Георгий Трифонов - Первая красавица

К у с ь к о в. Давай тогда вместе.

К у з ь м е н к о. И срочно принимайте меры. (Уходит вместе с Куськовым).

Н а с т я. Что ж теперь делать? Горит земля-то. Хоть бы вы, папа, с Семеном поговорили. Пошел бы он к Егору.

Д е д. Да рази он меня послушает? Рази я для него указка?

Н а с т я. Ох, горе ты мое, горе!

Входит И г н а х и н. На нем новая кепка. Он снимает ее, сдувает пыль, вешает на гвоздь.

И г н а х и н. Хе-хе, жара. Что твоя сковорода! (Подходит к бадье, берет ковш, пьет.) Цельный день опохмеляюсь и все без закуски, аппетиту никакого нет.

Н а с т я. Какой тут может быть аппетит! (Подходит к бадье.) Да на вас сегодня и воды не напасешься. Смотри-ка, опять нету!

И г н а х и н. Лей — вода, пей — вода, и не потонешь никогда.

Н а с т я. Пошел молоть! (Берет ведра, уходит.)

И г н а х и н (деду). Здорово! Дай-ко… (Махнув рукой.) Да ты не куришь. Слышь-ко, дед! (Подсаживается.) Знаешь, дела-то какие?

Д е д. Ну?

И г н а х и н. Весной-то, когда сеяли, приходит Егор к Семену. Дай, говорит, мне людей канал прорыть. Я, говорит, пророю, колхоз на ноги поставлю.

Д е д (понимающе). О-о-о!

И г н а х и н. А Семен грит — не дам!.. Ковыряй один, как я ковыряюсь.

Д е д (сокрушенно). Э-э-э!

И г н а х и н. Да, ты думаешь, Егор растерялся? Они машину с кирпичного завода приволокли. Сама, железной пясткой, землю так и загребает, так и загребает. Быстро все выкопали.

Д е д (восторженно). О-о-о!

И г н а х и н. А теперь Семен, чтоб у нас хлеб не горел, тоже хотел от реки сюда канал прорыть. Побежал эту машину доставать… а ее уже в город угнали.

Д е д (разочарованно). Э-э-э!

И г н а х и н. Видал, дела какие? (Вскакивает.) Да заболтался я тут с тобой. Там Куськов говорит: сейчас самосильно, хе-хе, копать пойдем. Ну, пока! (Берет кепку, убегает.)

Д е д (кричит в окно). Слышь, Игнахин! Если копать пойдут, ты ужо мне скажи, не забудь.

Голос Игнахина: «Ладно-о!»

Входит К а р а г и н. Он мрачен. Подойдя к кровати, снимает со стены барометр.

К а р а г и н. Который день ни с места, проклятый! (Трясет барометр.) Уперся, дьявол! (Кричит.) Дед!

Д е д. А?

К а р а г и н. У тебя ноги не ломит?

Д е д. Чего?

К а р а г и н. Ноги у тебя не болят, говорю? (Про себя.) Глухой черт.

Д е д. Не, теперича не болят. Дохтурша из полуклиники лечила, вылечила, наверно.

К а р а г и н (зло). Тьфу! (Швыряет барометр на кровать.)

Д е д. А?

К а р а г и н (зло). Да!

Д е д. Ну да. Я, пожалуй, прилягу! (Лезет на полати.)

Входит Л е н а.

Л е н а (Карагину). Третий час его ищу! Сюда два раза бегала… Был?

К а р а г и н (сухо). Где-нибудь был.

Л е н а. Я тебя, товарищ Карагин, не «где-нибудь» спрашиваю. А у Богунова был?

К а р а г и н. А ступай сама, коли он тебя интересует.

Л е н а. То есть как это сама? А ты у нас председатель или кто? Да ты что, в самом деле?.. Ты смотри, мы тебя выбрали, мы тебя и снимем.

К а р а г и н. Но-но, пугай других. Пуганый уже… Остудись малость, да-да…

Л е н а. Ты мне брось, товарищ Карагин, свои шуточки. Я тебя последний раз предупреждаю. Ты нам за урожай головой ответишь.

К а р а г и н. Не кричи! Урожай, урожай! Стоит твой урожай целехонек.

Л е н а. Как стоит? Завтра воды не будет, что от хлеба останется?

К а р а г и н. Знаю без тебя и не меньше твоего беспокоюсь.

Л е н а. Где ты беспокоишься, когда второй день тебе говорят: иди договорись, а ты что?

