Элина Файзуллина - Алтарь судьбы

Цесаревна Елизавета со свойственным ей легкомыслием пускалась в пляс со всеми более или менее симпатичными мужчинами. Ее не смущало и то, что те были связаны узами брака, а жены последних презрительно глазели на нее. Поведение юной леди нашло всеобщее неодобрение. Манеры ее были излишне вызывающими. Но мать не обращала на поведение дочери должного внимания, считая, что девочка всего лишь находится в таком возрасте, когда еще может позволить себе не обременяться строгими правилами приличия. Во всяком случае, ее действия не оттолкнут от нее потенциальных кавалеров, слишком высокое положение девушка занимает при дворе. Женихи толпились бы у ее двери и в том случае, если бы она была абсолютно сумасбродна, глупа и омерзительно некрасива. И уж обеим дамам точно было все равно, что Елизавета часто становилась предметом насмешек и злословия со стороны некоторых педантичных представителей высшего света. Фрейлин для себя царевна подбирала таких, которые смогут разделять ее увлечения модой, верховой ездой и кокетством. Выглядеть не лучше Лизавет – вот все, что требовалось от прислужниц девушки. Сызмальства Елизавета воспитывалась в обстановке свободной, не требующей самозабвенного исполнения долга перед Отчизной, ей разрешалось все, родители потакали любой прихоти девушки, не особенно заботясь о внутренней составляющей венценосной дамы.

Я впервые вывел в свет свою подрастающую дочь Марию. Хотя Дарья Михайловна была категорически против того, чтобы Мария, которой едва исполнилось тринадцать лет, появлялась на балу. «Потеряет голову от какого-нибудь петиметра, что мы потом будем с этим делать?» – причитала моя жена. Но я не собирался упускать дочь из виду, постоянно контролируя круг ее общения. На самом деле думать о ее замужестве я начал уже давно. Дочь второго человека в государстве должна составить блестящую партию, иного и быть не может. Ко всему прочему, Мария очень красива, не по годам развита и скромна, что приветствуется среди невест.

Спустя неделю императрица вернулась к своим обязанностям. Недавно ей в руки попали географические заметки Петра, где он описал свое недовольство отсутствием у России выхода к мировому океану. Наше положение на Балтике тоже было сомнительным. Шведы только и ждали момента, чтобы перекрыть нам путь к Атлантике. Петр снаряжал экспедицию с Камчатки на юго-западные территории, однако удачей это не обернулось. Император всячески интересовался победами Ост-Индской компании в делах продвижения на Восток. Екатерина изучила составленные мужем инструкции относительно новых освоений.

Она не стала терять время и в следующий же день дала распоряжение Адмиралтейской коллегии начать готовить экспедицию на Камчатку.

По прошествии нескольких недель на столе Екатерины лежала стопка бумаг, собранная по ее приказу. «Предлагаю назначить во главе экспедиции капитана-командора Витуса Ионнасена Беринга, положительно зарекомендовавшего себя в качестве мореплавателя», – значилось в докладной адмирала Апраксина.

– Что думает Ост-Индская компания о капитане Беринге?

– Ваше Величество, компания полностью поддержала его кандидатуру.

– Что ж, не вижу смысла спорить с ними, – улыбнулась императрица. – Назначайте.

– Согласно своду правил, оставленному покойным императором, экспедиция должна добраться до Охотска примерно за двадцать месяцев, следуя через Сибирь. Там команда перезимует, а после двинется к восточному побережью Камчатского полуострова. При благоприятном исходе экспедиция должна вернуться в Петербурх через три с половиной – четыре года. Все финансовое бремя берет на себя Адмиралтейство.

– Вы уже сформировали состав экспедиции? – поинтересовался я.

– Обижаете, Ваше Сиятельство, – протянул сенатский обер-секретарь. – Вся команда давно готова. Ждет своего часа.

– «Геодезисты, штурманы, гребцы, голландские мастера корабельного дела… Всего около сотни человек», – прочитала Екатерина. – Как это все интересно. Радует, что среди них есть и русские фамилии.

– Не думал, что для вас, Екатерина Алексевна, это так важно! – воскликнул секретарь.

– Конечно же, я болею за русских. Осознавая всю эпохальность происходящего, я хочу верить, что имена именно русских ученых войдут в историю.

– Странно слышать такое от человека, который сам не является русским.

– Хоть и не исконно, но душой я всегда была русской, – возразила она. – На всем белом свете не сыскать того, кто любил бы Россию больше, чем я.

– Разве что покойный царь, – добавил Апраксин.

– Нет, нет, Петр все же более тянулся к Западу. Ее Высочество права. В ней больше истинно русского, чем в ком бы то ни было, – улыбнулся Меншиков.

– В самом деле, как не обожать то место, где вся твоя жизнь, – гордо заметила Екатерина.

Вскоре экспедиция начала свое путешествие. Отплытие кораблей вылилось в торжественную церемонию. Екатерина лично приветствовала всех членов команды с пожеланиями им легкого плавания. Празднование такого масштабного события продолжилось в императорском дворце. Шампанское в этот день лилось рекой.

Долго помышлять о будущем Марии не пришлось. Потенциальный жених сам свалился к нам на голову. Блестяще образованный, галантный молодой человек, граф Петр Сапега, приехавший в Петербурх навестить отца. Поляк по происхождению. Мои шпионы долго следили за этим молодым человеком, мне стала доступна вся его переписка, из которой следовало, что он не прочь пустить в России корни, если удастся закрепиться в дворовой среде. Союз с представительницей моей фамилии был бы для семейства Сапеги более чем желателен. Но и мне лично близость к польскому двору как нельзя кстати. Не теряя времени, я позаботился о том, чтобы для него в моем дворце были готовы покои.

Впервые мы встретились на приеме в честь именин царевны Натальи. Он старался не отходить от меня после того, как сплетники проболтали ему, что прямой путь к любой должности в государстве лежит через мое покровительство.

– Князь, позвольте представить Вашему Сиятельству, своего сына, Петра, – начал Сапега-старший, бывший приближенным к императрице в вопросах отношений с Речью Посполитой.

– Добро пожаловать в Петербурх, Петр. Надолго вы планируете здесь задержаться?

– Пока мне тут будут рады, – улыбнулся молодой человек.

– Это хорошо. Вы уже основались? У кого остановились?

– Пока что я живу в доме отца.

– Вам, верно, приходится скучать в его имении. Ян Казимир, насколько мне известно, живет совсем один.

– Вы правы, Ваша Светлость. Мой отец предпочитает уединение.

– В таком случае, считаю своим долгом предложить вам погостить в моем дворце. Вы наверняка слышали, у меня две дочери и сын. Вам не придется страдать от отсутствия общения. В моем доме вам всегда будут рады. Так что, если решите, милости просим.