Михаил Батурин - Остановка первого вагона

АННА и ГЛАФИРА уходят на кухню. Мужчины долго смотрят друг на друга молча.

НАФИК: И хера ли вы припёрлись.

СЕМЁН: Нафик Радикович…

НАФИК: Да, брось ты! Радикович! Мы ж с тобой молочные братья, практически!

СЕМЁН: Ибо натрий.

НАФИК: Ну, а как? Одну сиську… так сказать…

СЕМЁН: Грубо, Нафик, грубо!

НАФИК: И ведь я сам, главное, Аньку к тебе подослал. Думал, ухаживать будет за тобой в больнице. То да сё. Ты заяву заберёшь. Мотьку не посадят.

СЕМЁН: Старосельцев не потерпел.

НАФИК: Понимаю: холопа его покоцали. Надо наказать, престижу ради. Сбежать втихаря тоже депутат сказал?

СЕМЁН: Я виноват. Но дело прошлое. Уже – всё! Что ты как собака на сене? Дай развод Анне. Дай развод, третий год прошу. Ей рожать скоро, мы бы расписаться успели.

НАФИК: А чё, Сёма, в Израиль не расписанных не пускают?

СЕМЁН: Какой Израиль? Ей рожать. А у меня выборы на носу.

НАФИК: А-а… Вон оно чё. Выборы.

СЕМЁН: Старосельцев – в Москве, а я, вместо него, в облдуму избираюсь.

НАФИК: Избираешься. И чужую бабу обрюхатил. Не выберут. Жениться надо, да?

СЕМЁН: Не в Советском Союзе живём.

НАФИК: Всё равно: мутишь ты чё-то!

СЕМЁН: Ты ж молодой мужик! Пойми, Анна не вернётся. Всё! Дочь взрослая. Живи для себя. Получаешь нормально. Новую жену найди, молодую. Сына родит тебе. Плохо что ли?

НАФИК: Следишь за мной?

СЕМЁН: Ибонатрий.

НАФИК: Больно складно трындишь.

СЕМЁН: Обычная логика. Ведь это же логично: такое развитие событий?

НАФИК: Это всё ваши еврейские штучки! Говорила мне мать!

СЕМЁН: Да, какая вообще разница? Мы в России живём, все мы – русские.

НАФИК: Ага, щас!

СЕМЁН: Вот ты, когда молотком по пальцу долбанёшь, на каком языке материшься?

НАФИКНу, дык… Мать его!

СЕМЁН: Значит, ты – русский!

НАФИК: Русский?

СЕМЁН: Русский! Хоть и татарин.

НАФИК: А если чернокожий, то русский негр!

СЕМЁН:Ну, это уж перебор, конечно!

НАФИК: Умеешь ты заболтать! Но вот как тебе Анну отдать? Как? У вас всё: семья, дети. Муж депутат. Пальмы в Израиле. А я тут по шпалам да по шпалам! Да? Разрушил ты семью, Сёма. Крепкую ячейку общества, основу государства. А, значит, ты – вредитель, а не депутат! Подрываешь основы Великой России! Пока такие люди, как я, днём и ночью, за гроши, здоровье своё гробим на благо родины. Такие как ты! Ты! Да, вы прощение вымаливать должны! Простого человека обидеть может каждый! Обокрасть! Развод вы просите?! А разве так просят?

Раздаётся звонок в дверь. ГЛАФИРА выскакивает из кухни. Открывает дверь, впускает в комнату КАТЮХУ. АННА тоже выходит ко всем. За окнами маневровый даёт гудок.

АННА (глядя на живот КАТЮХИ) : Вот ты простихульда!

КАТЮХА: На себя посмотри!

СЕМЁН показывает на живот КАТЮХИ, смотрит на НАФИКА:

СЕМЁН: По шпалам да по шпалам?

ГЛАФИРА: Папа?!

КАТЮХА: Вот.

ГЛАФИРА смотрит на живот АННЫ, потом на живот КАТЮХИ.

ГЛАФИРА: Охренеть, дайте две.

Все молчат, по кругу смотрят друг на друга.

НАФИК: Ну… Развод так развод.

@Gla_Best_Fira

«Человек рождается – в пелёнках лежит. Потом пополз, потом – на четвереньках. Потом – пошёл, а то и побежал. И каждый человек в один момент оказывается на перекрёстке: направо пойдёшь – одно, налево – другое. Как тот богатырь сказочный. И как выбрать правильно?

Пойдёшь не туда: блудишь-блудишь, и ладно если обратно на перекрёсток выйдешь. А если болото? А если тупик?

Как правильно-то?

Почему так? Одним – всё, другим – ничего. Почему одни рождаются в городе со всеми удобствами, а другие – ну, вот как здесь. Что за судьба такая? Или это прятки какие-то. Нашёл правильную дорогу, вырвался – молодец… Не нашёл: ну, не судьба, значит. А то может и не искал даже. Прятки. Кто их придумал? Судьба? Господь Бог? Что за бог такой жестокий?

Хорошо, если ты родился сразу в семье какого-то актера или певицы. Помогут, вытолкнут на ровный путь. А если ты рождён на полустанке? Не у всех же сил хватает, как Ломоносов – из ебеней и с рыбным обозом.

Умом-то я понимаю, что надо уезжать. Но есть ещё совесть у человека. А как же папа тут один? А Мотя вернётся: он как без меня? Вот и рвёшься, терзаешь себя.

И ещё. Одно знаю точно. Никому нельзя рассказывать о своей мечте. Если и сбудется, то не так, и кайфа не будет того, что возможен. Не нахлынет волна, не обрушится!

Все знают мою мечту, и что? Ржут только. Певица вся в навозе!

Уехать? Можно и с Мотей уехать. Что ему делать здесь? А папа?!

#моймотя #любовьнавсегда #мечта».

Комната ГЛАФИРЫ. АННА сидит, ГЛАФИРА и СЕМЁН накрывают на стол. Слышно, что на кухне говорят НАФИК и КАТЮХА, но слов не разобрать.

ГЛАФИРА: А тёть Катя она несчастная. Два мужа было. Один по пьянке утонул, через неделю после свадьбы. А другой в город уехал на заработки и там новую семью себе завёл. Год только вместе и прожили.

АННА: Да, какой год? Он через месяц, как поженились, уехал. Через год вернулся за разводом. Городские бабы – они такие.

ГЛАФИРА: Ты теперь городская?

АННА: С Нафиком они лет восемь назад сошлись. На дне Колхозника.

СЕМЁН: Правильно говорить – «День работника сельского хозяйства и перерабатывающей промышленности».

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.