Кир Булычев - Ночь в награду

Отец . Вы с ума сошли! Я никогда!

Бася . А сейчас?

Отец . Вы же знаете — это другое, это не имеет отношения к греху, к измене!

Бася . Как вы умеете ловко устраиваться! А мне твою жену жалко было. Я почему к вам не выходила — я телевизор смотрела. Последние новости. Смотрела на ваше семейство и думала, вот сейчас выйду, а ты уже здесь пресмыкаешься. Мне твою жену и твоих детей было жалко.

Бася поднимается, доливает из бутылки в бокал, выпивает, отходит к окну, чуть отодвигает штору.

Отец . Простите меня, Бася, я только сейчас осознал, что был не прав.

Бася . Папуля, не старайся показаться лучше, чем ты есть на самом деле. Я тебе все равно не дам. Лучше насосемся с тобой вдрабадан! У меня настроение такое. Я, знаешь, с выпускного вечера в школе так не насасывалась. Давай — никого дома нет… Только ты моей слабостью не пользуйся. Я, может, даже буду тебе навязываться по пьянке, а ты меня не бери. Хорошо?

Отец . Я обещаю вам, Бася, что не трону вас пальцем.

Бася снова наливает себе, садится на диван.

Бася . Но вот что грустно, папуля…

Отец . Что?

Бася . Чует мое сердце — недолго я продержусь.

Отец . Что вы хотите сказать?

Бася . Сама не знаю — только чую. Или Ахметка переворот устроит и меня изнасилует — он только об этом и мечтает. Или государственный визит меня укокошит.

Отец . Что значит — государственный визит?

Бася . А это значит, что на этой неделе должен американский министр приехать. Читал?

Отец . Не припоминаю.

Бася . Пец говорил, что если не получим от них займа — нашему президенту каюк. И президентский совет уже принял тайное решение — наградить министра нашей государственной наградой. Мной наградить, понимаешь?

Отец . Уверяю вас, он не посмеет. Там у них очень сильное общественное мнение, влиятельные газеты…

Бася . Это не будет объявлено.

Отец . Все равно — он испугается.

Бася . А вот если не испугается? Глаза ему, что ли, выцарапать?

Отец . Я верю, что у вас есть возможности и… скажем, хитрости.

Бася . А если Ахмет сделает переворот?

Отец . В нашей стране нет традиции военных переворотов. Это невероятно.

Бася . Ты добрый, папуля, а вот не понимаешь, как мне страшно. У меня даже образования нет… у меня ничего нет — все деньги Лукреция забирает. Она захочет — выкинет меня на улицу.

Отец . Ну не надо, не надо, успокойтесь… (Держит девушку за руку.) Может, вам куда-нибудь уехать?

Бася . Куда? Где я скроюсь? Здесь хоть полиция. А в другом месте сначала в меня анархисты бомбу кинут, потом матери-одиночки на куски разорвут, а потом — даже подумать противно. Останется от меня котлета… Ой, как мне страшно… Спрячь меня!

Бася разревелась, уткнувшись лицом в грудь отцу, он гладит ее сказочные пышные волосы и сам готов заплакать. Сквозь слезы Бася продолжает свой монолог.

А дом не мой, дом государственный и платья почти все из театрального гардероба. Если бы Пец мне не платил, мы бы разорились, с голоду померли на полном государственном обеспечении.

Отец . Пец вам сам платит?

Бася . Пец моими фотографиями торгует. Подпольно. Для гимназистов и старичков — неприличные картинки. Только я на них одна, без мужиков, ты не думай…

Отец . Послушайте, Бася. У меня есть небольшие сбережения. Они совершенно личные, никто на них не претендует. Может быть, вы согласитесь их у меня взять? Взаимообразно. А потом, когда найдете свое место в жизни, выйдете замуж, тогда и отдадите.

Бася . Милый мой, папуля, добренький. Я бы у другого взяла, у них деньги бешеные, а твои, трудовые, не возьму, ты и не проси. У тебя семья…

Отец . Боюсь, что я уже не нужен семье.

Отец копается в бумажнике.

У меня есть чековая книжка…

Бася заталкивает бумажник ему обратно, и они начинают бороться, но в результате оказываются друг у друга в объятиях…

Бася . Не делай глупостей… не связывайся со мной. Это смерть.

Отец . Нет, я все сделаю для вас, я вас спасу.

Бася . Отравлюсь. А то они меня отравят. Ты достанешь яду, папуля?

Отец . Не говори так, у тебя вся жизнь впереди.

Бася . Ты веришь в это? Ты веришь, что я буду жить?

Они полулежат, откинувшись на спинку дивана, они перестали бороться. И разговаривают тихо, мирно, дружески.

Я старая, я уже не смогу полюбить.

Отец . Ты с ума сошла, моя драгоценная. Ты еще совсем девочка, у тебя вся жизнь впереди. И она будет счастливой.

Бася . А я полюбила еще в школе, я ему записку послала, а он думал, что записка от другой, от уродины. И они поженились, представляешь? Два урода!

Отец . Ты такая красивая, что ради тебя можно забыть обо всем.

Бася . А ты добрый. Добрый и честный. Тебе не нужно мое тело — ты хочешь, чтобы мне было хорошо. Тебе важно, какой я человек, да?

Отец . Да, моя дорогая. Я любуюсь твоей душой.

Бася . Ты их не боишься?

Отец . Я сейчас никого не боюсь. Ты вливаешь в меня силы.

Бася . Ты самый смелый.

Отец . Не говори так.

Бася . А ты красивый, у тебя красивая линия носа.

Бася проводит пальцем по лбу и по носу отца, она трогает его, постепенно возбуждая его и возбуждаясь сама.

Отец . Можно, я поцелую эти пальцы?

Бася . Поцелуй, мне приятно.

Отец . Ты родная, как будто я знаю тебя давно-давно.

Бася . А я тебя с детства помню, только не помню, кто ты такой?

Отец . В тебе есть совершенство, которому хочется поклоняться.

Бася . Обними меня, обними меня крепче… еще крепче, мне холодно, меня знобит!

Отец . Бася, не надо, я весь трепещу, остановись, я не владею собой!

Бася . Я рада, что ты не можешь. Ты первый, который увидел во мне человека, несчастного одинокого человека… ты меня понимаешь?

Отец . Я понимаю тебя.

Бася . Ты не оставишь меня?

Отец . Я старый, я прожил почти всю жизнь… и не встретил тебя.

Бася . Ты совсем не старый, у тебя молодые глаза, у тебя молодые руки.

Речь их становится все более бессвязной, разговор прерывается поцелуями и объятиями. Они как бы сползают все ниже, и вот они уже лежат рядом на диване.

Ты увезешь меня отсюда? Ты увезешь меня в Америку. Меня приглашали в Голливуд. Там меня не тронут.

Отец . Милая, нас поймают на границе.

Бася . А если не поймают?

Отец . Ты меня бросишь, ты меня сразу бросишь.

Бася . Может быть, и брошу, но перед этим отдам тебе все, что есть во мне, чтобы ты всегда вспоминал меня с благодарностью. И больше у меня никого не будет.

Отец . Это мучение!

Бася . И ты умрешь. Ты умрешь от любви ко мне!

Отец . Да, я готов на это!