Дмитрий Боррони - Мой город 5. Инвалид

–Ну как вид?

Они посмотрели друг на друга. Их взгляды сомкнулись, и Клавдия Ивановна тихо сказала:

–Красиво.

Затем, их уста сомкнулись в нежном поцелуе.

После завтрака Клавдия Ивановна гуляла одна на берегу моря. Она шла по берегу медленно, не спеша. Да и спешить ей было некуда. Она была счастлива. Счастлива потому, что поняла, что лишь сейчас она поняла, что такое простое женское счастье.

Но это счастье длилось недолго. Всякое счастье недолговечно, и это не исключение. Вряд ли можно было сказать, что на том история закончится, это не так. История имеет свое продолжение. Иногда оно счастливое иногда горькое. Что касается Клавдии Ивановны, то ее ждал некий сюрприз. Нежданный для нее и, впрочем, для всех. Никто не может знать, кого можно встретить где бы то либо? Иногда эти встречи бывают случайны, иногда намеренными. Иногда предсказуемыми. Итак, после прогулки по берегу моря Клавдия Ивановна вернулась в санаторий, и неожиданно для самой себя увидела Женю. Своего партийного работника и свою бывшую подругу, у которой Клавдия Ивановна в свое время отбила у нее своего будущего мужа, Анастаса Матвеевича Мщэртц. И с тех самых пор они стали врагами до самой смерти. Сейчас, когда они встретились, и презрительно, с ненавистной сжигающей их до глубины души ненавистью посмотрели друг на друга, было ясно, что их ненависть и вражда так и не прошла. Подойдя друг к другу, Евгения Романовна Штольц, так звали нежданную гостью, спросила с долей призрения:

–Я слышала, что Вы собираетесь занять кресло Митрофана Фадеевича?

Клавдия Ивановна, дав своей сопернице отпор, стрельнув в нее своим презрительными и ненавистным взглядом, отпарила:

–Это решение принято Петром Федоровичем.

–Я знаю. – бросила небрежно Евгения Романовна, с явным призрением и жестокой ухмылкой поинтересовавшись. – Сколько раз он поимел Вас? – затем она перефразировала вопрос. – Нет, сколько раз Вы дали себя ему, чтобы получить эту должность?

В эту минуту Клавдия Ивановна захотела дать Евгении Романовне в лицо. Вцепиться в нее словно кошка и расцарапать той все ее лицо. Но она сдержалась. Годы проведенные в застенках КПСС научили ее самоконтролю, и Клавдия Ивановна, ненавистно посмотрев в бесстыжие глаза Евгении Романовны, задала следующий вопрос:

–А Вы? – затем она добавила. – Мне с Вами не о чем говорить. – затем она добавила. – Да и иметь дело с такими как Вы, я не имею никакого желание.

Евгения Романовна жестоко отпарила:

–Мне представьте тоже.

На том и разошлись две заклятые подруги, две заклятые соперницы, две заклятые ненавистные друг другу и готовые убить друг друга немезиды.

Когда они разошлись, каждая в свою сторону, Женя подумала:

«ПОСМОТРИМ».

Клавдия Ивановна вернулась к себе в номер. Все было бы ничего, если бы ни эта встреча. Клавдия Ивановна не подозревала тогда, что эта встреча не была случайной. Женя была в этом санатории не на отдыхе. Она работала здесь по заданию ЦК. Но этого Клавдия Ивановна не знала, и не могла знать. Состоящая случайная встреча была лишь случайностью, и только. Но Клавдия Ивановна ошибалась. В этот самый момент она вдруг захотела увидеть Кирилла. Она вышла из своего номера и направилась в его номер. Когда же она постучала в дверь, проходящая мимо горничная поинтересовалась:

–Вы к кому?

Клавдия Ивановна ответила:

–Здесь проживает человек. – сказала Клавдия Ивановна. – Вчера мы договорились о встрече, – добавила она. – а он не пришел.

–Они уехали. – ответила горничная. Затем она добавила. – Еще на рассвете.

