Эгон Раннет - Пьесы

Я н у с. Выходит.

Л е й т е н а н т. Подарок от незнакомого мужчины… Вы продолжаете настаивать на этом?

Я н у с. Да. Я полагаю, что принимать подарки разрешено?

Пауза.

Л е й т е н а н т. С какой стати он вам подарил эти вещи?

Я н у с. Очевидно, захотел и подарил.

Л е й т е н а н т. На каком языке вы разговаривали с этим человеком?

Я н у с. На эстонском. На почти безупречном эстонском языке.

Л е й т е н а н т (записывает) . Так… Вы давно знакомы с ним?

Я н у с. Сегодня видел впервые.

Л е й т е н а н т. Как его зовут?

Я н у с. Не знаю.

Л е й т е н а н т. Как он выглядит, помните?

Я н у с. Не обратил внимания. Мне ни к чему.

Л е й т е н а н т. От кого вы получили приказ пойти туда?

Я н у с. Я никакого приказа ни от кого не получал.

Л е й т е н а н т. Зачем вы лжете? Кому вы должны были передать эти вещи?

Янус молчит.

Напрасно скрываете. Этим вы себе только напортите… Вы знаете, что́ в этих сигаретах?

Я н у с (удивленно) . Табак, разумеется.

Л е й т е н а н т. А еще что?

Я н у с. Понятия не имею.

Л е й т е н а н т. Кто был у вас вчера вечером в гостях?

Пауза.

Л е й т е н а н т. Отвечайте.

Я н у с. Не помню. Пьян был, не помню.

Л е й т е н а н т. В блоке с сигаретами, под прокладкой, найдено десять десятидолларовых бумажек… За что вы их получили?

Я н у с. Повторяю — про доллары я действительно ничего не знаю!

Л е й т е н а н т. Ну а те две золотые монеты, которые нашли у вас за подкладкой пиджака!

Я н у с. Я уже сказал и повторяю снова — купил их у незнакомой женщины.

Л е й т е н а н т. Так… Купили. Сколько платили за штуку?

Я н у с. Не помню.

Л е й т е н а н т. С какой целью купили?

Я н у с. Просто так. Думал — понадобятся.

Л е й т е н а н т. Советую мотивировать поточнее.

Я н у с. Надо было — и все. Больше я ничего не скажу.

Л е й т е н а н т. Жаль вас. Будете молчать — попадете в тюрьму. Какие отношения у вас с Философом?

Я н у с. Такого не знаю.

Л е й т е н а н т. С Супербоем?

Я н у с. Не знаком…

Л е й т е н а н т. С Юки?

Пауза.

С девушками по прозвищу Секс-бомба, Мурка? С Лилией?..

Я н у с. Лилию сюда не приплетайте, ее, пожалуйста, оставьте в покое. Она порядочная девушка.

Л е й т е н а н т. Так. Значит, Лилия — порядочная. А те две?

Я н у с. Не… не знаю. Я их не знаю.

Л е й т е н а н т. Но вчера вечером эти незнакомые вам люди собрались у вас?.. Ведь так?.. Зачем вам золотые монеты? У вас кроме этих еще есть?

Я н у с. Нет.

Л е й т е н а н т. А если мы еще раз произведем у вас дома обыск? Может быть, обнаружим?

Я н у с. «Еще раз»… Но разве был обыск?

Л е й т е н а н т. Да, вчера вечером.

Я н у с. Незачем было волновать родителей.

Л е й т е н а н т. Это вы их волнуете, а не мы. Подумайте сами! Если бы вы не связались с преступной шайкой, никто не тревожил бы ни вас, ни ваших родителей.

Входит м а й о р. Лейтенант встает из-за стола; медленно, колеблясь, встает и Янус.

М а й о р. Продолжайте, продолжайте. Из банды Философа?

Л е й т е н а н т. Так точно, товарищ майор. (Показывает на лежащие на столе предметы и банкноты.)

М а й о р. Так-так… Странные оборотные средства… (Янусу.) Школьник, а занимаетесь такими темными делами! (Открывает блок с сигаретами. Пауза.) Все еще запирается. Очевидно, подучили. Как могло случиться, что такой привлекательный юноша оказался таким опасным типом? (Янусу.) Отец и мать у вас есть? Наверное, порядочные люди. Как они расценивают ваше поведение?

