Авенир Зак - Два цвета

В и т а. Ушла.

В а л е р и й. На стройке работала. Уж не маляром ли? Совсем смешно. Сколько ты там продержалась?

В и т а. Три месяца.

В а л е р и й. Сама ушла?

В и т а. Сама.

В а л е р и й. Из редакции уволили?

В и т а. Уволили.

В а л е р и й. А в итоге — полтора года вычеркнуто из жизни.

В и т а. Почему ты думаешь, что вычеркнуто?

В а л е р и й. Живопись бросила, ничего другого не нашла. (С участием.) Намаялась, Витюха?

В и т а. Намаялась.

В а л е р и й (снимает трубку, набирает номер) . Такси? Мне нужна машина. (Вите.) Поедем к тебе, возьмем вещи.

В и т а (кладет руку на рычаг) . У тебя в конце месяца свадьба.

В а л е р и й. Свадьбы не будет.

В и т а. А как же Сима?

В а л е р и й. Она поймет. Она и раньше многое понимала.

В и т а. Не так это просто, Валя.

В а л е р и й. Я не говорю, что просто. Разберемся.

В и т а. А Сима? Тоже разберется? Легко ты распорядился ее судьбой.

В а л е р и й. Ты знаешь, я делал все, чтобы тебя забыть. А Сима? Она мне очень помогла. Я ей от души благодарен. Но ничего не выходит. Понимаешь, ты нужна мне. И никто больше. Я, наверно, однолюб.

В и т а. И я, наверно.

Входит С и м а.

С и м а. А, пропащая душа, нашлась? Здравствуй. А мы чего только не передумали. Один Валька как в воду глядел, всех успокаивал. Яшка, тот сломя голову помчался в военный городок, раскопал какого-то старика. Ну, просто рыцарь… (Садится, закуривает.) Да, Валя, я видела Бориса Сергеевича. Он говорит, что ты очень умно выступал. Я, знаешь, решила пройтись, пока тебя нет. Доплелась до Дома ученых, а ты, золотко, оказывается, сразу убежал после выступления. Да, Вита, я мало разбираюсь в живописи, но должна тебе сказать: этот портрет что-то особенное…

В а л е р и й. Сима…

С и м а. Я не знала Валькиного отца, но полное впечатление. Кстати, ты художница. Мы хотим обставить квартиру, сделать все по-другому. Что ты можешь посоветовать?

В а л е р и й. Остановись.

С и м а. А что такое? У Виты хороший вкус, почему она не может подкинуть какую-нибудь идейку? Потому, что была твоей женой? Что такого? Ну, была. И вообще мы все, по-моему, должны остаться друзьями.

В а л е р и й. Довольно. Прекрати этот дурацкий разговор.

С и м а (после паузы) . Хорошо, поговорим серьезно. У нас с Валерием скоро свадьба. Зачем тебе понадобилось это представление?

В и т а. Какое представление?

С и м а. Куда тебя понесло ночью? Где пропадала целый день? Когда я была у тебя, ты все головой кивала, говорила, я тебе не помеха, а сама? Я, Витенька, понимаю, зачем тебе понадобился этот цирк.

В и т а. Ты думаешь, я нарочно?

С и м а. Чего ты хочешь? Четыре года вы прожили вместе, и ничего не получилось. И не могло получиться. Тебе нужен человек, который бы носил тебя на руках. Валя не из таких людей. Он ученый. Никто из нас не сделает десятой доли того, что делает Валя, и если ты с ним, это надо понимать. Забыть о себе. Жить для него. Зачем ты пришла?

В а л е р и й. Я позвал.

С и м а. Ты? Зачем?

В а л е р и й. Позвал потому, что нам надо поговорить, а ты мешаешь. Оставь нас.

С и м а (растерянно) . Мешаю?

В а л е р и й. Пойди посиди с ребятами. Я позову.

С и м а. Валя, что случилось? Я должна знать.

В а л е р и й. Ты можешь выйти на десять минут?!

Сима растерянно смотрит на Валерия, молча уходит.

