Дон Нигро - Рейвенскрофт

РАФФИНГ. Я уверен, что да. Хотела, чтобы ее сфотографировали с дочерью, и фотография осталась мне на память.

ГИЛЛИАН. Она вас любила.

РАФФИНГ. Поэтому, сами видите, я что-то понимаю о ваших чувствах.

ГИЛЛИАН. Возможно.

РАФФИНГ. Вы хорошо относились к Патрику?

ГИЛЛИАН. Патрик был таким забавным. Знал, что нужно сделать, чтобы женщина почувствовала себя счастливой. Но при этом знал, как сделать женщину несчастной. Наверное, первое всегда идет руку об руку со вторым. В смысле одно практически неизбежно ведет к другому.

РАФФИНГ. Иногда из-за него вы чувствовали себя несчастной?

ГИЛЛИАН. Это обычное дело, чувствовать себя несчастным из-за кого-то. Мы были хорошими друзьями.

РАФФИНГ. У Патрика в доме были другие хорошие подруги? Он приятельствовал с мисс Клейнер?

ГИЛЛИАН. Она ему очень нравилась. Нам всем она нравится. Мы все любим Марси. За исключением разве что миссис Френч и мамы, но иногда так трудно понять, кого или что любит мама. По части любви с ней сложно. Я думаю, Марси – самая красивая женщина, которую я только видела. А вы?

РАФФИНГ. Вы слышали что-нибудь прошлой ночью, до того, как вышли из своей комнаты?

ГИЛЛИАН. Вы не хотите быть моим другом, вам просто нужно вызнать все, что я знаю. Не думаю я, что это пристойно. Особенно непристойной представляется мне ваша попытка добиться моего благорасположения упоминанием своей дочери и бедной покойницы жены.

РАФФИНГ. Послушайте, Гиллиан, вы спросили меня о них, и я вам ответил. Я с радостью стал бы вашим другом, но в этом доме умер человек, и мне необходимо выяснить, что произошло.

ГИЛЛИАН. Почему?

РАФФИНГ. Потому что таков закон.

ГИЛЛИАН. И закон, естественно, важнее, чем реальный, живой человек, вроде меня.

РАФФИНГ. Патрик тоже был живым, а теперь он мертв. Закон нужен для защиты нас всех. Не могут одни люди сбрасывать других с лестницы, если вдруг у них возникает такое желание. Так слышали вы что-нибудь или нет?

ГИЛЛИАН. Нет.

РАФФИНГ. Но вы наверняка что-то слышали, иначе чего вам было выходить из комнаты.

ГИЛЛИАН. Логично. Пожалуй, я что-то слышала. Как скажем, Патрик бился о ступени, катясь вниз. Грохот наверняка был знатный, сапоги и все такое. Он всегда начищал сапоги до блеска, очень ими гордился. Скорее всего, в сапогах его и похоронят. Хотя это расточительство – выбрасывать зазря хорошую обувную кожу. Я хочу сказать, что ради этих сапог умерла корова.

РАФФИНГ. Мисс Клейнер только-только покинула вашу комнату?

ГИЛЛИАН. Когда?

РАФФИНГ. Перед тем, как вы услышали шум.

ГИЛЛИАН. Это она так вам сказала?

РАФФИНГ. Была она в вашей комнате или не была?

ГИЛЛИАН. Если она говорит, что была, так оно и было.

РАФФИНГ. Но вы ее не видели?

ГИЛЛИАН. Наверное, я спала. А что с ней сделают? Ее же не повесят? Это преступление – убивать такую красавицу.

РАФФИНГ. Почему ее должны повесить?

ГИЛЛИАН. За убийство Патрика, естественно.

РАФФИНГ. Так все произошло?

ГИЛЛИАН. Вы именно так думаете?

РАФФИНГ. А что думаете вы?

ГИЛЛИАН. Я – юная дама, мне думать не положено. В моем окружении такое не одобряется.

РАФФИНГ. Перестаньте, вы – умная девушка, у вас есть собственный взгляд на случившееся.

ГИЛЛИАН. Я думаю, его убил призрак.

РАФФИНГ. Призрак?

ГИЛЛИАН. Они вам не сказали? Нет, конечно, нет. В нашем доме призраки. Это правда. Мы делим дом с призраками. Призрак убил моего отца. А потом она убила Патрика.