К а р а г и н. Я знаю, что делаю. Я не мальчик тебе, и не лезь в мои дела! Когда надо будет, сумею ответить.

Л е н а. Не ты один за это отвечаешь. Мы все за хлеб отвечаем. Мы вот посмотрим, что ты сегодня сделаешь!

К а р а г и н. Смотрите, смотрите. Тоже раскричалась, страху нагнала! Ну и характерец, прости господи! Весь в мамашу. С таким характером замуж не выйдешь!

Л е н а. Опоздал с советами. Выхожу уже. Выхожу и от тебя ухожу.

К а р а г и н (удивленно). Ну-у! (Спохватившись.) А раз уходишь, так и кричать нечего.

Л е н а. То есть как это нечего? У меня комсомольцы рук не жалели, работали на севе, растили, растили урожай, а ты его упустить хочешь? Да ты что думаешь, мы тебе это так разрешим? Ты учти, я с тобой последний раз говорила.

К а р а г и н. Что ты языком мелешь? Кто хочет упустить? А ты сообразила, с какой стати Богунов нам позволит рыть, когда они с нами соревнуются по всем показателям? Да что он — дурак?

Л е н а. Ничего подобного. Это к делу никакого отношения не имеет. Если хочешь знать, так они нам должны помочь в трудную минуту, и мы им тоже. Таков принцип.

К а р а г и н. Принципы мы не хуже тебя знаем.

Л е н а. В общем, я сейчас иду к Куськову, и учти: все, что я сказала, это не на ветер. Помни, за весь колхоз отвечаешь!

К а р а г и н. Помним! Ты бы так за колхоз болела. А то вот задрала хвост да и замуж в чужую деревню, очень хорошо!

Л е н а. Сердцу не прикажешь!

К а р а г и н. Вы только другим приказывать умеете.

Лена уходит.

(Упрямо.) Как же, пойду, разбегусь! (Нервно ходит по комнате, подходит к бадье, берет ковш.) Ну и дом. Воды и то нету. Тьфу! (Бросает ковш. Резко распахивает дверь, сталкивается с Настей, несущей воду. Облитый, вбегает назад, отряхивается.) Будь ты трижды неладна! Крутишься ты, Настя, целый день крутишься, черт тебя знает, чего крутишься! Сепаратор из тебя сделать, людям бы толк был.

Н а с т я (ставит ведра). Ты уж у меня больно толковый языком-то трепать. Ты вот лучше иди договаривайся с человеком. Посмотри, что кругом толкуют.

К а р а г и н (зло). Не твое это дело. Чего ты суешься, куда тебе не положено?

Н а с т я. Что значит, не положено? А тебе положено людям вред делать? Не хочу я срамиться, жена я тебе или кто?

К а р а г и н. Вот то-то и оно, что жена. Да больно часто что-то жалеть об этом стала. Знаем, почему.

Н а с т я. Врешь! Я никогда не жалела. Два года прожили, не жалела. И сейчас не жалею. Почему ты всегда был человеком, а сейчас виляешь, как червяк? На тебя люди с уважением смотреть перестали. Что ты хочешь — позора? Да, я жена тебе и во всем с тобой связана. Когда я выходила за тебя замуж, я думала, — ты большой человек. И ты им был. Я знала, что у тебя плохой характер, но ты меня жалел. У тебя было доброе сердце, и за это ты мне нравился. Я знаю, что ты неплохой. Но почему ты стал крохобором? Почему ты не можешь пойти и сказать: да, я поступил неправильно! Зачем тебе нужен скандал перед народом?

К а р а г и н (мрачнея). Ты оставь свои советы при себе. Поняла? Знаю, тебе очень хочется, чтобы я пошел к твоему ухажеру, чтобы унизился перед ним. Ну что ж, если он тебе нравится, назначь ему свиданье, он, наверно, не откажется, не из таких. Порадуй своего обожателя. Я мешать не стану. Веревкой не связаны.

Н а с т я (поражена). И это ты, ты сказал такую гадость? Что ты можешь о нем знать, что? Что он порядочный человек? Что он всегда им был, что я не смогла его понять, а ты и подавно? Что я вышла за тебя замуж? Да, ты был проще, покладистей, ясней. Но дни, когда мы гуляли с ним, хорошие, светлые дни, и ничего плохого тогда не было. Да, это память для меня. Понимаешь, память! И ты не смей! (Кричит.) Слышишь, не смей на нее с грязью лезть! (Растерянно останавливается.) Ох, что же это! (Закрыв лицо руками, плачет, убегает в соседнюю комнату.)