Николай Гоголь - Русская драматургия XVIII – XIX вв. (Сборник)

Не подходи… о, как ты страшен!

Неужели?..
Я страшен? нет, ты шутишь, я смешон!
Да смейтесь, смейтесь же… зачем, достигнув цели,
Бледнеть и трепетать? скорее, где же он,
Любовник пламенный, игрушка маскерада;
Пускай потешится, придет.
Вы дали мне вкусить почти все муки ада —
И этой лишь недостает.

Так вот какое подозренье!
И этому всему виной один браслет;
Поверьте, ваше поведенье
Не я одна, но осмеет весь свет!

Да! смейтесь надо мной, вы, все глупцы земные,
Беспечные, но жалкие мужья,
Которых некогда обманывал и я,
Которые меж тем живете, как святые
В раю… увы!.. но ты, мой рай,
Небесный и земной… прощай!..
Прощай, я знаю все.

Прочь от меня, гиена!
И думал я, глупец, что, тронута, с тоской,
С раскаяньем во всем передо мной
Она откроется… упавши на колена?
Да, я б смягчился, если б увидал
Одну слезу… одну… нет! смех был мне ответом.

Не знаю, кто меня оклеветал,
Но я прощаю вам; я не виновна в этом;
Жалею, хоть помочь вам не могу,
И чтоб утешить вас, конечно, не солгу.

О, замолчи… прошу тебя… довольно…

Но слушай… я невинна… пусть
Меня накажет Бог, – послушай…

Наизусть
Я знаю все, что скажешь ты.

Мне больно
Твои упреки слушать… Я люблю
Тебя, Евгений.

Ну, по чести,
Признанье в пору…

Выслушай, молю;
О Боже, но чего ж ты хочешь?

Мести!

Кому ж ты хочешь мстить?

О, час придет,
И право, мне вы надивитесь.

Не мне ль… что ж медлишь ты?

Геройство к вам нейдет.

Кому ж?

Вы за кого боитесь?

Ужели много ждет меня таких минут?
О, перестань… ты ревностью своею
Меня убьешь… Я не умею
Просить, и ты неумолим… но я и тут
Тебе прощаю.

Лишний труд!

Однако есть и Бог… он не простит.

Жалею!

Вот женщина!.. о, знаю я давно
Вас всех, все ваши ласки и упреки,
Но жалкое познанье мне дано.
И дорого плачу я за уроки!..
И то сказать, за что меня любить?
За то ль, что у меня и вид и голос грозный!..

Что делает она: смеется, может быть!..
Нет, плачет.

Жаль, что поздно!

Подумаешь: зачем живем мы? для того ли,
Чтоб вечно угождать на чуждый нрав
И рабствовать всегда! Жорж Занд почти что прав!
Что ныне женщина? создание без воли,
Игрушка для страстей иль прихотей других!
Имея свет судьей и без защиты в свете,
Она должна таить весь пламень чувств своих
Иль удушить их в полном цвете:
Что женщина? Ее от юности самой
В продажу выгодам, как жертву, убирают,
Винят в любви к себе одной,
Любить других не позволяют.
В груди ее порой бушует страсть,
Боязнь, рассудок мысли гонит;
И если как-нибудь, забывши света власть,
Она покров с нее уронит,
Предастся чувствам всей душой —
Тогда прости и счастье и покой!
Свет тут… он тайны знать не хочет! он по виду,
По платью встретит честность и порок, —
Но не снесет приличиям обиду,
И в наказаниях жесток!..

Нет, не могу читать… меня смутило
Все это размышленье, я боюсь
Его как недруга… и, вспомнив то, что было,
Сама себе еще дивлюсь.

Каталась я в санях, и мне пришла идея
К тебе заехать, mon amour. [101]

C’est une idée charmante, vous en avez toujours. [102]

Ты что-то прежнего бледнее
Сегодня, несмотря на ветер и мороз,
И красные глаза – конечно, не от слез?

Я дурно ночь спала и нынче нездорова.

Твой доктор нехорош – возьми другого.

Ах, князь!

Я был вчера у вас
С известием, что наш пикник расстроен.

Прошу садиться, князь.

Я спорил лишь сейчас,
Что огорчитесь вы, – но вид ваш так спокоен.

Мне, право, жаль.

А я так очень рад,
Пикников двадцать я отдам за маскерад.

Вчера вы были в маскераде?

Был.

А в каком наряде?

Там было много…

Да; и там
Под маской я узнал иных из наших дам.
Конечно, вы охотницы рядиться.

Я объявить вам, князь, должна,
Что эта клевета нимало не смешна.
Как женщине порядочной решиться
Отправиться туда, где всякий сброд,
Где всякий ветреник обидит, осмеет;
Рискнуть быть узнанной, – вам надобно стыдиться,
Отречься от подобных слов.

Отречься не могу; стыдиться же – готов.