Моисей Василиади - Пять пьес ни о чём

Света (ржёт). Хорошо шутишь, хвалю, не разучился. Обожаю шутников-шухарей! Вот если б кто со мной так шутканул, сразу бы трусы кружевные ему подарила (ржёт). За Варьку-дочь – отдельное спасибо. Из лучших, коллекционных наших людей. Такой коктейль тебя и бати, и, как ни странно, Зинки… Вкусный, бррр!.. (ржёт)

Варька не из болтливых, это я клешнями из неё вытягивала… Что? Часто накатывает?

Андрей. Нет… Раз в году, осенью, на недельку так.

Света. У-у-у… Это… и как давно?

Андрей. Лет семь, но ощутимо где-то года три. Да, так где-то… Ты, это…

Света (гневно шипя). Мне надо знать, понял? Это как у деда, да? Убегаешь или ещё нет?

Андрей. Чтоб так, нет. Но порывался, это было. Но терплю. И подвываю… слегка. Второй год в больницу ложусь по осени на недельку. Проколюсь… (смеётся) чё ты смотришь?

Света. О как смешно, так смешно… Чуяла, и не одна я. В прошлый твой приезд глаза стал прятать от мамки, от меня. Помнишь? Мамка сразу за рентгеном – бабку Софию позвала…

Андрей. Просканировала до пят…

Света. Ты чё! Бабка уникум, видит как это… Эмерте. Мы у неё постоянные клиенты, я, Зинка, мамка. Народу прорва, но пришлых не принимает, только своих. Говорит, кого знаю – тому помогу. Чё сказала тогда?

Андрей. Сейчас вспомню… А, вспомнил. Сказала – будь здоров (смеётся).

Света (замахнувшись). Дурак ты, б…! Бррр. Я серьёзно!

Андрей. Ну про что ты спрашиваешь, Свет? Про это никто ничего не знает. Никто. Про то, что в ней, в голове.

Света. Верно глаголишь. Про жопу не могут разобраться, а уж про энто… (ржёт)

Андрей. Не говори. Спасибо, сестрёнка. Малоприятная штука, но не смертельная. Будем жить и радоваться жизни, обещаю торжественно.

Света. Хорошо. Смотри, гад! Обещание дал! (обнимает) Убью гада!

Андрей. Я, это… сам хотел поговорить с тобой. Психолог настоял, чтобы я про это больше узнал, выговаривался. Ну, про то, как у деда это протекало. Психолог… Поняла? У меня теперь свой психолог, и он говорит, чтоб я, того, не боялся про это говорить и интересоваться. Сам помню мало. Но вой до сих пор помню, даже слышу иногда. В классе первом, втором у бабы Мани нашей спросил: А что это, кто это там воет? Волки, говорит, ночами бродят. Не ходи ночью со двора, не смей.

Света.И мне эту же бодягу впаривала. Я-то своими глазами видела, и не раз, как он из двора убегал. Как зверь какой-то. Так нагнется, рот себе заткнет. Знаешь, так страшно было. Улица наша тогда последней была, дальше виноградники и поля. Хоть тут ему везуха, было куда бежать. Я так плакала, когда слышала это, за него просто убивалась, что дед, мой дед так вот… уфф… Всё время теперь, ети его, об этом думаю. Ух, просто сдыхаю, когда мои страдают. И глаза вот твои. Тебе его глаза, и не только глаза, достались вот.

Андрей. Ты же с отцом и с дядькой Костей была, когда нашли его?

Света. В который раз ты меня про это пытаешь! Говорю тебе, я им слово дала – про это никому, никогда!

Андрей. Не кричи. Народ сбежится. Дядька помер, отец поймёт. Ты же мне помочь хочешь. Давай помогай. Мне надо, так давай расскажи, может, что сгодится…

Света (шипит). Врезать?! Чё сгодится!? Чё мелешь?!

