Лев Синельников - Сильнее смерти

Л е н а. Это в самом деле была учебная тревога?

В е р а А н д р е е в н а. Да.

Л е н а. Зачем же… в такую погоду…

В е р а А н д р е е в н а. Летчик должен летать в любую погоду. Вдруг появится вражеский самолет. Это может случиться и в тумане.

Л е н а. Всегда думала: счастье — радость. Счастье — когда жить легко и спокойно…

В е р а А н д р е е в н а. Тише! (Идет к дверям.)

Л е н а. Куда вы?

В е р а А н д р е е в н а. Петр Петрович идет.

Л е н а. А я ничего не слышу.

В е р а А н д р е е в н а. Идет!

Л е н а. Один?

В е р а А н д р е е в н а. Да.

Пауза. В наступившей тишине слышно, как кто-то отпирает замок входной двери, как вошедший снимает куртку. Лена не выдерживает, бросается к двери. Вера Андреевна останавливает ее. В дверях Ш е в ч е н к о.

Ш е в ч е н к о. Все дома. (Проходит в спальню.)

Л е н а. Петр Петрович…

В е р а А н д р е е в н а. Не спрашивай его. Сейчас он тебе ничего не скажет. Главное — все дома.

Лена заплакала.

Да ты что, девочка…

Л е н а (сквозь слезы) . Ненормальная… Смеяться нужно… А я плачу… Два слова… Только два слова… «Все дома»… Все дома… Счастье… Трудное счастье…

В е р а А н д р е е в н а. Успокойся. Слезы вытри. Сейчас Петр Петрович вызовет свою машину, отвезем тебя домой.

Л е н а. Если разрешите… Я бы осталась… Юру дождусь.

В е р а А н д р е е в н а. В нашей семье заведено: желание гостя — закон.

Входит Ш е в ч е н к о.

Ш е в ч е н к о. Понимаешь, Вера, какая штука… Майор Балашов вел самолеты на посадку. Неуверенно. Чувствую, его нервозность передается летчикам. Пришлось сажать самому. Приземлились мои питомцы! Спрашиваю: «Страшно было?» — «Нет. Мы были спокойны. Знали, кто ведет нас на посадку». И вот тогда я подумал: хватит, старик, злиться на весь белый свет. Отлетал свое, обучил смену…

В е р а А н д р е е в н а. На покой?

Ш е в ч е н к о. Нет! На КП. Наводить летчиков на цель. Ведь они и тогда будут знать, что это я их веду.

В е р а А н д р е е в н а. А душа твоя все равно с ними. Значит, в полете.

Слышно, как хлопнула входная дверь. Входит Ю р и й. Он в куртке. Фуражку положил на стол. Чувствуется — он страшно устал. Не замечает стоящую в углу Лену. Сел. Наливает из графина воду в стакан.

Чай греется.

Ю р и й (покачал головой. Жадно пьет) . До цели четыре километра. Иду на сближение. Вдруг он разворачивается, уходит. Включаю форсаж…

Ш е в ч е н к о. Догнал?

Ю р и й. С трудом. Все выжал от машины.

Ш е в ч е н к о. А садился? С какой мыслью?

Ю р и й. Боялся, вдруг прикажут катапультироваться. Разве можно угробить такую машину!

В е р а А н д р е е в н а. Почему не спрашиваешь, где Лена?

Юрий обернулся, встал. Вера Андреевна взяла Шевченко за руку, и они вышли в спальню.

Л е н а. Сними куртку. (Помогает ему снять куртку.) Ты очень устал. Садись. (Уносит куртку и возвращается.)

Ю р и й. Подъезжаю — одна мечта. Вдруг… увижу тебя в окне.

Л е н а. Я буду ставить будильник на полчаса раньше. И когда бы ты ни подъехал к дому, в нашем окне всегда будет гореть свет.

ВЯЧЕСЛАВ РЫБАКОВ.

ГРИГОРИЙ ГОРЕЛОВ.

МАША.

Маленькая деревянная избушка, которую построили пограничники, чтобы пережидать в ней непогоду. В избушке Г о р е л о в и Р ы б а к о в. Горелов лежит на нарах. Возле него охотничье ружье. Рыбаков в форме офицера-пограничника. Стоит у двери. Внутри избушка освещается лунным светом, падающим из открытых дверей и окошечка.

