Игнатий Дворецкий - Веранда в лесу

Ч и м е н д я е в. Эти дела мои. Не отвлекайтесь. Я на месте — значит, сделается. Сейчас придут рабочие. Грязи не будет.

В о з н е с е н с к и й. Зачем плитка?

Ч и м е н д я е в. Облицуем верхние и нижние туалеты.

В о з н е с е н с к и й. Ага! Предполагал! (Разозлившись.) Туалет слово отвратительное. Не русское! Зачем понадобилось менять плитку?

Ч и м е н д я е в. Театральный нужник не должен походить на вокзальный нужник. Театр — храм. И, полагаю, во всем.

В о з н е с е н с к и й (садится) . Голубую плитку не допущу.

Ч и м е н д я е в. Вам делать нечего?

В о з н е с е н с к и й. Голубой плитки у нас не будет.

Ч и м е н д я е в. Нижайше прошу, не вмешивайтесь, а то чувствую себя колхозным председателем, которому районный инструктор указывает, что и где сеять. Может, инструктор и отбил у вас когда-то охоту к работе? Извините, я не прав сейчас. Много работаете и по две смены вкалываете, но не пойму, не пойму: каждый день вы начинаете через «не хочу».

В о з н е с е н с к и й. А вам прямо с утра охота трудиться? Еще до завтрака? Не кажется ли, что много вам позволяю?

Ч и м е н д я е в. И я вам много позволяю.

В о з н е с е н с к и й. Что вы мне позволяете?

Ч и м е н д я е в. Все! (Тихо.) Хватит. Прошу вас уйти.

В о з н е с е н с к и й. Вы дурак.

Ч и м е н д я е в. Вы сами дурак.

В о з н е с е н с к и й. Почему я дурак?

Ч и м е н д я е в. Избалованы успехом.

В о з н е с е н с к и й. По-вашему, не заслужил?

Ч и м е н д я е в. Вот этого никогда не говорил! Но знаете, в строительстве всякое бывало, но такого… Полное нарушение законов социализма. Можете что-то делать, можете вовсе не делать, можете делать плохо, можете хорошо, но лично для вас, для кармана и положения результат всегда один — благополучие полное.

В о з н е с е н с к и й. Душу мою никак в расчет не берете?

Ч и м е н д я е в. И не возьму. Душа — проститутка!

В о з н е с е н с к и й. О чьей душе говорите? Вы кретин.

Ч и м е н д я е в. А вы идиот. При этом законченный! Прихожу, докладываю, артистка забеременела, вы обижаетесь!

В о з н е с е н с к и й. На кого? На кого я обижаюсь?

Ч и м е н д я е в. На артистку. Забеременела не вовремя. Вызываете, чушь городите, а она в ЦК пишет. Письмо в столе у меня. Не заметили: в театре склок нет? Все довольны, вы думаете? Поблагодарите. Какая плитка нужна? Желтенькая? У меня в этом больше опыта. Скажите спасибо, какую достал! Два вагона пришлось брать. На целый дом!

В о з н е с е н с к и й. Зачем на дом?

Ч и м е н д я е в. Мало просить мне неудобно, а им отпускать неловко, подозрительно, будто для квартиры. На дом — пожалуйста! А пандус меняли? Восьмидесятка. Палубный лес. Сухой! Не понимаете даже. Лес годами сушится на продувных складах. И нужно было тридцать кубов, пришлось баржу брать.

В о з н е с е н с к и й. Куда денете два вагона плитки?

Ч и м е н д я е в. Один главку отдал.

В о з н е с е н с к и й. Нашему?

Ч и м е н д я е в. Да. Она не голубая, плитка. Включите свет!

В о з н е с е н с к и й. Считаетесь опытным администратором, а весь вагон главку отдали. Вы подумали, что во всех театрах Москвы туалеты будут одинаковыми?

Ч и м е н д я е в. Пусть другое заботит. Пусть вас заботит, чтобы спектакли не были одинаковыми. (Взял книгу. Уходит.)

В о з н е с е н с к и й уходит за ним. Какая-то другая музыка бьет по ушам, и свет меркнет. В глубине, оглушенные музыкой, едва различимы, колышутся пары. Входит В о з н е с е н с к и й, держит стакан. Входит Ч и м е н д я е в с пальто и шапкой в руках, стряхивает снег.