–Они? – удивилась Клавдия Ивановна, спросив. – Он был с кем-то?

–Да. – ответила Горничная. – Он был с женщиной.

Клавдия Ивановна ничего не сказала. Она лишь о чем-то подумала, но о чем? Этого мы никогда не узнаем.

–Хорошо. – тихо ответила Клавдия Ивановна, и уныло пошла прочь от двери, где проживал Кирилл, в сторону своей комнаты.

Горничная, ничего не сказав, тяжело вздохнув, пошла дальше по коридору и скрылась за поворотом.

Клавдия Ивановна, дойдя до своей комнаты, вошла в нее, и заперев ее на ключ, разревелась горькими слезами. Ей стало стыдно за свой поступок. Она поняла, что ей просто воспользовались.

Вернувшись домой, она приступила к своим прямым обязанностям, но вдруг ее вызвали на ковер к шефу, Петру Федоровичу. Тот сидел своим рабочем столом, в мягком удобном кресле. В свои пятьдесят лет он был довольно грузный человек. Принимая решения в своей жизни, он руководствовался лишь учением партии и ее направления. Вот и сейчас, вызвав к себе Клавдию Ивановну, он видел в ней лишь подчинению, и никого боле. На его столе лежала какая-то папка, и когда Клавдия Ивановна вошла в кабинет к Петру Федоровичу, и встала перед ним по стойке смирно, словно пионерка перед своим пионервожатым, тот сказал сиплым голосом:

–Вы где отдыхали?

Не поняв в чем суть вопроса, Клавдия Ивановна переспросила:

–Что?

Петр Федорович спросил снова:

–Где Вы отдыхали:

–В санатории. – растерянно ответила Клавдия Ивановна. Затем назвала его название. – В березке. – затем она спросила. – А в чем собственно дело?

–Так вот. – продолжил Петр Федорович. – Нам стало известно, что в санатории Вы занимались проституцией.

–Что? – ужаснулась Клавдия Ивановна. – Кем? – затем она, поняв, что оговорилась, спросила. – Чем я занималась? Проституцией? – затем она вопросила. – Да Вы с ума сошли!?

Петр Федорович раскрыл папку, и извлек из нее несколько фотографий, и протянул Клавдии Ивановне.

–Вот, – сказал он. – Посмотрите.

Клавдия Ивановна подошла к столу, и сев за него, посмотрела на лежащие на нем фотографии. На них была сфотографированы она и Кирилл. На нескольких из фото они ходили по лесу. Ничего предосудительного. А вот на других? Они были из тех фото, какие бы назвали сейчас порно снимки. Лишь невинный поцелуе и нежные объятия. Хотя, в те времена это считалась аморальном поведением. Клавдия Ивановна отложила в сторону фото, и спросила Петра Федоровича:

–И что из того? – затем она в свою защиту сказала. – Я не вижу здесь никакой аморалки, а о проституции и речи быть не может.

–Пусть так. – согласился Петр Федорович. Затем он вытащил из папки еще снимки, на которых был виден их танец, и то, как Клавдия Ивановна целует Кирилла. А на других было ясно понятно, что они делали в комнате, где Клавдия Ивановна провела ночь. Петр Федорович с гордостью сказал. – КГБ работает на славу. – затем он добавил. – Неужели Вы думали, что мы не проверим Вас, прежде чем назначить на такую ответственную должность?

Клавдия Ивановна уныло спросила:

–Кто сделала эти фотографии? – она уже знала ответ на этот вопрос. Та горничная, вот кто поставил просушку и камеры в комнату Кирилла. Но кто их доставил по адресу? На этот вопрос был очевидный ответ. Евгения Романовна. Вот кто их доставил по адресу. Горничная говорила, что Кирилл уехал с кем-то. Теперь не было сомнений, что эта кто-то, эта Евгения Романовна. Больше некому. Клавдия Ивановна поинтересовалась. – И кого на это место Вы назначите? – и отвечая сама себе на этот вопрос, она предположила. – Евгению Романовну?