Наталия Григорян - Кот в коробке

Яна смотрела, как он идет к машине, и ее рука со стаканом воды тонко звенела льдинками. «Пусть у него откажут тормоза, боги мои», – думала она, пока Олег сдавал назад и выезжал со стоянки. Подошел Сэм, улыбаясь чуть смущенно. По-русски он, конечно, не понимал, но Яне сочувствовал. «У меня опрокинутое лицо,» – подумала Яна и улыбнулась ему как могла открыто.

– The check, please, – попросила Яна и, не дожидаясь счета, сразу протянула Сэму кредитку.

Домой жутко не хотелось. Но придумать никакого предлога поехать куда-нибудь еще Яна не смогла, ее мысли были заняты другим. Поэтому она покорно села на заднее сиденье Ягуара и кивнула водителю, чтобы трогался. С залива налетали порывы ветра, начинало штормить, видно было, как над океаном черные тучи прорываются косыми дождями. Яна смотрела в окно и думала:

«Так. Я позволю себе предположить, что Антон жив. Сколько лет я пыталась смириться с тем, что это не так. Но раны не заживают. Если еще разок ковырнуть, я точно не смогу выжить. Но теперь у меня есть точный срок, – думала Яна, – Это даже хорошо. По крайней мере я точно знаю, что через полтора дня моя гребаная жизнь наконец изменится. И уже неважно, в какую сторону. Меня устроит любой вариант. Кошмар по-любому закончится. Либо смертью, либо счастьем, тьфу-тьфу-тьфу!» И всю дорогу, сидя в слепой для водителя зоне, она беззвучно шевелила губами, глядя в окно, то молясь, то улыбаясь, то по щеке ее текла слеза, то глаза расширялись от безумной надежды. Но когда машина остановилась на подъездной дорожке у дома, лицо у Яны было безупречно спокойным. Каменным. Мертвым, как всегда.

Весь вечер Яна провела в своей комнате. У Олега тоже была своя спальня, но периодически он приходил ночевать к ней, и Яна очень надеялась, что сегодня этого не произойдет. Она изо всех сил старалась не смотреть на телефон и делала вид, что читает. В десять вечера выключила свет и лежала в темноте, прислушиваясь к дальнему шторму и ветру в лесах. Олега все еще не было. Последнее время он допоздна задерживался в своем островном офисе, потому что его планы по продвижению во властные структуры требовали постоянных консультаций с рабочей группой. Сегодня не стоило ждать новых сообщений, надо было выспаться. Но в Яниной голове по-прежнему проигрывалась знакомая пластинка, без начала и конца воспроизводя запиленные до тошноты воспоминания, к которым теперь прибавилось еще и одно неизвестное, как говорил Тося. Очень хотелось как-то отключиться, но Яна твердо решила держать разум в чистоте, и не выпила на ночь привычного снотворного. Ветер усиливался. Снова начался дождь. Он косо бил по стеклам, и стало так шумно, что пластинка в голове звучала все тише и тише, и Яна не заметила, как уснула, часто вздрагивая во сне. Она не слышала, как около часа ночи подъехала машина, как Олег довольно громко разговаривал с начальником охраны Игорем на первом этаже, требуя быстрого отчета о Яне, включая все ее действия в интернете, звонки и письма. Не услышав ничего интересного, заглянул к ней в комнату и пошел спать к себе.

Осень наступила рано, весь сентябрь шли дожди, потом сразу начались заморозки. Яна с Антоном так и выбрались на Урал, в Ревду. А Яна так мечтала побывать на Урале. Ее отец работал там несколько лет и, не смотря на количество работы, в которую он всегда был погружен с головой, находил время поездить по тем местам, где, судя по семейным легендам, жили его предки по материнской линии. Были они золотодобытчиками из числа староверов, и Яна так живо представляла себе Уральские горы, озера, леса. Но поездку пришлось отложить. Предположительно, на весну.

Антон, правда, часто звонил маме и Яна подолгу разговаривала с ней по телефону и, если удавалось накопить, они высылали ей немного денег. Яна отчетливо представляла себе эту тихую женщину, словно была с ней знакома. В конце ноября Яна с Антоном поженились. Просто сходили в ЗАГС и поставили в паспорта штампы. Колец не покупали, свадьбу не устраивали – было некогда и не на что, но вечером встретились с Мишаней и Дашкой на Кузнецком мосту, посидели в кафе, выпили шампанского. Спать почти не получалось. По утрам они разъезжались по институтам, возвращались около восьми вечера, а потом до глубокой ночи писали свои дипломы. Причем Антону было гораздо сложнее, и ВУЗ посерьезнее, и проект, над которым они с Мишаней работали в подвале по ночам, отнимал последние часы от сна. Но тем более они с Яной рвались друг к другу каждую свободную минуту, скучали, созванивались, торопясь рассказывали, что происходит по нескольку раз в день. В разгар зимней сессии Тося сообщил, что наконец приезжает его мама, видимо утратив надежду дождаться сына с женой в Ревде.

И вот экзамены были сданы, мама действительно приехала, и оказалось совершенно такой же, как ее представляла Яна. Звали ее Марья Семеновна и была она маленькой славной женщиной с улыбчивым лицом. Марья Семеновна стеснялась Москвы, боялась метро, зато варила на плитке отличный суп из сушеных грибов, которых привезла с собой в холщевом мешке впрок на пару лет. Новый год встретили вместе, нарубили салатов, Яна «блеснула» своей фирменной селедкой под шубой. Потом Марья Семеновна заторопилась домой, потому что хозяйство было поручено соседке, а та могла в любой момент уйти в запой. На вокзале она обнимала Яну и просила присматривать за Антоном, а особенно – варить ему супы. Яна обещала.

Остаток каникул Антон надеялся провести в подвале, то есть, в лаборатории, как он говорил. И умолял Яну поприсутствовать, потому что когда начнется семестр, времени опять будет не хватать. В результате, в подвал переехали все втроем. Мишаня ворчал, что приходится спать на полу, что диван, честно привезенный им из дома теперь захвачен врагом, но когда по утрам Яна жарила им с Антоном яичницу на электрической плитке, резко добрел и пускался в рассуждения, что от баб тоже есть определенный толк. В подвале гнусно пахло плесенью, но Антон соорудил принудительную вентиляцию, и стало полегче. Яна как могла обустроила жилую зону, а что происходила в рабочей, понимала только в общих чертах. За два дня до начала семестра Яна, вернувшись из магазина с пакетом продуктов, обнаружила Антона с Мишаней скачащих в обнимку посреди лаборатории и, не успев понять, что случилось, тоже заулыбалась, слушая их дикие восторженные крики.

– Яся! Получилось! – заорал Антон, увидев ее.

– Ааааа! – кричал Мишаня.

– Что? Что? – смеясь и ничего не понимая спрашивала Яна, озираясь.

– Смотри! – Антон схватил ее за руку и потянул к столу, на котором огромной лентой извивалась огромная распечатка с данными последнего эксперимента.

– Вот! – тыкал Антон пальцем в последние строчки, – Вот! Сигнал прошел! Ты не поверишь!