РАФФИНГ. Этот призрак – женщина?

ГИЛЛИАН. Да. Я ее видела. Вам лучше проявлять осторожность, инспектор. Она, похоже, неравнодушна к интересным мужчинам.

РАФФИНГ. Гиллиан, это не игра, это серьезное дело, очень серьезное, и вы должны говорить со мной, как взрослая. Не растрачивать мое время детскими историями про призраки. Поэтому перестаньте нести чушь и скажите правду.

ГИЛЛИАН. Конечно. Я просто дразнила вас. Все произошло, как они вам и рассказали. Уж не знаю, что они рассказали. Вы остаетесь на ужин, так? Миссис Френч – превосходная кухарка. Никогда не подсыпает яд тем, кто ей нравится. А вы такой интересный мужчина. Вы и мне нравитесь, и я думаю, что вы не такой чопорный, каким хотите казаться. Я не хочу, чтобы с вами что-то случилось. Что будет делать ваша бедная дочка Мэри, без такого симпатичного папочки? Останется круглой сиротой. Мне так хочется ею стать. Посмотрите на снег. Я люблю снег, а вы? Для меня это лучшее время года. ( Смотрит в воображаемое окно ).

( РАФФИНГ с тревогой смотрит на нее, МИССИС РЕЙВЕНСКРОФТ выходит под свет, а ГИЛЛИАН уходит в тень ).

РАФФИНГ. Миссис Рейвенскрофт, ваша дочь… Даже не знаю, как лучше сформулировать вопрос. Вы сказали, что ваша дочь такая хрупкая… Я уверен, вы использовали именно это слово. Вы имели в виду ее физическое состояние или что-то еще?

МИССИС РЕЙВЕНСКРОФТ. Что-то еще?

РАФФИНГ. Она рассказала мне о призраках.

МИССИС РЕЙВЕНСКРОФТ. О призраках?

РАФФИНГ. Она говорит, что Патрика Рорка убил призрак.

МИССИС РЕЙВЕНСКРОФТ. И вы поверили?

РАФФИНГ. Разумеется, не поверил, но я нахожу крайне странным, что семнадцатилетняя девушка говорит такое полицейскому инспектору. Она уже не ребенок и…

МИССИС РЕЙВЕНСКРОФТ. Ах, инспектор, но она ребенок. И не ребенок. Моя дочь пережила не одно эмоциональное потрясение. Ничего ужасного, но зачастую она неспособна отличить фантазии от реальности. Она стала гораздо лучше после приезда Марси. Что бы ни говорили о Марси, у нее очень развитое чувство реальности, и я заметила, что чувство это передается и Гиллиан. Она стали очень близки. Отчасти, думаю, потому, что смерть отца сильно расстроила Гиллиан.

РАФФИНГ. Но Марси приехала лишь полгода тому назад.

МИССИС РЕЙВЕНСКРОФТ. Да, в июне, тогда еще цвела жимолость. Она выглядела такой красивой, стоя на лужайке среди цветущих кустов жимолости. Я думаю, именно поэтому мой муж и нанял ее. Она выглядела точь-в-точь, как женщины с картин прерафаэлитов, его любимого периода в живописи.

РАФФИНГ. Но ваш муж умер в сентябре.

МИССИС РЕЙВЕНСКРОФТ. Да.

РАФФИНГ. Значит, смерть вашего мужа не могла стать причиной эмоциональных проблем вашей дочери.

МИССИС РЕЙВЕНСКРОФТ. Нет, она их только усугубила. Поэтому мы и наняли Марси.

РАФФИНГ. Но вы наняли Марси за три месяца до смерти вашего мужа.

МИССИС РЕЙВЕНСКРОФТ. И что?

РАФФИНГ. Так когда впервые проявились эмоциональные проблемы?

МИССИС РЕЙВЕНСКРОФТ. Я думаю, вы слишком в это углубляетесь, инспектор. Она хорошая девочка, но иногда ей нравится играть с людьми. Для нее это забава.

РАФФИНГ. Она играет с людьми.

МИССИС РЕЙВЕНСКРОФТ. Да. Она игривая. Но это совершено безобидно.

РАФФИНГ. Она часто играет с правдой?

МИССИС РЕЙВЕНСКРОФТ. Такое случается.