Р ы б а к о в. Я пойду.

Г о р е л о в. Куда?

Р ы б а к о в. Проверю наряд.

Г о р е л о в. Не уходи, пожалуйста.

Р ы б а к о в. Оттуда свяжусь с заставой.

Г о р е л о в. Не хочу оставаться здесь! (Прислушивается.) Кто-то стонет… Слышишь?!

Р ы б а к о в. Да.

Г о р е л о в. Неужто медведь… жив еще?

Р ы б а к о в. Нет. Обрыв — двести метров.

Г о р е л о в. Кто же?

Рыбаков молчит.

Откуда эти звуки?

Р ы б а к о в. С озера.

Г о р е л о в. Как оно называется?

Р ы б а к о в. Бирюзовое.

Г о р е л о в. Поэтично… А долина вокруг озера?

Р ы б а к о в. Долина смерти.

Г о р е л о в. Смерти?! Почему ее так назвали?

Рыбаков молчит.

Почему так назвали, Слава?

Р ы б а к о в. Осенью на острове миллионы птиц.

Г о р е л о в. Да. Таких птичьих базаров я нигде не видел.

Р ы б а к о в. Весной — тоже.

Г о р е л о в. Оккупируют весь остров?

Р ы б а к о в. Не весь. В долину и на озеро не садятся никогда.

Г о р е л о в. Почему? Какая в озере вода?

Р ы б а к о в. Теплая.

Г о р е л о в. Сейчас тоже теплая?

Р ы б а к о в. Да.

Г о р е л о в. Вы купаетесь?

Р ы б а к о в. Нет.

Г о р е л о в. Да… Нет… Ты мне толком можешь рассказать — в чем дело?.. Дай закурить.

Рыбаков подходит к нарам. Достает папиросы. Закуривают.

Садись. Устали ведь. Ну садись же!

Рыбаков присел на скамеечку у нар.

Так почему вы не купаетесь в озере?

Р ы б а к о в. Когда-то на острове побывали геологи…

Г о р е л о в. И что?

Р ы б а к о в. Остановились у озера. Разбили палатку… Среди них была девушка. Решила выкупаться. Поплыла. Вдруг закричала — и ко дну.

Г о р е л о в. Спасти не пытались?

Р ы б а к о в. Парень бросился. Утонул на том же месте.

Г о р е л о в. Вот тебе и Бирюзовое! В чем же дело?

Р ы б а к о в. Легенды всякие.

Г о р е л о в. Какие легенды?

Р ы б а к о в. Одни говорят: в озере обитает какое-то существо. Изредка подымается на поверхность. Стонет… Иногда ревет.

Г о р е л о в. Кто-нибудь видел?

Р ы б а к о в. Солдаты.

Г о р е л о в. А ты?

Р ы б а к о в. Шел однажды проверять наряд. Смотрю: со дна поднялась темная масса.

Г о р е л о в. И заревела?

Р ы б а к о в. Как сивуч.

Г о р е л о в. Может, это и есть…

Р ы б а к о в. Нет. Морские львы в озерах не водятся. И рев — будто десяток сивучей вместе.

Г о р е л о в. Значит, действительно что-то есть?

Р ы б а к о в. Некоторые утверждают — вулканического происхождения. Весь наш остров на вулканах.

Г о р е л о в. Веселое местечко… (Пошевелил ногой. Застонал.) Если ты не свяжешься с заставой, мы пробудем здесь до утра?

Р ы б а к о в. Нет. Если до двадцати двух мы не возвратимся, выйдет тревожная группа.

Г о р е л о в. А если они пойдут другой тропой?

Р ы б а к о в. Через весь остров только одна тропа.

Г о р е л о в. Кто проложил?

Р ы б а к о в. Пограничники.

Г о р е л о в. И медведи… Пошли, пожалуйста, утром солдат, пусть сдерут шкуру. Хочу увезти на память. Как-никак, первый убитый мною медведь. Да еще при таких обстоятельствах… Если говорить честно, Славка, это были самые страшные минуты в моей жизни. (После паузы.) Хотя нет… (Смотрит на Рыбакова.) Нет… Были минуты и пострашнее…