Исидор Шток - Пьесы

П р а с к о в ь я. О, это целая история! Ну, что же мы тут стоим посреди площади? Прощайте, капитан, мне пора домой. У меня страшно ревнивый муж. Он, наверно, все время курит и смотрит на часы…

Л и х о я р о в. Постойте, Аделаида… Как дальше?

П р а с к о в ь я. Аделаида Мерседесовна…

Л и х о я р о в. Вы что же, испанка?

П р а с к о в ь я. Почти…

Г о л о с. Идем по Москве… Спускаемся по Красной площади вниз, на набережную, доходим до бассейна «Москва», идем Гоголевским бульваром, потом по Арбату, мимо театра Вахтангова и оказываемся в маленьком переулке. Страшно жмут туфли… Особенно правая… Переулок состоит из нескольких домов и внезапно прерывается забором, на котором внизу написано: «Нет входа», «Нет прохода», «Нет проезда», «Только для грузовиков». Внизу огромные котлованы, горят лампочки на страшной глубине… А наверху зарево иллюминации. И звезды…

Л и х о я р о в (никак не может прикурить. Ветер гасит огонь) . А, черт!..

П р а с к о в ь я. Ну, хотите, я загорожу ветер? Нет-нет, может вспыхнуть шарик, а я им очень дорожу. Он принадлежит одному трехлетнему человеку, который сейчас, наверно, спит, и, может быть, в этот момент ему снится именно этот шарик. Но он еще не знает, что он хозяин шарика.

Л и х о я р о в (с трудом прикурил) . Ваш сын?

П р а с к о в ь я. Почти. Он спит и одновременно ждет меня. А я так устала, что не доберусь до дому. Давайте посидим вот на этой бетонной трубе. У вас нет газеты постелить? А впрочем, можно и так… Раньше мы жили здесь, на Собачьей площадке.

Л и х о я р о в. Здесь?

П р а с к о в ь я. Да. На первом этаже, и пол был деревянный и немного косой. На окне кактусы, на кухне тараканы арбатские. Но это был счастливый дом… И вот его нет. Говорите что-нибудь, а то вы только курите и курите… Ведь вы моряк, вы должны рассказывать о звездах. А потом декламировать стихи о капитанах. Ну вот, например, что это за звезда?

Л и х о я р о в. А бес ее знает. Я звездную карту забыл… Впрочем… Да, пожалуй, это Сириус из созвездия Большого Пса.

П р а с к о в ь я. Я почему-то представила вас на капитанском мостике с секстантом в руке. Я правильно говорю — с секстантом?

Л и х о я р о в. Вообще-то Сириус в это время года виден только на юге… А сейчас почему-то околачивается над Собачьей площадкой.

П р а с к о в ь я. «Она не терпела грубых выражений». Околачивается! Фи, капитан-наставник, фи!

Л и х о я р о в. Фи так фи… Нет, не знаю я звездную карту…

П р а с к о в ь я. Ну, простите меня. Я вас расстроила. Мне кажется, у вас очень плохое настроение. Почему? Не обращайте на меня внимания. Я как раз из созвездия Большого Пса и вдобавок всю жизнь прожила на Собачьей площадке. Почему же у вас плохое настроение в такой день? Случилось что-нибудь?

Л и х о я р о в. Сын у меня тут…

П р а с к о в ь я (заинтересованно) . Здесь в Москве? И уже взрослый?

Л и х о я р о в. Институт кончает. Влюбился. Вот вы об этой Елене Потаповой слышали? Подруга Ангелейко.

П р а с к о в ь я. Да, слышала. К сожалению, не видела никогда.

Л и х о я р о в. Захватил я их обеих на свою коробку, когда с Кубы возвращался год назад. Ну, подружился. Переписка, то да се… Пришел к ним сын мой Феликс и влюбился в дочку Елены Антоновны.

П р а с к о в ь я. Интересная девушка?

Л и х о я р о в. Какая к черту девушка! Уже замужем была, ребенок есть. Особа опытная.

П р а с к о в ь я (вскипела) . В каком смысле опытная?

