Валентина Карабаджак - Грехи не смоешь даже океаном…

Алекс проводит губами по коже любимой женщины мягко покусывая и из неё вырывается стон. Он сглотнул в себя больше воздуха и посмотрел на неё.

– Детка, твоё тело моментально отзывается на мои ласки и руки, и я люблю наблюдать за тобой во время секса, так как ты создана для того, чтобы наблюдать за тобой и твоим удовольствием, за тем, как твоё тело движется под моим телом. Мариш, ты растворяешься и преображаешься в постели меняясь, так как отдаёшься вся и без остатка и тем самым ещё больше притягиваешь меня к себе. С тобой я преображаюсь и расту не только в твоих глазах, но и в своих собственных глазах.

Ты, как омут, которое всасывает и тянет на самое дно. Хоть я и осознаю то, что ты моя погибель, я всё равно снова бросаюсь головой в этот самый омут. Твой взгляд буквально сводит меня сума, ведь в твои сети так легко попасть, но так трудно из них выпутаться.

Машунь, я тебя люблю, но также и боюсь. Ты, роковая женщина и это от таких женщин как ты, как обычно рушатся семьи и разбиваются карьеры, но мужчины вновь и вновь оказываются у их ног, потому что познав все прелести и наслаждения их ласк не могут оторваться от неё!

– Вот за это тебя должны поблагодарить много мужчин, что ты так рано женился на мне и тем самым помог сохранить так много семей и карьер!

– Детка, твоими устами глаголет истина! – подыграл он любимой женщине, как выражение его лица вновь резко изменилось. – О, Всевышний, я благодарю тебя за мою женщину, что она досталась исключительно мне одному и только я эгоистично владею всем этим богатством и красотой! – кричит он громко на всю спальню и Мария, не выдержав смеётся в голос. – Родная, помоги мне, чтобы я помог тебе! – стаскивает с себя футболку и бросает на пол. Схватившись за низ штанов, резко дёргает и стаскивает их одним движением вместе с боксерами.

Мария облизывает свои пересохшие от волнения губы.

– Милый, ты у меня интересный мужчина восточной внешности, с чёрными как смоль волосами и пронзительными чёрными глазами. Алекс, ну что мне поделать если мне нравится всё красивое, чтобы оно ни было? Ты, красив и интересен, а красивая внешность – это как правило дополнительный бонус ко всем остальным качествам: уму, силе, порядочности, доброте и чувству юмора! – и позволила своему пристальному взору блуждать по обнажённому мужскому торсу. – Твои мускулы точёные искусной лепки напоминают мне схему, по которой я в своё время изучала анатомию. – Она попробовала успокоить себя и своё дыхание, которое учащалось каждый раз, когда смотрела на его тело и грудные мышцы. – Они у тебя такие крупные и твёрдые, а мышцы живота, все твои шесть кубиков рельефно выделяются на твоём столь прекрасном теле, – и начинает его трогать и щупать со всех сторон. – А чего стоят только твои соблазнительные мягкие округлости? Обожаю их! – сжимает крепко Алекса за ягодицы и на её лице отражается довольная улыбка. – Твои губы даже при своей полноте мягкости казавшиеся очень мужественными созданы для удовольствия, – и её взгляд то и дело останавливался на его лице, груди, которая медленно поднималась и опускалась. – А ещё мне в тебе так сильно нравится, и я так сильно люблю так это то, что у тебя там внизу, – и её глаза медленно, но уверенно опускаются вниз на его мужское достоинство. – Оно такое соблазнительно манящее… – облизывает свои пухлые губы и на её глазах появляются озорные огоньки. – Алекс, как хорошо что ты только мой!

– Мариш, признаться удивлён и немного сбит с толку, так как ревности от тебя никак не ожидал.

– Алекс, я тебя не ревную, но со своим добром я никогда и ни с кем не делюсь! – и выдержав его взгляд добавила. – Чужого мне не надо, но своё я возьму, чьё бы оно ни было!

– Нужно запомнить, красивые слова и мне они жуть как понравились!

– Я каждый день спрашиваю у Господа за что он дал мне этот шанс, подарив в награду тебя, за какие мои такие дела, но не могу найти на этот вопрос ответа.

– Любимая, за твоё доброе сердце, которое полно любви, за твою нежность и ласку, за твою преданность, которая в наше время отсутствует, и это Аллах не тебе меня подарил, а тебя подарил мне! – делает он поправку в словах супруги.

– Алекс, я хочу оказаться под твоим восхитительным телом, быть заключённой в кольцо твоих сильных рук, положить голову тебе на грудь и слушать ровный ритм твоего сердца. Я целый месяц только и мечтала о том, как мои пальцы будут скользить по твоему телу повсюду оставляя следы ласк будто клеймо лишая воли. Я жаждала ощущать чувственные прикосновения твоих рук, тела, твоё тёплое дыхание на своей коже.

– Малыш, твои слова меня сводят сума, – наклоняется и нежными движениями стаскивает с неё трусики и чулки и лишь затем расстёгивает её бюстик. – Девочка моя – вот так вот ты мне нравишься гораздо больше! – и в его чёрных глазах заиграли озорные огоньки.

Сейчас внутри у Елизаветы боролись две женщины, и каждая из них двоих боролась одержать над ней вверх. Одна шептала ей на ушко: Елизавета, как же ты низко пала, что следишь за родителями, которые намереваются заняться любовью, а другая нашёптывала на ушко: стой, не уходи, учись, познавай все азы, может быть другого такого шанса у тебя не будет больше никогда! Всё – таки чёрт одержал вверх над ней и её совестью, и она повиновалась второй.

Алекс лежал, широко раскинув свои ноги, закрыв глаза и стиснув зубы.

– Любимый, как жаль, что художник отсутствует, чтобы всё это запечатлеть!

Он на её слова блаженно улыбнулся, но так и не открыл своих глаз. Его пальцы ухватились за своё мужское достоинство и начали работать, передвигаясь при этом вверх – вниз сначала медленно и нежно, а затем всё резче и быстрее и Мария никак не смогла удержать себя от такого соблазна и опустила свою руку на его руку сверху. Алекс моментально убрал свою руку предоставив своё наследство и себя целиком в полную власть любимой женщине.

Едва её пальцы оказались на его стволе, как он моментально отреагировал на её столь умелые ручки и ласки стремительным рывком вверх, и Алексу ничего не оставалось делать, как просто лежать и смаковать это восхитительное ощущение, которая вызывала её рука, лежавшая на его раздувшем стволе.

Лиза сколько бы себя не ругала и не одёргивала так, и не смогла отойти от дверей и продолжила открыто наблюдать за порочными, но такими желанными для неё самой действиями родителей.

Она горящими глазами смотрела на точку, в которой пересекаются ладони родителей, обёрнутые вокруг достоинства отца и её, уже не смущало даже то, что она открыто и не стыдясь гуляла глазами по их обнажённым телам.

В этот момент его достоинство был настолько твёрдым, что ещё больше возбудило Марию и всё внутри у неё опять сжалось в судороге. Её руки скользнули по телу Алекса, и он выгнулся к ней на встречу к её столь желанным и опытным ласкам.