Павел Павловский - Тайна Пушкина

Б е т х о в е н. Весь мир играет комедию… Мы так их ждали… солдат Наполеона… И что же? Кругом опустошение жизни. Ничего, кроме барабанов и людских страданий. И чего ждать от нынешнего века?

Ц м е с к а л ь. Тише, тише. Не забывай, что даже знаменитый композитор обладает одной-единственной головой.

Ш у п а н ц и г. Если ты ее потеряешь, мне придется носить сразу две шляпы.

Л и х н о в с к и й (подходит к ним) . А я уже стал беспокоиться. Вы не во фраке! Ваши причуды, Бетховен… Мне необходимо сообщить вам нечто важное. (Отходят в сторону.) Все тайное когда-нибудь становится явным. И мне-то вы могли довериться.

Б е т х о в е н. Вы… о чем?

Л и х н о в с к и й. Я разговаривал с доктором Шмидтом, он и меня пользует.

Б е т х о в е н. Теперь узнают и все! И что сказал профессор? Он меня заверил…

Л и х н о в с к и й. Медицина бессильна.

Б е т х о в е н. И никаких надежд?

Л и х н о в с к и й. Если только произойдет чудо… Надо уповать на милость всевышнего! Но я не оставлю вас, мой бедный Бетховен. И не стоит так отчаиваться. Да… Но я хотел бы поговорить о другом. В свете столько разговоров о вашей… связи с графиней фон Дейм.

Б е т х о в е н. Мы оба свободны. Надеюсь, вы, князь, не откажете мне в чести быть посаженым отцом. Жозефина — моя судьба.

Л и х н о в с к и й. Вы глубоко ошибаетесь, мой Бетховен, ошибаетесь! И все видите в розовом свете. Сами создаете себе кумиров, а потом свергаете их. Вспомните ваше увлечение Джульеттой Гвиччарди — теперь вы, верно, уже забыли ее… Или ваше слепое преклонение перед Буонапарте — вы так верили в него… Где же она, ваша республика, свобода? И графиня фон Дейм… Образ Прекрасной Дамы…

Б е т х о в е н. Она… единственная.

Л и х н о в с к и й. В молодости мы все так думаем — и ошибаемся. Всю жизнь мы ищем только одну… единственную, но, увы, так и не находим. Иллюзии утрачиваются… А вы хотите соединить себя узами Гименея…

Б е т х о в е н. Между нами все решено.

Л и х н о в с к и й. А о ней вы подумали? О той жертве, которую графиня должна принести? И какая печальная судьба ее ожидает.

Бетховен молчит.

Злые языки болтают всякое. Будто вы женитесь на приданом графини. Зная вас много лет, я отвергаю подобные предположения. Это вам несвойственно. Теперь, когда вам известна вся правда… то, что вы собираетесь совершить, было бы слишком жестоким по отношению к ней. Подумайте об этом, прежде чем сделать роковой шаг.

Б е т х о в е н. Я хочу ей лишь счастья!

Л и х н о в с к и й. И я не советую вам торопиться… в таких делах. А теперь пойдемте к дамам, они скучают без нас.

Идут в сторону Жозефины и других.

Т е р е з а. Ты все еще на меня сердишься?

Ж о з е ф и н а. Я не хочу об этом говорить.

Т е р е з а. Когда-нибудь ты вспомнишь и будешь мне благодарна. Сама ты не в состоянии руководить своими поступками. И не можешь понять… твоя жертвенность не облегчит его страданий!..

Ж о з е ф и н а. А что ты так заботишься о нас? Хоть ты и спасла ему жизнь… Я все знаю. Но Бетховен никогда, слышишь, никогда не полюбит тебя!

Т е р е з а. Я хотела сохранить Бетховена для него же самого, для музыки…

А н н а (Бетховену) . И вы пожаловали, господин музыкант. Вам приказали нас развлекать. Только играйте что-нибудь веселенькое… А как вы осмелились явиться в таком виде?

С у с а н н а. «Знаменитым» артистам все дозволено. Они все приносят в жертву своим прихотям.

