указаний!.. (Кладет трубку.)

Входят О б е р г и Л е м к е.

О б е р г. Опять?!

К р е й ц. Да. (Протягивает Обергу листовку, тот читает.) На всякий случай я вызвал резерв.

О б е р г. Правильно. (Жеребкову.) Вы нашли это в гардеробе?

Ж е р е б к о в. Да. И сразу побежал к вам.

О б е р г. Прогуляйтесь по залу.

Жеребков уходит.

О б е р г. Да, шутники… Кто наблюдал за вестибюлем, Крейц?

К р е й ц. Пятеро сотрудников, шеф.

О б е р г. А кто был в самом гардеробе?

К р е й ц. В самом гардеробе… гм… Видите ли, господин бригаденфюрер…

О б е р г. Мне известно мое звание… Я спрашиваю: кто был в гардеробе?

К р е й ц. Я полагал, что достаточно пятерых в вестибюле.

О б е р г. Лемке, идите вниз и обеспечьте, чтобы никто не скрылся.

Л е м к е убегает. Из зала в ложу входят А б е ц и О б о л е н с к а я.

А б е ц. Разумеется, Париж прекрасен, но я слишком занят, чтобы отдать ему должное, княгиня. Тысячи дел, вопросов, проблем!..

О б е р г. Господин посол, на два слова!..

О б о л е н с к а я. Не буду вам мешать.

А б е ц. Нет-нет, не уходите!.. Одну минуту!.. (Отходит с Обергом в сторону.)

О б е р г. В гардеробе обнаружены листовки. (Протягивает Абецу листок.)