Николай Мирошниченко - Пьесы

Члены бюро недоуменно переглядываются.

С к о р о х о д о в (волнуясь) . Я, конечно, уважаю ваше мнение, Клим Елизарович. Но согласиться с вами, к сожалению, не могу. (После паузы.) Вы оцениваете нашу деятельность предвзято, субъективно. Тенденция у нас воспитательная… Я бы сказал, гуманная тенденция…

С о р о к и н (ворчливо) . Как бы вы, молодой человек, своим слюнявым гуманизмом комсомол не развалили. (Машет рукой.) Ладно, мели, Емеля…

С к о р о х о д о в (упрямо) . И буду молоть! Сергей Политов — настоящий комсомолец! (Запальчиво.) Героические поступки, конечно, бывают продуманными и стихийными. Но я уверен, что на такие поступки способны только благородные люди. Поэтому вношу предложение: выдать Сергею новый комсомольский билет.

И н г а (вскакивая) . Я не согласна. Меня удивляет сам подход к проступку Политова. Мелодрама, да и только. К чему тут вздохи и ахи. Спасал Политова, если этому верить на слово, человек с известной репутацией. И я не совсем убеждена, что пиджак с комсомольским билетом смыло водой…

П о л и т о в (привставая с места) . Инга Александровна!..

И н г а. Что — «Инга Александровна»?! Не постеснялся же твой «спаситель» подслушивать.

П о л и т о в (краснея) . Я бы на вашем месте…

И н г а (перебивая) . Сперва дорасти до моего места.

К о л о б о в. Твое предложение?

И н г а (резко) . Я считаю, что за утерю билета Политову надо объявить строгий выговор!

С о р о к и н. Вот это принципиальный подход!

И н г а. И если нам быть принципиальными до конца, то человек, получивший строгое взыскание, не имеет морального права работать в горкоме комсомола…

К о л о б о в (удрученно) . А что скажешь ты, Евгений Викторович?

С а м а р и н (опустив голову) . У Политова, конечно, есть смягчающее вину обстоятельство. Он проявил немалое мужество. И с этим нельзя не считаться. Но перед строгой партийной дисциплиной все мы равны.

К о л о б о в (оглядывая всех) . Кто еще хочет высказаться? (Встает.) Тогда разрешите мне подвести черту. (Политову.) А ты, Сергей, подними голову. Учись смотреть людям в глаза, что бы они тебе ни говорили. (Самарину.) Дисциплина, Евгений Викторович, действительно играет важную роль в нашей сплоченности. Но не главную.

М а р к (с вызовом) . Мы сильны единством убеждений, а не количеством учреждений!

С а м а р и н. Это само собой разумеется.

К о л о б о в. Не всегда и не всеми. Инга, на мой взгляд, печется только о дисциплине. Да и ты, Евгений Викторович, весьма узко толкуешь проступок Политова. Сознательно или нет, но вы отделяете факт потери билета от обстоятельств, в которых все это произошло. Слушая вас, невольно начинаешь сомневаться: а было ли вообще стихийное бедствие и массовый героизм молодежи? (Сорокину.) Именно массовый, Клим Елизарович. По нему бы и следовало определять нашу тенденцию.

И н г а (с вызовом) . Массовый героизм, может, и был!

К о л о б о в (Инге) . Тогда зачем мы умаляем подвиг нашего товарища? Сотни комсомольцев видели, как ревущая вода уносила в море строительный лес. Видели, но не решались вступить в ледяную воду. А Сергей вступил.

С а ш а (взволнованно) . Первым бросился в воду и, считай, последним выбрался…

С к о р о х о д о в (Колобову). Ставь на голосование.

М а р к (возбужденно) . Кого мы убеждаем? Если мы не верим друг другу, то кому же мы верим? Так нельзя. Я — за выдачу комсомольского билета!

С а ш а. И без всяких строгачей!

К о л о б о в. Что ж, давайте голосовать.

И н г а. К чему эта формальность? И так все ясно. Остается только подхватить Политова на руки и с криком «ура» внести на заседание конференции.

С к о р о х о д о в. А ты без ложки дегтя и часу прожить не можешь.

И н г а. Гляди, чтоб у тебя от меда зубы не повыпадали.

К о л о б о в (ко всем) . Кто за то, чтобы выдать Сергею Политову новый комсомольский билет? (Поднимает руку.) Прошу голосовать.

И н г а (Алле) . Прошу записать мое особое мнение.

С о р о к и н (Алле) . А мою реплику записала?

А л л а (со вздохом) . Я все записываю, Клим Елизарович.

К о л о б о в (ко всем) . А теперь ставлю на голосование предложение Никифоровой о представлении Политова к грамоте ЦК ВЛКСМ.

А б д у л а д з е (поднимая руку) . Очень правильно!

С а ш а (поднимая руку) . А я думала, что ты забыл.

С к о р о х о д о в (глядя на Сорокина) . С партийной ответственностью!

М а р к. И с марксистско-ленинской принципиальностью!

С о р о к и н (вставая) . Партийной ответственностью тут и не пахло, молодые люди. (Идет к выходу.) С такой легкостью к награде представляют, будто блины пекут. (Уходит.)

К о л о б о в (Алле) . «За» — семь. «Против» — один. Три члена отсутствуют. Поздравляю тебя, Сергей!

Члены бюро поздравляют Политова. Инга спешит вслед за Сорокиным, за ней — Самарин. Колобов встряхивает Политова за плечи, Саша и Абдуладзе обнимают его.

С а м а р и н (Колобову) . Давай-ка зайдем к Крохину. Туда, кажется, потопал и Сорокин. (Вздыхает.) Ну и ну…

К о л о б о в (Алле и Политову) . Пока я буду у Крохина, наведите тут порядок. (Политову.) Держи нос по ветру.

Все уходят. В кабинете остаются Алла и Политов.

Поздний осенний вечер. Моросит дождь. Видна часть стены. В одном из окон горит свет, он падает на скамейку, где сидит Б е л к и н а. Она одета в легкий плащ с капюшоном, нетерпеливо поглядывает на окно, часто озирается по сторонам, прислушивается.

Б е л к и н а (вздыхая) . Скоро моя смена. А он все сидит. Завтра конференция. Как бы из-за меня его не оговорили. Недаром же этот старый лис нюхал да вынюхивал: «Ходит к вам Колобов, не ходит Колобов…» (Смотрит на окно.) Куда ему ходить, если он до такого часа на работе торчит. Чем же Колобов досадил ему? (Копирует Сорокина.) «А скажите, милейшая, у вас отношения с Колобовым просто приятельские?» (Вздыхает.) Чего я только сгоряча не наплела. Ой дура, ой какая дура… (Встает, ходит взад-вперед.) Он же мою глупую болтовню против Андрея Ивановича обернет…

В темноте раздаются шаги. Белкина испуганно оглядывается. Слегка пошатываясь, из темноты выходит П е т ь к а.

П е т ь к а (заплетающимся языком) . Так вот ты где… А я, как последний фраер… торчу возле больницы. Значит, в окошечко заглядываем?

Б е л к и н а (растерянно) . Понимаешь, Петя… мне надо ему…

П е т ь к а (зло вскрикивая) . Знаю! В кустиках шуры-муры…

Б е л к и н а (умоляюще) . Петя, ты, кажется, пьян.

П е т ь к а (перебивая) . Мешаю, значит, да? Боишься Андрея Ивановича, да? Недотрогу из себя корчишь. А сама к нему на свиданьице бегаешь. Эх ты, Белка… (Смотрит на окно.) Я, конечно, не он… я — таксоджигит… третьего класса… А тебя под начальство клонит…