Кир Булычев - Ночь в награду

Отец садится. Он все еще толком не смотрит на Басю, взгляд его падает то на ее щиколотки, то на пальцы…

Бася . Налейте мне вина. И себе тоже. Я так боялась, что Лукреция с Густавом все вино вылакают. Это же страшная компания.

Отец . Нет, что вы, они совсем не пили.

Бася . Можете на меня смотреть. Только не сразу. Вы по кусочкам на меня смотрите. А то вы пожилой человек, кондрашка может случиться.

Отец . Кондрашка?

Бася . Это у нас так говорили, в детстве. На самом деле это инсульт. У вас был инсульт?

Отец . Почему у меня должен быть инсульт?

Бася . Знаешь, как мне попадется старикашка, сразу или инсульт, или инфаркт. Прямо наказание какое-то. Наливайте, наливайте, мы сейчас с вами славно напьемся. У меня настроение есть напиться. У вас так бывает или доктор не велит?

Отец . У меня никогда не было такого желания. Я всегда мог углубиться в работу, и неприятности отступали.

Бася . Счастливый. Мне бы такую работу. А в мою разве углубишься.

Отец . Простите, я не хотел вас обидеть. Я понимаю… специфика вашего труда требует, конечно…

Бася . Хватит. В словах запутался. Берите цыпленка. Цыпленок совсем холодный. Они его в морозилке, что ли, держали? Я сама виновата — у меня есть места застревания. Вы понимаете?

Отец . Нет, простите, нет.

Бася . Места застревания — это места, где я застреваю. Очень просто. Я застреваю в ванне, потому что очень люблю мыться, и я застреваю перед зеркалом, потому что люблю себя раскрашивать так, чтобы никто не догадался, что я себя раскрасила. Вот скажите, по моей роже видно, что я раскрашена?

Отец . Нет, ну что вы!

Он рассматривает Басю, и постепенно страх перед ней, смущение сменяются желанием — отец как бы вспоминает, зачем он здесь и для чего находится эта женщина. Он даже привстает в своем неожиданном стремлении к Басе, и той приходится остановить его.

Бася . Перестаньте так на меня смотреть, Егор Адамович. Вы же пожилой человек, это может плохо отразиться на вашем здоровье!

Отец . Ах, бог с ним, со здоровьем. Живем один раз!

Бася . Налейте мне еще, пожалуйста.

Отец, разливая вино, вынужден отвести взор от Баси.

Бася . Я сама виновата, что цыпленок остыл. Ну кто меня просил брать с собой в сортир Агату Кристи? Вы любите читать в сортире? Ах, так нельзя говорить при профессоре! Ну не сердитесь, не дуйтесь. Я так красиво устроена, что даже на стульчаке смотрюсь не хуже Мадонны. (Ест быстро, весело, как ребенок, который нагулялся.) Знаете, когда мне сказали, что у меня будет настоящий профессор, я чуть от радости не лопнула. Это же такая редкость!

Отец . Ну уж редкость! У нас в университете профессоров человек двести.

Бася . Мне плевать, сколько в университете, мне интересно, сколько в моей постели. Я думала раньше, что профессорам меня в награду не дают. Они бедные, но ужасно умные.

Отец . Если я не ошибаюсь, я первый.

Бася . А я точно знаю, что первый. Налейте мне еще. Вы не бойтесь, я не напьюсь. У меня почти все министры перебывали. Но больше всего мне понравился один певец. Баритон. Я его раньше только на пластинках слушала, а вдруг открывается дверь — батюшки светы! Он самый, толстый, веселый… Вы знаете, все думают, что он курчавый, а у него на затылке лысина. Представляете, такой молодой, а уже лысый. Ужас!

Отец . А я не лысый!

Бася . Но вы же не молодой! В вашем возрасте, что лысый, что не лысый, все равно на помойку… Это не я выдумала, так моя бабушка говорила. А еще у меня были генералы и маршалы. Знаете, наше правительство очень уважает генералов.

Отец . Да, куда больше, чем ученых.

Бася . Ученые всегда что-то противное изобретают. Вы атомную бомбу изобрели?

Отец . Нет, я пишу книги по истории и этике и обучаю студентов. Я обучил много студентов, несколько тысяч.

Бася . Несколько ты-сяч… во дает!

Отец . Только я не уверен, что это пошло им на пользу.

Бася . А вы честный. Это редко бывает. Жалко, что я не в университете. Но я плохо в школе училась, куда мне в университет. Да и на какие медные шиши мне учиться?

Отец . Ну сейчас вы, наверное, обеспечены?

Бася . А сейчас мне в университет нельзя. Вы про Троянскую войну по телевизору смотрели?

Отец . Я в книжке читал.

Бася . Неважно. Там про что? Про то, как из-за Елены Прекрасной кобели сцепились между собой. Друг дружку перебили и ее не пожалели.

Отец . Об этом я не знал.

Бася . По рукам она пошла. Я точно знаю. Мне один интеллигентный человек говорил.

Отец . Надо будет проверить. Значит, вы утверждаете, что Прекрасная Елена стала гетерой?

Бася . Стала — кем?

Отец . Девушкой… развязного поведения.

Бася . Ничего я вам такого не говорила. Я говорила только, что бывают женщины, из-за которых начинается война. Помните Сталина?

Отец . Я его, правда, не застал…

Бася . У него была жена Светлана, ослепительной красоты. И она увлеклась Гитлером. Слышали про такого? Немецкий фашист.

Отец . Рассказывайте, это очень любопытно.

Он подливает себе и девушке вина. Он заметно охмелел и чувствует себя куда более свободно.

Бася . Сталин их застукал и задушил свою жену Светлану. Она умерла в мучениях, потому что платок подсунул Берия.

Отец . Кто подсунул?

Бася . Это такой слуга был, очень вредный. Слушай, слушай, вот Сталин задушил Светлану, а потом начал с Гитлером драться до смерти без пощады. За жену мстил и за поруганную честь.

Отец . Откуда эта легенда?

Бася . Лукреция рассказывала. Про это все знают, а вы профессор и простых вещей не знаете. Ваше здоровье! Вы совсем не похожи на военного.

Отец . Меня в армию не призывали, у меня плоскостопие.

Бася . И не надо в армию. Я генералов не выношу. Они громко разговаривают, даже командуют — ложись, раздевайся, ноги шире! Нет, не морщитесь, я шучу, я в переносном смысле. А самый противный — Ахмет. С таким вот носищем…

Отец . Маршал Ахмет Рустамов? Командующий ВВС?

Бася . Он самый. Он президенту ультиматум поставил: или меня ему навсегда, или он всех свергнет.

Отец . Он, наверное, шутил.

Бася . Он не умеет шутить.

Отец . У него такое простое, обветренное, даже привлекательное лицо. Я видел его по телевизору.

Бася . Вы бы лучше присмотрелись. Но мне повезло. Знаете почему?

Отец . Не знаю.

Бася . Потому что главный адмирал ему сказал — он своим линкором обстреляет все аэродромы — тут Ахмету и конец!

Отец . Откуда вы все это знаете?

Бася. А мне Густав рассказывает. Густав Пец. Он единственный мужчина, который в меня не влюблен. Я его за это очень уважаю.