В о з н е с е н с к и й. Кто вас сюда впустил?

Ч и м е н д я е в. Холод… аж просверливает, не почувствовали?

В о з н е с е н с к и й. Никогда не чувствую ни жары, ни холода.

Ч и м е н д я е в (изумленно) . Это правда?

В о з н е с е н с к и й. Мой организм изучали, еще когда был курсантом в Севастополе. Это нарушение законов термодинамики.

Ч и м е н д я е в. Очередной розыгрыш?

В о з н е с е н с к и й. Кто впустил вас? Лучший диско-бар Москвы. Люди, особо девушки, насмерть бьются, чтобы попасть.

Ч и м е н д я е в. Почему девушки особенно бьются?

В о з н е с е н с к и й. Нет хулиганов, нет драк, не пристают.

Ч и м е н д я е в. Замечательный факт! Как достигли этого?

В о з н е с е н с к и й. Бармены, дежурные и гардеробщики — мастера спорта по тяжелой атлетике. Директором бывший моряк.

Ч и м е н д я е в. А-а, понятно!

В о з н е с е н с к и й. Да, он тоже ходил на ТК. Я говорил: на этих катерах редко кто выходил более трех раз. Когда эти козявочки шли в атаку, ничего, кроме сверкающей воды, видно не было. За один-два выхода орден давали. Тут шумно, но крутят новые диски и никогда не бывает пьяных.

Ч и м е н д я е в. Разве насчет пьяных процесс управляемый?

В о з н е с е н с к и й. Да! Подают только коктейли. Очень дорогие. И каждый наполовину разбавлен водой. Как нашли меня?

Ч и м е н д я е в. У меня информаторы. Не поужинаете со мной?

В о з н е с е н с к и й. Вдвоем, что ли? Только вы да я?

Ч и м е н д я е в. Погода такая… Гадость!

В о з н е с е н с к и й. Что, изучаете мой стакан? Что?! Это сок.

Ч и м е н д я е в. И не смотрю! (Сел за столик.) А может, захватите Анну, втроем поужинаем? Вы дерганый какой-то.

В о з н е с е н с к и й. Возможно. Когда долго хорошо работается, кажется, это ненормально и что-то случится. Значит, цель вашего прихода исключительно человеческое общение?

Ч и м е н д я е в. Ну конечно! (Улыбается.) Сегодня сидел в кабинете, вспоминал, как в первый раз вернулся в Москву.

В о з н е с е н с к и й. Что с вами?

Ч и м е н д я е в. Просто я не могу согреться.

В о з н е с е н с к и й (садится) . Что же вы вспоминали?

Ч и м е н д я е в. Совершенно неинтересно для вас.

В о з н е с е н с к и й. Что же чувствовали, подъезжая к Москве?

Ч и м е н д я е в. Это невозможно передать. От Рязани я уже не мог ни с кем говорить. Оставил Москву затемненную, а тут увидел чистую, светлую. Это было лето пятьдесят пятого года. Красивая толпа, праздничная, а вообще будни. Москва — прекрасный город. Я вроде знаю, что надо делать: мне пора уезжать из Москвы.

В о з н е с е н с к и й. Почему? (Приглядывается к нему.) Я иду звонить Анне.

Ч и м е н д я е в. Девушка не вас караулит? Целит прямо на вас.

В о з н е с е н с к и й. Не помню ее. (Встает.) Пообщайтесь!

Ч и м е н д я е в. Нет уж, извините.

В о з н е с е н с к и й. Тогда идите сами Анне звонить.

Смотрят туда, где, отделившись от танцующих, останавливается Т а н я. Строгая, сдержанная. Стоит улыбаясь, словно ждет, что позовут.

Т а н я. Мне сказали, здесь режиссер Вознесенский.

В о з н е с е н с к и й (показывает на Чимендяева) . Вот он! К вашим услугам.

Т а н я. Да-а? (Протянула руку.) Татьяна Каширина.

Ч и м е н д я е в (жмет руку) . Рад. (Вознесенскому.) Звоните быстро. У вас дело, товарищ Каширина? Просьбы? Садитесь.