Юлия Петрова - Солёное имя

Иберы бежали от военного диктатора. Деревушка приняла их, предложив облюбовать берег бухты с мягким климатом и затяжным летом. Бухта отдалёно напоминала беженцам родную Иберию. Благодаря иберам деревня быстро превратилась в посёлок с каменными домами. Спустя десять лет в посёлок потянулись греки, спасаясь от гражданской войны. К ним присоединились корейцы, русские и татары. Деревушка высилась вширь и распространялась ввысь, пока однажды не стала Городом. Открывались университеты, строились заводы, появился аэродром.

Бежали в Город со всего света женщины, старики и дети. Больше всего сирот было из Иберии. Им быстро находили приют и семью среди коренных жителей или таких же беженцев. Одной из таких сирот была мама бабули Сервéры – ибера Соледад.

Спустя тридцать шесть лет диктатор умер. Некоторые иберы решили вернуться домой. Но не Соледад. К тому времени она вышла замуж за названного брата из семьи, которая её приютила. Так она осталась в Городе. У них родилась дочь Сервéра.

Сервéра закончила местный университет. Через год она вышла замуж за русского парня, с которым встречалась будучи студенткой. Когда обоим было по двадцать пять лет, у них родился сын – Николас. Но семьи не получилось, и Сервéра с ребёнком вернулась к родителям.

Спустя несколько лет в Город прибыл иберский корабль. Он пришвартовался в порту на неделю. Тем же вечером на берег в компании офицеров сошёл старший лейтенант Атýр, чтобы отпраздновать недавнее повышение. На одной из улиц он увидел Сервéру и остался в Городе навсегда. Они поженились, и у них родилась дочь, которую назвали Паломой, в честь матери Атýра. Атýр полюбил пасынка – Николаса как родного сына и даже хотел усыновить. Но Сервéра строго отрезала: «У Николаса есть отец. Он будет носить его фамилию, пока сам не решит сменить её». Атýр не стал спорить, но продолжал называть Николаса сыном. Когда родилась Палома, Николасу исполнилось десять лет.

Я отворачиваюсь от моря и вижу старые постройки жилого квартала. Между двумя домами есть зазор, через который еле просматривается зелёный балкон второго этажа. Когда-то там жила девчонка с солёным именем.

Дом, где растёт Соле, – типичная постройка портовой части. Пять этажей в высоту, десять дворов в длину. Один за другим стоят ребром к морю, позволяя ветру гнать бриз прямиком в сердце города. Дома окружают бульвары или магистрали, и тогда ряд обретает имя: квартал, к которому позже приписываются номер и буква. Никто не понимает, почему именно эта буква и почему именно эта цифра.

Напротив дома Соле стоит пятиэтажный близнец. С начала строительства между ними возникло соперничество, которое вселилось и распространилось между жильцами.

Сначала было соревнование: кого быстрее построят, кого быстрее заселят. После настал черед дворов, палисадников и огородов. Чей красивее, зеленее, уютнее? И так до бесконечности…

Соперничество передавали в наследство от поколения к поколению, и напоминало спорт. Братья-близнецы находятся в пяти минутах от порта, поэтому многие вещи носят морские имена. Например, узкая дорога между домами условно зовётся «нейтральными водами». Никому в голову не приходит, что у улицы есть реальное имя, внесённое в карты города, в честь героя местного фольклора – Орасида.

Здесь заключаются перемирия, объявляются новости, разносятся по дворам и по квартирам. Здесь приветствуют новую жизнь и провожают в последний путь. Здесь встречаются, чтобы никогда не расстаться.

Море создало жителей Города, а люди создали Город. С домами, дворами, традициями.

Что такое душа? Сгусток цветов и линий? Животное? А может, стихия? У всех ли она? И у всех ли одинаковая?

Эта девчонка Соле никогда не слышала о Боге. В доме не молились, не ходили в церковь, не вешали распятий и икон ни у изголовья кровати, ни на стены. Бог жил в восклицаниях, сразу после ахов и вздохов. Иногда повышался в должности до Господа, а временами смягчался до Боже. Бог не давал случиться страшному, советовал побояться Его, обладал волей на всё. Но даже Он не был всесильным.

Когда упоминания о Нём не помогали сдерживать убегающее молоко и справляться с домашними делами, когда всё валилось из рук и шло наперекосяк, появлялась божья мать.

Соле думала, что если бы она была тем самым Богом-волшебником, ей на помощь обязательно являлась бабуля. Так бы все и говорили: «Бабуля божья, помоги!» Всё вставало бы на места. Страхи испарялись, Бога снова славили, возвещая мир о радости и счастье.

«И всё-таки, почему люди такие разные внутри и откуда берётся различие?» – мучилась вопросом Соле.

Она догадывается: у жителей Города души, как корабли. Именно душа делает человека самим собой. Корабль – это соль человека. Душа растёт вместе с ним. Как и лодочка со временем превращается в корабль. Человек вырастет, уплывёт в Великанию и решит, кем стать. Корабль тоже найдёт себе своё дело. Будет рыбу ловить, или путешествовать. А может, грузы на себе таскать, или спасать жизни других кораблей. Охранять границы и ловить преступников, а может, и вовсе бездельничать на берегу. Всякое бывает.

Вот и получается, у кого-то корабли потерянные, у кого-то – видавшие виды. У одних – пиратские, у других – рыбацкие. А есть и украденные. Но сколько бы кораблей не существовало, самый частый из них – преданный. Он предан, а его предали, обменяли на деньги, продали во имя долга, ради неверных друзей и непостоянных подруг. А иногда, чтобы попросту выжить.

Целые океаны и моря брошенных и блуждающих кораблей, разлученных со своими капитанами. Остаётся научиться забывать. То, что забыл, не так сильно болит. Так, побаливает. Потом и вовсе перестаёт беспокоить. Только печали прибавилось, да тоска вечная.

Соле часто качается на воображаемых волнах в своей лодочке. Секретное место, где она мечтает о старшем брате, желает о Великании, собирается с мыслями на совещание, строит теории и выдвигает планы будущего корабля.

Чтобы чувствовать себя как дома, надо стать как домашние. Соле быстро вливается в ритм увядающей жизни, преисполненной сожалением. Такое бывает, когда растёшь в окружении стариков. Она с интересом смотрит программы о здоровье, новости, документальные фильмы, в курсе прогноза погоды и увеличения пенсий. Предпочитает салкам и пряткам книжки и прогулки в скучных парках. К пяти годам она говорит как взрослая, обладает богатым словарным запасом. Знает много фактов о мире, размышляет о нём, строит гипотезы и причинно-следственные связи. Её оскорбляет та чушь, с помощью которой взрослые объясняют сложные вещи. Рождение и смерть.

У Соле на всё своё мнение. Например, взрослые – живут в стране Великанов, а дети – в стране Лилипутов. Молодой и любопытный взгляд Соле устремлён вверх. Где-то там, в вышине, находится другой мир. Оттуда временами к ней обращается уставший, но любящий взгляд с частой сеточкой морщин. Их такие разные взгляды встречаются, и миры соприкасаются.