Л и х о я р о в. Не знаю я. Не видел ее. Завтра поеду посмотрю, что за птица. А парень мой хороший, серьезный. Пишет: полюбил всей душой. Матери-то у него нет, умерла моя жена три года назад. Ну, я один там, в Калининграде. Он тут. Скоро доктор. Елена Антоновна женщина отличнейшая, знаменитая. Феликс меня уж на свадьбу приглашал, да я ему написал, чтоб не торопился. Тем более есть там у них в доме не то сестра Елены Антоновны, не то сестра ее мужа, старая дева, стерва, говорят, первостатейная. Ни в какую. Возненавидела моего Фильку, из дома гонит, грозится их брак расстроить. Ну, парень, естественно, огорчается. Первая любовь, так сказать. А я, конечно, не вмешиваюсь, люди взрослые, сами уладят. Вот приехал, а этой Елены нету.

П р а с к о в ь я. А старая дева? Ее уломать можно?

Л и х о я р о в. Какое! Психопатка. Еще зарежет. Ее весь дом боится. Да ну ее к шуту! Пойдем отсюда, а? Повернем на шестьдесят градусов и возьмем курс на «Пекин». Там хороший ресторан. А я не ел с утра. Выпьем, музыку послушаем. Я человек командировочный, транзитный. А транзитному никак нельзя без женщины в ресторан — к другим приставать будет.

П р а с к о в ь я. А я должна вас уговаривать не пить много. Да? А вы меня не послушаетесь и напьетесь. И начнете рассказывать всю свою жизнь… И ругать старую ведьму. И вдруг за соседним столиком… Да-да, в такую ночь все возможно… За соседним столиком окажется она, Прасковья, старая дева, психопатка, которая весь дом держит в руках и гонит вашего Феликса из дома и грозит Симочке, что зарежет ее, если она выйдет опять замуж. И эта самая Прасковья вдруг узнает, что вы отец Феликса. И бросится на вас с вилкой. Вот начнется потеха!

Л и х о я р о в. Постойте! Откуда вы знаете, что ее зовут Прасковья? Я вам этого не говорил.

П р а с к о в ь я. Еще бы вы мне говорили, как меня зовут. Слава богу, знаю.

Л и х о я р о в. Вы…

П р а с к о в ь я. Да, именно я и есть Прасковья, тетка Симочки, золовка Елены, кикимора, которую боится весь дом, стерва первостатейная.

Л и х о я р о в (слабо защищается) . Нет-нет, зачем…

П р а с к о в ь я. Да-да, капитан! Тут нет ошибки. Ну вот, кончен бал, погасли свечи. Вы оказались не таким, как я представляла себе раньше. Гораздо лучше. Спасибо за этот прелестный вечер. Я бы хотела вам что-нибудь оставить на память, но… шарик этот я должна обязательно отнести Зайке, сыну Симочки. А туфля моя вам не нужна. А мне без нее не добраться до дому, ведь мы страшно далеко живем, вам, наверно, Феликс говорил… на Минском шоссе… До свидания, Андрей Петрович. Боже вас сохрани делать вид, что вы хотите меня провожать. Адью! Я сама доберусь… (Уходит.)

Г о л о с. И вот она едет домой, сперва на автобусе, потом на метро, потом снова на автобусе, прижимается носом к стеклу, старается что-то разглядеть в ночном тумане и в огнях иллюминации… А он сидит в переулке на бетонной трубе и курит…

По переулку ходит В и т а л и к. Он ищет кого-то, но никого, кроме Лихоярова, не видит. Виталик долго не может решиться, затем все-таки подходит к капитану.

В и т а л и к. Простите…

Л и х о я р о в. Прощаю.

В и т а л и к. Вы не видели?.. Ну, девочки? Если хотите, девушки? Рыженькой такой?

Л и х о я р о в. Не заметил. Были разные парочки… Да я как-то не всматривался. Нет, не видел я рыженькой девушки. Спички есть?

В и т а л и к. Некурящий.

Л и х о я р о в. Удивительное дело!