Андрей (наливая ей и себе). Свет, а Свет… Свет мой солнышко, скажи, да всю правду расскажи…

Света (рыдая). Бууу! Бууу! За что?! За что!? За что б… така?!.. Что за бляха! Налей, ети его (то ли плачет, то ли смеётся, затем выпили). Батя с Илюхой припухли там. Да знают-знают они, что к тебе эта дедовская зараза пристала. Мать им разболтала… Ох, Андрюха, Андрюха… (большая пауза) Он таку себе нору в скирде сделал, ноги наружу торчали, и сено вокруг всё в кровище, и в руке разжатой… пальцы такие, бело-сизые… серп лежал. Серпы эти видеть, потом не могла, собрала и в колодец всё побросала… Я керосинку держала, а батя с дядькой тащили его из дыры. И дальше не помню, скапустилась, в телеге пришла в себя, и он, накрытый мешком, рядом… Надо, Андрюха, к хорошим врачам за границу. Слушай и не перебивай! Мы с Варькой в интернете нашли клинику в Швейцарии. Всё, всё, не пыли! Денег у меня навалом. Хочешь знать сколько? С девяносто третьего года, стало быть, это, за девять лет, заработала бывший секретарь парткома села Раздольное до хрена и больше! (перешла на шёпот) Семнадцать миллионов… Кого? Евро. Как? А так! Бизнес расширяла и укрупняла. В трёх районах бизнес, не токмо здесь. Сечёшь, какого размаха я деятель? Всех покупаю и продаю. Остохерело это паскудство, чё творится. Попомни, всему этому скоро пипец, и какой! Но я всё ради одного. Проект века хочу осуществить!.. С дядькой поделилась, говорит, дело стоящее. В танец пустился, блудить обещал бросить. Я воспрепятствовала. Говорю, зачахнешь, блуди на здоровье! Семьдесят восьмой год, по курортницам токмо так, молодые не угонятся.

Хочу… Даже не «хочу», а уже начало положено… Снесу эти две пришлые, кугутские улицы, которые за тридцать лет выросли перед нашим домом – верну землю и насажаю десять гектаров саженцев винограда, как раньше… Сорок восемь домов снесу к …бениной маме. Представляешь, какой кураж?! Хозяева этих домов не наш народ, пришлые. Большинство уболтала, новые их дома с видом на море и земля там, та самая для их нужд. Помнишь у верхнего хутора третье отделение совхоза? Лесополосу? Красоту эту охрененную выкорчевали. Лесополоса – два км акации, помнишь? Пятидесятилетние деревья! Месяц сносили. Подъезжала, смотрела, наревусь как… брррр!

Андрей. Я на велике сено туда косить ездил много годов… Там отменные поля суданки были, а тюльпаны в мае, помнишь, какие?..

Света. Всё! Теперь ни акации, ни тюльпанов, ни полей. Пустыня, мать её. Голова от всего этого взрывается. Налей немножко (выпила). И я, тварь подколодная, купила пятьдесят участков, два лимона за десять соток, это… сто лимонов. Чтоб за такую цену купить надо такую взятку отвалить… Впервой такую. Ужас как оборзели! Хозяев более двадцати уже и проекты себе выбрали. Всё это мне выйдет в десять лимонов (шёпотом) евро, максимум. Петрика этим занимается. Хочешь этим руководить? Хочь завтра начинай? Чё тебя там в Питере держит? Водоканал! Давай… Мне, знаешь, какая радость будет… Порадуй меня, братишка?

Андрей. Давай попозже об этом поговорим. Зуд у меня, должен сказать, появился, это точно.

Света. Вот! Е… нать! Как я! А! Батя, дядька, мамка, баба София всё тоскует по тем временам. Радость отняли, утро отняли, вечер, песни, луну, лиман, вино… говно. Всё отняли!!! Я обещаю тебе, через пять лет перед нашим домом будут виноградники. Причём посадочный материал – Франция! (вскочила и заходила) Но вот почему? Почему?! Прошлым летом с Зинаидой, заметь, с Зинаидой Фёдоровной по Провансу и Тоскане на авто… Ты чё, это же сказка! Мы взяли авто с шофёром и бениным переводчиком. Дней на пятнадцать. По десяти Шато как вдарили экскурс, восторг! Шато, знаешь чё?