Татьяна Шевченко - Богова делянка. Повесть

– Грива, как оно? – спросил Алик.

– Или некакано? – ехидно добавил Дрон, за что Алик сунул ему под нос кулак. Но Грива широко улыбнулся.

– Файв, мужики!

И, напевая, попёр вниз – явно в столовую.

Мы снова переглянулись, и мужики помчались за Гривой. А я остался ждать Джоджо. Бурчать же будет, что его игнорят.

Но следующей вышла из двери Кристина. Вышла – и остановилась, пытливо глядя на меня.

А я и забыл о ней совсем. С мамой и с историей я… А Кристина стоит и смотрит! Почти как позавчера, и… что сказать, что сказать?

– Здравствуй, – сказал я, не соображая, что мелет мой язык.

– Привет.

– Хочешь, я провожу тебя до дома?

Она улыбнулась, кивнула и изящно заправила чёлку за ухо. Сердце бухнуло, реальность на миг расплылась.

Я взял у неё сумку – довольно лёгкую, как будто Кристина носит в ней только ручки и одну-две тетрадки. Тут же следом принял пакет и понял, куда она складывает всё.

Мы вышли в погожий день. Я первым спрыгнул с лестницы на землю и подал Кристине руку, помогая перепрыгнуть через лужу у подножия. Её туфельки прочно встали на асфальт, попирая серость и разруху. Я сделал чему-то в её внешности комплимент, и Кристина, мило покраснев, что-то ответила. Я сказал что-то ещё, и она засмеялась. Я понял, что ответил невпопад.

У школьной площадки стояли мусорные контейнеры – со всем причитающимся набором запахов и пятен на асфальте. Вокруг суетились голуби, бычили друг на друга, топорщили перья – просто мелкие комки зла. Ругались из-за остатков пролитого на асфальт – то ли супа, то ли блевотины.

Кристина при виде них сморщилась.

– Ты чё, не любишь голубей?

– Нет, – сказала она. – Представь себе. Я в паблике «Сны трёх разумов» читала, что во Франции их называют летучими крысами. И я согласна. Ты посмотри на них!

Я облегчённо рассмеялся и признался:

– Тоже их не люблю! Вся грязь от них, разносят. Но мамка приручила одного, пришлось смириться.

– Я очень сочувствую. Я бы очень поругалась с родителями, если бы они надумали приручить голубя. Но к счастью, они не создают таких проблем!

– С мамкой только поругайся. То есть, когда в быту – нормально, а когда дело касается её идей – это бедствие. Обижается, потом не появляется дома неделю.

– Это же хорошо. Я бы обрадовалась: целую неделю дома одна! Хотя… деньги на жизнь она тебе оставляет?

– Кристина, ты такая разумная, – восхитился я. Её лицо помрачнело.

– Ты роффлишь?

– Нет… нет! Это редкость. То есть, чтобы человек думал наперёд, просчитывал варианты и не нужно бы было думать за него. Я почти не встречал.

– Что ты! Это совсем не редкость. У нас в семье все представители такие. Прадедушка был начальником на заводе, а дедушка – предпринимателем. Благодаря ему у нас есть предприятие. Жаль лишь, что из Азеренова им не удалось вырваться.

– А у нас только кладбище, – нервно засмеялся я. Она пожала плечами.

– Кладбище тоже нужно всем! Пришли.

Я поднял лицо к голове надвинувшейся на меня десятиэтажки – и тут же оглянулся на Крис. Она протянула руку, и я как дурак хотел было пожать её, но в последний момент меня остановило то, что у меня в руке её пакет, а на плече – сумка. Я отдал их Кристине, и мы попрощались. Я смотрел, как она стремительно взлетает по короткой лесенке, мелькают обтянутые джинсами ножки. Она так же быстро набирает код и исчезает за дверью.

Я ещё постоял, глядя вверх, на окна – которые её, я не знал, и мысленно перебирал, какие бы ей подошли. Наверное, те, на девятом: и высоко, всё в городе видно, и в то же время не будет приветов с крыши, если голубиный помёт разъест покрытие. Знаем мы их, этих… голубей.

Опомнившись, я достал из кармана мобилу. Так и есть – времени оставалось впритык, чтобы добежать до работы.

Что я и сделал.

Ильича на месте не было. Камень с моей души упал и ринулся к центру земли, пробивая магму, Нибиру и что там ещё есть: попадаться на глаза после фейла не хотелось. Его зам всучил мне ключ от архива, отвёл в кабинет на четвёртом этаже и поручил гнить тут до конца вселенной… в смысле, продырявить и сшить полный стол документов.

Чем я и занялся.

Я бы быстро приуныл, если бы телефон на столе не заплясал. Я посмотрел на экран и взял трубку:

– Чё надо?

– Ты где?! – завопил Дрон. Я поморщился.

– Не ори. На работе.

– А чё, опять маманю подменяешь?

– Не, сегодня за себя. В архиве сижу.

– Это где?

Я назвал кабинет и этаж.

Дрон и Джоджо ввалились, шумя, как пять тыщ ворон. Орал в основном Дрон, но Джоджо неплохо поддерживал шумовой фон. Я цыкнул на них, и они притихли, но ненадолго – вскоре Дрон снова начал вопить:

– Грива лучше тебя написал!

– Тише. Откуда инфа?

– Так сравнили! Ответы правильные, все до единого! – и, придвинувшись ко мне, шёпотом, который можно было расслышать из самого нижнего среди подземных миров, произнёс: – Он стащил у учителя бланк с правильными ответами!

Я пожал плечами.

– Рад за него. Хоть на трояк выползет.

– Если не застукают, то да, – заметил Джоджо.

Дрон нахмурился, оседлал стул и начал на нём раскачиваться:

– Чё застукают, я не понял?!

– Он двоечник. И он написал абсолютно всё без ошибок.

Мы с Дроном замолчали. Я даже перестал дырявить документы.

– Идиот, – наконец прокомментировал я и ударил дыроколом по стопке.

– Он Грива, – пожал плечами Джоджо. – Неинтересно. Мужики, я такую книгу прочёл! Японский автор, Харуки Мураками, написал. «Страна чудес без тормозов». Там главный гер…

Дрон перестал раскачиваться и ударил кулаком по столу.

– Без тормозов? Ты чё, в мой огород бочку катишь?

– Дрон, не ори, …!

Я прислушался к дыханию здания, и точно – внизу начался какой-то шум.

– Всё, – сказал я, – сейчас вас вытурят.

Джоджо поднялся с места, нервно теребя рукав плаща:

– Мы пойдём.

– Нет! – Дрон опять заорал, и я схватил уже подшитую папку и швырнул в него. Он увернулся, вильнув на стуле вбок, добавил тише: – Никуда я пойду!

– Ага. Дай мне папку.

Я сделал Джоджо знак садиться и продолжил работу. Тот продолжал стоять, по-идиотски изогнувшись, как в одноименном аниме, и сунув руки в карманы. Тогда я вручил ему нитку, которой полагалось всё это богатство сшивать, и Жижа (как мы его иногда называем) расслабился. Дрон молчал и даже почти не раскачивался на верном стуло-скакуне.

Шум приближался. В пустом дверном проёме показался помощник Ильича.

– Иван! Слава Богу. Телефон заряжен?

Я достал мобилу и показал ему.

– Звони сто три. Директору плохо.

Потом нас и выставили. Я так и не понял, что случилось с директором кладбища. Видел, что все бросились ему помогать. Мы тоже побежали, но нас остановили, развернули и выпроводили пинком под зад. Сказали, будем мешаться.