Я н у с. Я сам за себя отвечаю. Я уже совершеннолетний.

М а й о р. Сомневаюсь. Совершеннолетние так не поступают. У вас нет чувства ответственности. Почему вы беспокоите туристов? Вы же компрометируете, позорите весь наш город… Где ваше гражданское достоинство?

Я н у с. Я туристов не беспокоил… Я покупал у них…

М а й о р. Ага, покупали. И, разумеется, продавали тоже? Значит, честный делец. Сколько вы платили за такой блок?

Я н у с. Как когда… (Встретив взгляд лейтенанта.) Ну да, покупал, покупал! Покупал заграничные сигареты. Покупать ведь не запрещено? К тому же многие туристы сами предлагают. Понимаете — показывают всякую всячину… Если б они не везли весь этот товар на продажу, то и мы бы…

Пауза.

М а й о р. Марихуану курили?

Я н у с. Марихуану?.. Но это же наркотик.

М а й о р. Да.

Я н у с. Так значит, эти сигареты…

М а й о р. Вот именно. Эти сигареты набиты вручную и содержат марихуану.

Пауза.

А для чего вам понадобились золотые монеты?

Янус молчит.

Доллары?

Янус продолжает молчать.

Кому вы должны были передать их?

Янус не отвечает.

Вы действительно были комсомольцем?

Я н у с. Я комсомолец.

М а й о р. Нет, вы были комсомольцем, теперь вы больше не комсомолец. (Листает дело.) Нашему народу не нужны такие комсомольцы. Вы только позорите нас. Только позорите! У вас редкая фамилия… У одного моего полкового товарища была такая же. Его звали Александр…

Я н у с. Александр Александрович?

М а й о р. Точно. Александр Александрович. Случайно, не родственник?

Я н у с. Дедушка.

М а й о р. Дедушка? Неужели ты действительно внук Алекса?.. (Берет Януса за плечи, разглядывает его.) То-то твое лицо показалось мне знакомым… Лоб и глаза совсем как у него… Значит, Алекс — твой дедушка?

Я н у с. Мой дедушка. Он… погиб под Великими Луками.

М а й о р. Да. Под Великими Луками… На моих глазах… (Помолчав.) Я лет на двадцать моложе, но мы с ним вместе и горькую попивали и смерти в глаза смотрели… Хороший боец был… Смелый как черт. Он как-то раз упомянул о своем сыне — тот, кажется, тоже был в армии, в запасном полку…

Я н у с. Это мой отец. Он пробыл там до конца войны.

М а й о р. На фронте так и не был? Вероятно, болел?

Я н у с. Нет. Говорит, что он и не стремился на фронт.

Пауза.

М а й о р. Ты не любишь отца?.. Чем он сейчас занимается?

Я н у с. Отец? Литературой. Пишет статьи и рецензии. Иногда читает лекции в каком-нибудь институте… по эстетике или этике… точно не знаю, в общем, что-то в этом роде…

М а й о р. Помню, был в нашем батальоне художник, он твоего деда рисовал. Так и не закончил. Алекса на следующий день убили. Да и художник погиб…

Я н у с. Эта картина у нас дома. Она попала к какому-то штабному писарю, а тот передал ее отцу. Такая довольно большая… Дед в зимней шапке. Он там совсем не похож на дедушку — такой молодой… Сидит в землянке, опираясь на автомат, и улыбается. А рядом сидит еще кто-то — видны только контуры — держит в руке что-то круглое…

М а й о р. Это я. Я держал в руке диск автомата. Заряжал. Так, говоришь, картина у вас дома? Хотелось бы как-нибудь взглянуть… Значит, у моего боевого друга Алекса такой внук?.. На этот раз яблоко от яблони ох как далеко упало!.. Жаль. Очень жаль. Он был герой, а ты кто? Ради кого и чего ты сейчас молчишь? А? Думаешь, наверно, что тоже поступаешь как герой? Хоть четвертуйте его, а он, с комсомольским билетом в кармане, он будет запираться, молчать, изворачиваться. Ты же молчишь! Когда-то твои сверстники молчали в застенках у эсэсовцев, — а ты молчишь здесь, у своих… Жаль тебя. Сам не знаю почему, а жаль… (Резко поворачивается; на ходу.) Продолжайте! (Уходит.)