Лев Митрофанов - Балкон для Джульетты

Б е л о г л а з о в. По себе судите?

М а к с и м М а к с и м о в и ч. Но-но, без хамства.

Б е л о г л а з о в. Вот вы раньше кто были? Музыкант! На скрипочке играли, в оркестре. Все мы думали: Ойстрах! А теперь? Вспомнить страх. Налей еще, кандидат наук. (Пьет.)

Л а р и с а. Ну ио чем же будет ваше… биографическое эссе?

Б е л о г л а з о в. А я не только о себе напишу. Я и о вас. Обо всех и обо всем! Как бабочек на булавку пришпилю и перед потомками на суд. Паноптикум! Так что, Иван Иванович, ты уж уважь мою просьбу — дело всей моей жизни, может! (Шатаясь уходит.)

К а т е р и н а. Вот что я вам скажу: белая горячка у него.

С у м н и т е л ь н ы й. Нет, он парень не без царя в голове. Затеял он летопись о нашем времени оставить, то есть о нас с вами. Помяните мое слово.

М а к с и м М а к с и м о в и ч. Ну и фантазия у вас, адмирал…

К а т е р и н а. А чего он, к примеру, обо мне наплести может?

С у м н и т е л ь н ы й. Не скажите, уважаемая, вместе бок о бок не один год живем, есть о каждом чего порассказать не поддающегося огласке.

Пауза.

Л а р и с а. Позвольте, а какое имеет право Белоглазов на то, чтобы выставлять меня перед потомками, да еще как ему вздумается?

М а к с и м М а к с и м о в и ч. Нет, в самом деле, что это еще за фокусы? Кто ему разрешил? Скажите: летописец Пимен!

К у к у ш о н о к. А сам-то он, рыльце у него не в пушку?!

С е м е н С е м е н о в и ч. Бросьте, мне лично наплевать, что обо мне прочтут через пятьдесят лет, лишь бы на живого ведро с помоями не вылили.

П е т р П е т р о в и ч. А знаете, это не лишено чего-то необычного, и я бы так просто от этого не отмахнулся. Наверняка это продиктовано человеческой наблюдательностью, острым умом и душевной тревогой за нашего современника.

С у м н и т е л ь н ы й. Да уж, накатило, видно…

Л а р и с а. Перестаньте нас интриговать.

М а к с и м М а к с и м о в и ч. И пугать тоже. Здесь нет слабоумных!

К а т е р и н а (вдруг) . А чего это у вас у всех лица какие-то неживые, перевернутые будто стали?

Занавес

Обстановка предыдущей картины.

Летний вечер, но уже зажглись огни новостройки, освещена и детская площадка во дворе.

Под «грибком» сидит С у м н и т е л ь н ы й, чинит свой пароходный гудок. Появился Б е л о г л а з о в, он в парадном костюме, галстук у него на боку, он нетрезв.

Б е л о г л а з о в. Сирену свою штопаешь?

С у м н и т е л ь н ы й. Клапан новый вставил, голосить теперь будет — вся посуда в доме с полок попадает!

Б е л о г л а з о в. Жильцы над тобой самосуд когда-нибудь устроят. И поделом.

С у м н и т е л ь н ы й. А ты, я вижу, с бала школьного?

Б е л о г л а з о в. Дочь десятилетку окончила!

С у м н и т е л ь н ы й. Праздник.

Б е л о г л а з о в. Праздник!

С у м н и т е л ь н ы й. В стельку-то зачем?

Б е л о г л а з о в. С радости! И слезы на глазах тоже с радости.

С у м н и т е л ь н ы й. Ведь мучаешься, а пьешь. Безвольный ты, Федор. А ведь мастер — золотые руки, я в газетах о тебе читал. Испытание славой не выдержал? Это, брат, тоже не каждому по плечу. Выдался успех, нашлись друзья-приятели, очередную премию на хвалебные тосты разменять надо, из ресторана во двор скатились на троих распивать, дальше — больше, и все пошло наперекосяк… Не ты первый, не ты последний.

Б е л о г л а з о в. А я вот хочу последним быть. За капсулой к тебе пришел. Готов мой заказ?

С у м н и т е л ь н ы й. Запаял, держи ее, летописец.