В и т а. Нельзя так, Валя. Она человек, женщина, которая тебя любит. А ты бьешь ее наотмашь.

В а л е р и й. Лучше, если она поймет сразу, что произошло.

В и т а. А что произошло?

В а л е р и й. То, что должно было произойти два года назад. Когда ты ушла, я был уверен, что ты вернешься. Через день. Через два. Через неделю, наконец.

В и т а. А я ждала, что придешь ты. Придешь и скажешь что-то такое, после чего я могла бы вернуться.

В а л е р и й. Что я должен был сказать?

В и т а. Не знаю. Но я ждала. Твоего прихода. Письма. Или хотя бы звонка по телефону.

В а л е р и й. Я писал.

В и т а. Ты писал по делу. По поводу рисунков отца. Я помню это письмо. Слово в слово. А вот когда ты позвонил сегодня… Мне показалось, что вот наконец пришла та самая минута, которой я ждала.

В а л е р и й. Да, ты права. Пришла.

В и т а. Нет, кажется, не пришла. Ты совсем не изменился. Как ты сейчас разговаривал с Симой? Ты говоришь — никаких серьезных причин. Ты так и не понял, что заставило меня уйти. Не было других женщин? Я не сомневалась в этом никогда. Больше того — я любила тебя. Когда Володька Зотов привез меня в этот дом, мне было семнадцать. Мы поженились. Я была счастлива. А потом умер отец. Пришли какие-то люди, составили опись и увезли все его работы в музей. На стене остались темные пятна. Ты переклеил обои. Мы стали жить как будто в другом мире. Твой отец был необыкновенным человеком. Вокруг него всегда было много людей.

В а л е р и й. Поэтому он не сделал и половины того, что мог.

В и т а. Нет, Валя. Он сделал гораздо больше, чем ты думаешь. Я знаю очень многих, которые ему обязаны всем. А ты всегда снисходительно относился к нему, к тому, что он делал. Что уж говорить обо мне. Ты считал мою работу забавой. Нет, ты был внимателен, покупал краски. Но разве в этом дело? Когда то, чем ты живешь, не нужно самому близкому человеку, появляется страшная мысль: может быть, это не нужно никому? А я любила, я верила в тебя. И, наверно, поэтому стала смотреть на мир твоими глазами. Я писала вид из этого окна много раз. Я всегда видела что-то новое. И получалось. А потом… Как-то приготовила подрамник, взяла кисти… Крыши, река, пристань. И ничего… больше. Кому это надо? Что-то сломалось внутри. Я все-таки заставила себя писать. Плохо. Очень. Я бросила. Опять начинала. Помнишь? Я нервничала. А когда ты уехал, я осталась одна. Много думала. И поняла, что перестала быть собой. Мне надо было найти себя. И я ушла.

В а л е р и й. Проще. Ты в какую-то минуту поняла мою правоту. А может быть, не хватило таланта, мужества. Или поняла, что в наше время есть дела поважнее. И хватит об этом. Есть два человека — ты и я. И мы должны быть вместе.

В и т а. Валя, ты ничего не понял. Ничего.

Входит С и м а.

В а л е р и й. Я сказал — позову.

В и т а. Валя!

В а л е р и й. Мы не кончили разговор.

В и т а. Кончили. Останься, Сима.

Входит Я ш а со старым деревянным чемоданом.

Я ш а. Валька, у тебя на антресолях дикая пылища. (Чихает.)

В а л е р и й. Что ты притащил?

Я ш а. Тюбики.

В а л е р и й. Какие тюбики?

Я ш а. Тюбики. Кармин, ультрамарин… Тьфу, черт, весь вечер в рифму… Это плохо кончится… Сиена жженая, охра, кобальт… Во!

В а л е р и й. Все?

Я ш а. Нет, не все. Не двигайся. (Уходит.)

В а л е р и й. Ты просила, чтобы он принес краски?

В и т а. Нет.

В а л е р и й. Зачем он вытащил их?

В и т а. Не знаю.

В а л е р и й. В чем дело, черт возьми?

Входит Я ш а, приносит этюдник и связку подрамников с холстами.