Ж о з е ф и н а. Бетховен много работал и не успел переодеться. Разве это так важно!

Б е т х о в е н. Здесь бал-маскарад, каждый скрывается под своей маской.

Ж о з е ф и н а (берет его под руку) . Проводите меня, пожалуйста, к окну, что-то голова закружилась.

Они идут к просцениуму.

Ты чем-то встревожен? О чем так долго говорил с тобой князь?

Бетховен не отвечает.

Почему молчишь? Что он тебе сказал?

Б е т х о в е н. Все! Все кончено… Ни права жить, ни права любить! Доктор Шмидт побоялся сказать мне всю правду.

Ж о з е ф и н а. И ты думаешь, что это может нам помешать? Я всегда буду с тобой рядом, помогать тебе…

Б е т х о в е н. Влачить жалкое существование? Нет, Жозефина. Мне не суждено… Я знаю, кого я теряю. Ты для меня — все в этом мире. Только ты одна… Но я не могу… не могу поступить иначе. Мы должны расстаться.

Ж о з е ф и н а. Расстаться? О чем ты говоришь?

Б е т х о в е н. Бывал ли день ужасней?

На сцене оживление, входит французский г е н е р а л, Лихновский встречает его.

Г е н е р а л. Ну, где же ваша знаменитость, ваш Бетховен? Он поиграет нам на скрипке?

Л и х н о в с к и й. На пианофорте, генерал, Бетховен — самый большой наш композитор.

Идут к Бетховену.

Б е т х о в е н. Мой злой рок!.. За что? За что я должен так страдать?!

Л и х н о в с к и й. Уважаемые дамы и господа! Наш прославленный музыкант Людвиг ван Бетховен исполнит свои сочинения. Прошу вас, маэстро. Что вы будете играть? Для начала — Патетическую? Эту сонату, генерал, композитор посвятил мне.

Б е т х о в е н. Играть? Терзать душу!.. И они как-то тихо говорят… Хорошо, что я их не слышу. Эти громкие фальшивые голоса!.. Нет, это они меня не слышат!.. Глухой мир…

Л и х н о в с к и й (под руку ведет Бетховена к роялю) . Сейчас будет исполнена Патетическая соната композитора Людвига ван Бетховена.

Все рассаживаются, но шум и разговоры не утихают. Бетховен начинает играть сонату, неожиданно меняет ритм и поет «Песню о блохе». Все в изумлении. Немая сцена.

Это шутка, шутка гения…

Б е т х о в е н. Все! Я не буду больше играть!

Л и х н о в с к и й. Для моих гостей… это же скандал!

Б е т х о в е н. Для них я не желаю играть! И для вас, князь, тоже!

Л и х н о в с к и й. Опомнитесь, Бетховен!

Б е т х о в е н. Я не меняю своих решений!

Л и х н о в с к и й. Да вы что… не в своем уме? Я вам приказываю.

Б е т х о в е н. Я вам не лакей!..

Л и х н о в с к и й. Как вы смеете?

Б е т х о в е н. Вдохновением нельзя повелевать!

Л и х н о в с к и й. Вы будете сожалеть! Это я вам говорю, я — князь Карл Лихновский… Неблагодарный!

Б е т х о в е н. Я отказываюсь от ваших подачек, вашей пенсии! Вы думали купить меня… Я не вещь!

Л и х н о в с к и й. У него разум помутился!

Б е т х о в е н. Это вы жалкие безумцы! Купили эту власть и думаете, вам все дозволено? Князей много, а я один… И лучше я буду жить в нищете и играть на улице… Теперь я свободен… от всего свободен и пойду своей дорогой! В другом — идеальном — мире найду я радость!.. Пойдемте, мои друзья, здесь нам делать нечего!

Р и с. Как вы хорошо сказали! Я пойду с вами.

Шупанциг хочет идти, но Цмескаль его удерживает.

Б е т х о в е н. А вы что же?

Ц м е с к а л ь. Мы не можем уйти.

Б е т х о в е н. Как же?.. Ну да… каждому свое! Что ж, оставайтесь! И нет у меня больше друзей.

Бетховен и Рис уходят.