Б е л о г л а з о в. Наверное, счел, что Федор Белоглазов не в своем уме?

С у м н и т е л ь н ы й. Было дело.

Б е л о г л а з о в. И на том спасибо. Только то, что я вложить в нее задумал, не чернилами, а кровью написано будет! Сегодня это понял, на школьном балу понял…

Появляется К а т е р и н а.

К а т е р и н а. И куда он запропастился, ума не приложу!

С у м н и т е л ь н ы й. Чего это ты, Катерина, взъерошенная будто?

К а т е р и н а (оглядываясь) . Лотерейный билет куда-то сунула. А на него выигрыш пал. Крупный! Все в доме перевернула. (Кричит.) Геннадий!

Появляется К у к у ш о н о к, он катит коляску с детьми.

К у к у ш о н о к. Чего кричишь, Кольку с Зинкой разбудишь.

К а т е р и н а. В шифоньер лазил, билет брал?

К у к у ш о н о к. Какой билет?

К а т е р и н а. Ты клоуна из себя не корчь, не в цирке. Тот, что тебе на день рождения подарила.

К у к у ш о н о к. Так ведь мой он теперь.

К а т е р и н а. Рассуждать много начал, осмелел. С чего бы?

К у к у ш о н о к. По конституции не лишен права.

К а т е р и н а. Верни. На место положь!

К у к у ш о н о к (запнувшись) . А я его… под паркет спрятал.

К а т е р и н а. Зачем?

К у к у ш о н о к. Подальше положишь — поближе возьмешь.

К а т е р и н а. Покажи где!

К у к у ш о н о к. А вот под какую половицу, убей, не помню. Память будто отшибло.

К а т е р и н а. Нет, это я сейчас дух из тебя вышибу… Покажи где!

К у к у ш о н о к. Тише, дети спят. Да и не к спеху это.

К а т е р и н а. Сама весь паркет переберу!

К у к у ш о н о к. Катюша!.. Вот ты в отпуск с воскресенья уйдешь, я этим и займусь, чего сама пыль глотать будешь?

К а т е р и н а. Здоровье мое покоя тебе не дает?

К у к у ш о н о к. Путевку в дом отдыха достану, уедешь, без тебя и начну.

К а т е р и н а. Суетишься ты больно, как я погляжу, не к добру это. (Белоглазову.) Федор, помоги паркет перебрать, на чекушку дам. За каждый квадратный метр по чекушке!

К у к у ш о н о к. Я сам!

К а т е р и н а. А ну сядь в сторонку или на качелях детских покачайся.

Б е л о г л а з о в. В помощниках не нуждаюсь. Вот только вещицу эту в надежное место определю. (Вертит в руках капсулу.) Для истории она! (Уходит.)

С у м н и т е л ь н ы й. Летопись пишет.

К а т е р и н а. Ту саму, что ли? Ну, чокнутый… (Кукушонку.) А ты, муженек, к паркету и касаться не смей, пока пропажу не отыщу. Понял?!

С у м н и т е л ь н ы й. Видать, дорого пропажа-то эта стоит, а, Катерина?

К а т е р и н а. Да уж лотерейный билет не копеечный… (Уходит с коляской.)

К у к у ш о н о к (замирает) . Пора на что-то решиться. Пора!

Появляется С е м е н С е м е н о в и ч, он в замшевой куртке, в роговых очках, с портфелем из крокодиловой кожи.

К у к у ш о н о к. Семен Семенович, беда!

С е м е н С е м е н о в и ч. Отойдем в сторонку.

К у к у ш о н о к. Хватилась!

С е м е н С е м е н о в и ч. А где твоя выдержка, укротитель? Посмотри мне в глаза. Не проговорился?

К у к у ш о н о к. Путевку для жены достать надо!

С е м е н С е м е н о в и ч. Тише. Будет. На той неделе.

К у к у ш о н о к. На той неделе? Может, с этой минуты моя судьба решается. А если я сгорю, то вам, Семен Семенович, этот дым глаза выест!

С е м е н С е м е н о в и ч (хватает его за грудки) . Запомни, укротитель, я тебя не боюсь, нечего меня пугать. Понял?!

К у к у ш о н о к. А тут еще этот летописец объявился…